Мы замолчали. Было слышно, как снаружи ветер с силой раскачивает вершины деревьев.
– Страшно драться? – спросил Макс. – Я никогда не дрался.
– Это и ни к чему, – ответил я. Драки никогда не доставляли мне удовольствия.
Ляля принялся бормотать во сне что-то невнятное. Тогда Макс дотянулся до своей сумки, вытянул из нее чистый носок и, повернувшись, запустил им Лялину в лицо. Ляля замычал, во сне нащупал носок Макса и, бережно прижав его к себе, продолжил спать.
– Кто приезжал к Альберту? – шепотом спросил я.
– Без понятия. И это меня тоже немного напрягает.
Когда я закрыл глаза, Марвин тяжело вздохнул.
– Что еще?
– Вы с Симой… – начал Макс.
– Да, она мне нравится, – не открывая глаза, сказал я, уже ничуть в этом не сомневаясь.
– Я так и понял, – удрученно хмыкнул Макс. – Интересно, а Лиля…
– Тоже маловероятно, – перебил я. – Забей уже.
Маврин снова вздохнул.
– И когда я уже встречу свою единственную?
– По-моему, тебе грех жаловаться.
– Это все не то.
После разговора с Максом я еще некоторое время лежал и слушал, как порывы ветра налетают на нашу палатку… А потом наконец уснул. Дурного предчувствия, как у Марвина, у меня не было.
Сима
Погода все-таки испортилась. Небо было затянутое, пасмурное. С утра накрапывал дождь.
Встали мы ни свет ни заря. После вечерних посиделок никто не выспался. Умывались и чистили зубы на озере, его противоположный берег спрятался в тумане. Лев снова не сводил с меня взгляда, как вчера на лодке. Мы переглядывались и улыбались друг другу. Марвин хмурился, Лиля без конца зевала… Самым воодушевленным среди нас был Ляля. Он вскочил раньше всех, без будильника. После «водных процедур» расчехлил один из металлодетекторов и принялся наворачивать круги у палаток. Пару раз датчик все-таки сработал. Так Ляля обнаружил крышку от колы в стекле и чью-то отвалившуюся «собачку» от молнии.
– У нас такие правила: все найденное, особо ценное – в общак. Себе не присуждаем. Крыс тут не любят, – инструктировал нас Альберт во время сбора вещей.
– И всегда вы действуете по правилам? – насмешливым тоном спросил Марвин.
За завтраком Лиля успела мне рассказать, что вчера в лагерь приезжал парень, похожий на еще одного копателя. Между ним и Альбертом произошел какой-то конфликт. Что они не поделили между собой, Лиля не в курсе. Только потом Альберт на Макса всех собак спустил. Именно поэтому с утра Марвин смотрел на главаря копателей недобрым взглядом.
Я сама не понимала, как отношусь к Альберту; и не знала, что от него можно ожидать. То, что он был Лялиным крестным, не давало ему никаких гарантий. Я чувствовала, что есть в Альберте какой-то подвох, хотя он, в отличие от Быка, большую часть времени вел себя с нами вполне дружелюбно. Я же вспомнила, что когда Альберт зазывал Лялю в лагерь, то никаких разговоров об общаках не было. Все, что найдем, – наше. Поэтому я к новым условиям отнеслась настороженно. Как бы в итоге нас и вовсе не кинули.
В общем, подозрения и воинственный настрой Марвина к копателям потихоньку передались нам всем. Даже Лиля как-то странно и настороженно косилась все утро в сторону команды «Алика», как все его здесь называли.
– Конечно, всегда, – откликнулся Альберт. – К чему вообще этот вопрос?
– Да я так… – усмехнулся Марвин.
– А если мы найдем военные медальоны? – подал голос Лев, собиравший рюкзак.
– Отлично. Медальоны тоже «толкнуть» можно.
– Такое нельзя «толкать», – возразил Лев. – По-хорошему, сообщить бы поисковому отряду.
Альберт хрипло рассмеялся, переглянувшись с остальными. Копатели поддержали своего вожака смехом. Особенно громко загоготал Бык. Но как только Альберт понял, что Лев не шутит, тут же перевел взгляд на Лялю.
– Илюха, ты кого привез вообще? – спросил он у Лялина.
Ляля лишь растерянно пожал плечами.
– Ты хотя бы что-нибудь найди для начала, Индиана Джонс, – сверкнув железным зубом, добродушно сказал Леве дядя Толя.
Когда выяснилось, что до места мы должны будем добираться на «уазике», Ляля еще больше расцвел. Наконец-то он мог легально прокатиться на машине своей мечты.
– Твоя коробчонка не проедет, – сказал Альберт Марвину, а затем поднял голову и посмотрел на хмурое утреннее небо, затянутое тучами. – Еще и дождь наверняка разойдется. Дороги здесь убитые. По мокрой траве тоже не проедешь.
Такой расклад явно обрадовал Марвина, потому как он с облегчением выдохнул.
– Все не уместимся, до рощи две ходки сделать придется, – сказал Альберт Быку.
Эта новость оказалась ему не по душе. Бык все не мог простить нам оторванное зеркало и разбитую фару, и мы не вправе были его в этом винить. Мне до сих пор было жутко неудобно из-за того, что мы с Лилей натворили. Но возражать Альберту Бык, разумеется, не стал.
– У меня как раз бензина мало, – сказал Макс Леве. – Вчера, когда за продуктами ехали, ни одна заправка по дороге не встретилась.
Тут же послышался раскатистый гром.
– Никто не взял с собой резиновые сапоги? – спросил у нас Юра. – Набредем на трясину, кроссовка чья-нибудь чавкнет.
Резиновых сапог никто не брал. Несмотря на то что одеты мы были, как нам казалось, по-походному, копатели ехидно переглядывались и усмехались. Сами они были в камуфляжных костюмах и черных тяжелых ботинках. Особые смешки, конечно, вызывали Марвин с Лилей. Лиля вырядилась в светлые легинсы и розовую толстовку.
– Со Снегурочкой пойдем в поход, – все-таки не сдержался дядя Толя от комментария.
Все снова рассмеялись, а Лиля насупилась.
Пока мы добирались до рощи, Бык, сидя за рулем, все-таки рассказал нам о старой деревне, которую мы должны были разыскать.
– Ей уже больше шестисот лет. Конечно, на гугл-картах такую не найдешь. Как котята слепые третий год тычемся на этой местности.
Я вполуха слушала Быка и словно завороженная наблюдала, как за окном проплывает лес. Ехать было недалеко, но дорога успела убаюкать. Лиля и Ляля тут же вырубились. Марвин с Левой были сонными и молчаливыми. Ели, березы, сосны, осины мелькали за окном. Я даже не старалась запомнить дорогу, и, как позже выяснилось, зря…
Вскоре мы остановились, дальше начинался густой лес.
Нас встретил Альберт. Он, Юра и дядя Толя приехали в первую «ходку». Дружным отрядом мы двинулись вглубь леса.
– Скоро должны выйти к полю, где когда-то находилась деревня, – говорил Альберт, не оборачиваясь. Он шагал впереди, и я не могла его расслышать, поэтому время от времени ускоряла шаг. Рассказывал Альберт невнятно и особо не беспокоился о том, что мы можем его не расслышать. – Пятнадцать лет назад там все бульдозером подчистую расчистили. Будем бродить по деревяшкам, кирпичам, стеклам.
