– Самое, – обнимая меня за талию, шепчет на ухо Фостер.
Этого я и добивалась.
Чего такая недовольная?
Радуйся!
– Тогда купи нам этот особняк!
Смущая всех остальных, я бесцеремонно прижимаюсь к нему и целую в губы. Обычные, слегка сухие и шершавые, не имеющие вкуса, губы.
Я привыкну. Не я первая, не я последняя.
Глава 18
Все такое голубое… Просторный холл университета превратился в бальный зал. Дизайнеры-студенты знатно постарались, стоит отметить их хорошую фантазию, профессионализм и креативность! Тема волшебного леса полностью нашла себя в декорациях и украшениях.
Засыпанные искусственным снегом, небольшие бутафорные деревца по всему периметру, звездное ночное небо, проецируемое на потолке и голубо-белые огоньки на стенах в форме снежинок, даже черствого чурбана могут впечатлить. И вдобавок к этому старые джазовые композиции в исполнении живого оркестра заставляют мурашек погонять в догонялки по всему телу.
– Ого, в этом году здесь размаху нехилого дали! – Эштон оглядывается по сторонам.
– Да, даже мне зашло, – подхватывает его Кэм.
Друг цепляется за свою «удавку» на шее и корчит смешную рожицу. Сегодня мы опять при параде.
Камилла в нежно-зеленом длинном платье до щиколоток и, со спущенными на плечи, белокурыми волосами выглядит не хуже светских красоток, а фиолетовые пряди по бокам придают ей особого шарма.
Я же сегодня решила не выделяться и вместо смелого нюдового платья-рыбки с открытым декольте, за которое всеми руками за была Берк, надела невызывающий темно-синий наряд в пол с рукавами до локтей. Волосы заплела в свободный пучок, чтобы открыть лицо, демонстрируя всем шикарный дорогой макияж от лучшего стилиста Филадельфии.
– Господи, эта бабочка меня скоро удушит! – Эш стоит рядом красный как рак.
– Давай-ка я ее сниму. К черту все, что мешает дышать спокойно и радоваться жизни!
– Коуэн, ты мой герой.
Я развязываю несложный узел и постукиваю друга по плечу.
– А ты сама-то, подружка, жизни радуешься? – Блондинка становится напротив меня, скептически складывая руки на груди.
– Что ты имеешь в виду? Я в полном порядке.
– Ты все понимаешь.
– Нет, не понимаю.
– Ты можешь говорить, что у тебя все хорошо своему папе, дабы лишний раз его не тревожить. А нам ты должна выкладывать всю гадость, которая у тебя сейчас на душе плескается и скоро выльется наружу слезками.
Я уставляюсь на друзей и пытаюсь обмануть их своей, к сожалению, неубеждающей улыбкой, что беспокоиться не о чем. Но Эштон и Камилла не сводят с меня впервые за долгое время серьезного взгляда. Этот фокус проваливается с треском. Настроены они решительно, в шутку это точно не повернуть.
– Давай-ка мы выйдем отсюда, и ты нам все расскажешь!
– Не думаю, что это подходящее время, давайте в другой раз, может, дома, – сдавшись под пристальным зрительным напором, тихонько шепчу я.
– Да я тебя там толком и не вижу, ты вечно где-то пропадаешь, так что сейчас как раз-таки все подходящее!
И эта парочка утаскивает меня в танцевальный зал, прежде чем я успеваю что-либо сказать.
Кроме наших отражений в зеркалах здесь никого нет. Шум торжества приглушается за дверью. Появляется желание сбежать из эмоционально непонятной ситуации, в которую я попала, как в ловушку. Я не хочу говорить друзьям всей правды, так как сама запуталась, что верное, а что нет.
В сплошном месиве событий ясно только одно – я зашла слишком далеко. Фостер сделал мне предложение, несмотря на то, что мы с ним вместе чуть больше месяца. Он считает, что мы друг другу подходим, а большего и не требуется для счастливой семейной жизни и продолжения достойного рода.
– Я первый начну, с вашего позволения, – вступает Грифф. Его голос раздается эхом. – Помнишь, я говорил, что мы от тебя не отстанем, даже если ты нас гнать будешь? Так вот, ничего не изменилось. За этот месяц с тобой что-то произошло, а за последнюю неделю еще больше, и это, поверь, заметно даже одноглазому. По тебе можно сказать, что ты кружишь у полной задницы, подружка. Давай-ка с этим разберёмся!
Я оробело опираюсь о стену, но друзья хватают меня под руки и крепко прижимают к себе.
Укутавшись в их объятия, я рассказываю все. Начиная с той, какой я была до знакомства с ними (вплоть до самых грязных подробностей, о которых утаивала ранее), заканчивая признанием, от которого у ребят отвисают рты и округляются глаза.
Я говорю им о том, что собираюсь избежать последствий своего дерьмового прошлого, выйдя замуж за человека, которого ни капли не люблю той любовью, нужной для счастливого брака. Я признаюсь в чувствах к Джейдену; о том, что я круглая дура, считающая, что поступила правильно.
Ради близких, ради себя, просто «ради».
Немного обдумав все мной сказанное, Камилла начинает первой:
– Давай все по полкам раскладывать. Итак, три пункта: Фостер, Ривз, твоя семья. Первое – этот богатенький англичанин. Он тебе просто не подходит. Он не сможет тебя обуздать, остановить твои истерики, успокоить слезы, заткнуть в нужный момент. Будь уверена, такой человек тебе не нужен. Он слабее тебя. Может, тебе и удастся с ним прожить жизнь, но ты в ней счастлива никогда не будешь, и твое якобы «хорошее» будущее, о котором ты словно одержимая, только и печешься, заметь, не ради себя, станет самым проклятым и паршивым. Лучше уж быть одной, чем так себя мучить. Я же видела, что ты его не любишь. Думаю, не я одна.
– Второе, – подхватывает Эш. – Джейден. Я не знаю, что он к тебе чувствует, честно. Он умело скрывает все личное и правильно делает вообще-то. Но хочу сказать одно, зря ты тогда его оттолкнула. Раз он уже не первый раз тебе столько внимания уделяет, то это о многом говорит. То, что ты ему нравишься, кажется вполне возможным. Другое дело, ты не захотела дать шанс вам обоим из-за его увлечений. Тебя понять можно, ты уже встречалась с байкером и знаешь его образ жизни… но и тут тоже байкер байкеру рознь. Не думаю, что стоит сравнивать того главаря с Ривзом.
– Да, тем более Джейда я знаю уже около двух лет и ни разу не видела, чтобы он был под чем-то. Рожей разбитой светился, покореженный байк его я тоже пару раз наблюдала, но с наркотой ни разу замечен не был.
– Короче, тут и вправду решать только тебе. Но этот франт британский тебе точно не подойдет. И если ты все-таки не снимешь это, я буду стоять в первом ряду и плакать от горя на вашей свадьбе.– Эш покручивает мое помолвочное кольцо с внушительным бриллиантом и закатывает глаза.
– А третье – твоя семья. Разве они будут счастливы, видя твое раздраженное лицо? А бесить тебя будет многое и еще под вопросом, не вернешься ли ты к бунтарству снова в поиске других эмоций.
