Однако, когда тебя только что предал муж, все воспринимается болезненнее, острее. Странно.
Лариса себя уверила: он читает ее письма. Но не отвечает – намеренно. Просто плюет на нее. Игнорирует.
И от очередного небрежения сначала стало очень обидно. А потом она разозлилась.
По-хорошему мужики не понимают.
Значит, будем с ними по-плохому.
В полдень Лариса заказала в номер огромную пиццу и бутылку воды, чтобы больше не выходить, не тратить время на рестораны и магазины.
Закрыла глаза, помассировала веки – она всегда таким образом призывала вдохновение перед началом серьезной работы.
Женщина еще никогда не писала программы-взломщики, но все в жизни бывает в первый раз. Говорят ведь: после сорока жизнь только начинается!
Юна
Глупо быть неисправимой оптимисткой, но я – такая. Пока дом мне показывал крабов на ночном пляже, подогревал кресло и заваривал чай, я с удовольствием верила, что он обо мне заботится.
Но и сейчас, после последних событий, я никак не могла поверить, что особняк-корабль мне мстит. И не могла заставить себя его бояться.
Лучше принять версию Манола. Здесь слишком много электроники. А я в компьютерах ноль, да еще и рассеянная. Вот и получаю проблемы.
К тому же практический момент: деваться мне все равно некуда. Квартира в Москве разгромлена. Жить у Максима я не хочу.
А вариант – остаться в Болгарии, но перебраться куда-нибудь в пансионат – категорически отвергала моя дочь.
– Мам, у нас самый лучший, самый удивительный в мире дом! Никуда отсюда не поеду, – категорически заявила она.
Наверно, я могла бы уговорить Маришку.
Если бы не Митя.
Мальчишка каждый день приходил нас проведывать. Вел себя идеально. Со мной – галантный, с Маришкой – заботливый. Водил дочку на пляж, вместе плавали в бассейне, гуляли по саду, болтали в шезлонгах, лазили на спортплощадке. А любимым занятием у обоих стало раздавать дому приказы: «Лед!», «Сок!», «Музыка!».
Я нервничала. Полагала, что заводить кавалера в восемь лет – это очень рано.
Но Елена – она тоже часто приходила к нам в гости – смеялась над моими страхами:
– Юна, о чем вы, какой кавалер? Митя поглядывает на четырнадцати-пятнадцатилетних. А Маришка ему как младшая сестренка. Он всегда у меня просил, и я бы рада родить… да куда – двух детей без отца?
Елена, как и я, была не замужем.
Но, в отличие от меня, на богатого любовника не полагалась.
– Немного сложно полностью на себе все тащить, зато – свобода!
И не скупилась, щедро делилась со мной своими, как говорила, «наработками».
Однажды, когда мы ужинали в любимой всеми «Боруне», к ней подошел поздороваться обаятельный молодой болгарин.
С виду беспечный, загорелый, но летний костюм – явно не дешев и глаза усталые, цепкие.
– Георгий, наш мэр, – познакомила нас Елена.
А когда увидела, каким взглядом я провожаю симпатягу, мимолетно бросила:
– Не женат. И прекрасно играет в теннис. Можем сыграть микс.
– Ой, да о чем ты? – отмахнулась я. – Из меня такой игрок…
Но против воли представила мускулистого болгарина в майке и шортах, он сильно, уверенно подает, я страхую у сетки, перехватываю после приема мяч, противники теряются, а я – красиво забиваю им с лёта. Юбка развевается, пахнет морем и мужским телом.
Я, конечно, захватила с собой в Болгарию ракетку и форму.
Максим не возражал, когда я занималась со стареньким тренером или перекидывалась мячиком с приятельницами. Но играть микс с мужчиной?
Нет, я никогда не решусь.
* * *
Лариса просидела за компьютером девятнадцать часов кряду, и к семи утра ей стало казаться: она нащупала брешь. Любой гений бессилен против ярости обманутой женщины.
«Еще день – и бастион рухнет».
Но в данный момент больше работать она не могла.
Понимала: при всей ее ненависти к прогулкам вдоль моря нужно пройтись, развеяться. А то будто туман окутал. В глазах щиплет, в голове шумит. Плюс ощущение чрезвычайно неприятное: будто за ней наблюдают. Не сводят глаз.
Она выглянула в окно, приоткрыла дверь в коридор, заглянула в ванную. Что за паранойя? Никому, конечно, нет никакого дела до немолодой и некрасивой российской туристки.
«Может, это он смотрит на меня? Через мой же компьютер?!»
Лариса инстинктивно захлопнула крышку лэптопа. Выдернула вилку из сети.
Успокойся, истеричка! Ты просто устала. Тебе нужно какао из автомата. Прогулка. И спать. Чтоб сегодняшней ночью Сезам открылся.
Лариса сменила пропотевшую футболку и выползла на божий свет. Вдруг вспомнилось: ей двадцать два, пятый курс, они всю ночь колобродили в общаге и пьяненькие, веселые вышли встречать новый день. Кто тогда держал ее за руку? Точно не Макс. У них в институте много было бесшабашных, остроумных разгильдяев. Но она все искала надежное плечо, крепкий тыл. Чтоб семью обеспечивал.
И вот итог.
Утреннее небо по-прежнему прекрасно. Только она уже не молода, не красива. И одна. Одна – против всех.
Лариса быстро шла по набережной. Городок только просыпался. Мусорщики грохотали баками. Сонные подростки терзали кофейный автомат. Молодящиеся дамы в кроссовках и наушниках делали вид, что им радостно бежать вдоль кромки моря.
В Агатополисе народ помешан на спорте. Повсюду бесплатные тренажеры, футбольное поле, волейбольные площадки. На теннисном корте даже сейчас, в несусветную рань, четыре чудака гоняются за одним крошечным мячиком.
Ларису чужая спортивная активность раздражала до чрезвычайности. Хотела отвернуться, но вдруг заметила: светлый хвост, зеленые глаза, до безобразия стройные ноги. Мать честная! Юна!
Выиграла мяч. Партнер покровительственно треплет ее по плечику. Мерзавка мимолетно прижимается к нему, улыбается радостно.
Ах ты змея!
Лариса даже не сразу поняла, радоваться ей или злиться.
Но пришла в себя быстро. Достала айфон. Укрылась за потрепанным кипарисиком.
Парочка Юна плюс красавец выигрывали мяч за мячом и каждый раз обнимались. Поэтому у Лары получилось немало просто чудесных фотографий. Она немедленно их отослала – на электронный адрес Максима.
И поспешила обратно, в гостиницу, в логово. В глазах уже не щипало, мигрень сама собою прошла. Можно, наверно, не спать, а продолжить работу прямо сейчас.
Двенадцать лет назад
Стоило Томскому поселиться вместе с Кнопкой – и вся размеренная, разграфленная, идеально организованная жизнь пошла прахом. Какой там домашний уют, какие обеды или молоко с медом на посеребренном подносе?!
