– То есть ты предлагаешь мне забаррикадироваться и держать осаду, – саркастически произнесла я. – Нет уж, мой милый, спасибо. Я возвращаюсь домой.
Хвала моему не слишком щедрому любовнику – он не стал упрекать, что стоимость аренды не возвращается. Лишь вздохнул горько:
– А как же море? Ты написала заявление до сентября, у Маришки каникулы, для ее астмы юг очень полезен…
– Спасибо, но мы лучше в Москве.
– Лариса тебе что-нибудь уже наговорила? Сделала? – запоздало поинтересовался Макс.
Я на секунду задумалась.
Манол клялся всеми христианскими святыми, репутацией фирмы и своей собственной, что в дом, когда тот стоит на охране, никто войти не мог. Сгоревший мой кулинарный шедевр – недоразумение, ничего больше. И женщина, что попала в объектив видеокамеры, отношения к этому иметь не может. Категорически.
Потому я неохотно произнесла:
– Пока ничего она мне не сделала. Просто возле дома околачивалась. Думаешь, приятно?
– Слава богу, – облегченно выдохнул Макс. И с жаром продолжил: – Ну, и потерпи пару дней. Ей надоест. Или, если еще раз увидишь, полицию вызови. Жалобу напиши, что она тебя преследует.
– Слушай, а ты сам никак со своей женой разобраться не можешь? – возмущенно произнесла я.
И тут он наконец взорвался:
– Она ушла от меня! И деньги мои украла.
– Ничего себе! – ахнула я. – Как?
– Мобильный банк мой взломала, – буркнул он.
– Что? – пробормотала я. – Твоя клуша-жена взломала мобильный банк?! Она такое умеет?!
– Ну, может, пароль подсмотрела. А код подтверждения сосканировать – это вообще баловство.
– Ничего себе баловство! – ледяным тоном молвила я.
Возможно, тут и лежит разгадка всех моих несчастий?!
Коли его кикимора разбирается в компьютерах – управлять «умным домом» она сможет без труда. И спалить пирог – месть, кстати, очень женская.
Но как она получила доступ ко всей электронной начинке?! Неужели настолько умелая хакерша?
Впрочем, чего гадать?
– Все, Максим, – твердо молвила я. – Мне такой отдых на пороховой бочке не нужен. Я куплю билеты на завтрашний рейс. Встреть нас, будь добр.
– Ну, если ты так хочешь… – окончательно растерялся он. И совсем тихо добавил: – Только вам с Маришкой придется пока у меня пожить. Ну, или в гостинице.
– Это еще почему?!
– Да Лариса… она ключи от твоей квартиры нашла. В моем портфеле.
Вновь замолчал.
– И что?!
– Что, что… Разнесла там все у вас. Но ты не волнуйся. Мебель новую я уже заказал, сейчас рабочих ищу, чтобы ремонт сделали. Все затраты тебе компенсирую. И новую технику куплю.
– Ты шутишь!
– Нет, Юна. К сожалению, нет.
Я закрыла глаза. Свою миленькую квартиру, любимую, выхоленную, выстроенную под себя норку я еще успею оплакать. Потом. Вопрос другой: что мне делать сейчас?
Я швырнула трубку на рычаг и горько усмехнулась. Ничего себе отпуск! Да у меня на работе – ответственной, нервной – стрессов куда меньше, чем здесь.
Все, хватит себя жалеть. Нужно сосредоточиться, собрать раздрай в голове…
И тут раздался звонок.
Я бросилась к двери, увидела на экране домофона: сияющий Митя с букетом цветов. За его спиной – Елена. Боже мой! Они ведь пришли в гости, на мой кулинарный шедевр!
Маришка тоже услышала, кубарем скатилась со второго этажа, бросилась ко мне:
– Мам, а пирог-то готов?
Я нажала на кнопку «открыть ворота».
И, пока Митя с мамой шли по участку, сказала дочери:
– Пирог сгорел.
– Как?!
– Пока мы с тобой платье примеряли.
– Ну, мам, ты даешь! – с укором произнесла Маришка.
Однако на пороге уже явился Митя, и дочь мигом убрала с лица кислое выражение, засияла улыбкой:
– Как замечательно, что вы пришли!
А когда мальчик протянул свой букет не мне, а ей – в глазах своей дочери я увидела столько надежды и счастья, что сердце защемило.
«Бедная ты моя глупышка! – подумала я. – Сколько тебе еще разочарований во взрослой жизни предстоит».
Я-то видела, с каким нетерпением парень вертел головой по сторонам. Понятно, для чего и цветы принес – чтоб экскурсовод изо всех сил старался.
– Мариш, давай я поставлю букет, а ты пока покажи Мите дом, – предложила я.
А едва дети умчались, Елена обеспокоенно произнесла:
– Юна, что-то случилось? На вас лица нет.
Смотрела настолько сочувственно, что я едва не начала выкладывать о таинственном барабашке, уничтожившем пирог, о кознях жены любовника.
Да, Юна, ты дошла – практически постороннему человеку готова исповедоваться.
Я вымученно улыбнулась:
– Нет, все нормально. Только пирог сгорел.
– Ну, это к счастью, – немедленно отреагировала Елена. – Тем более мы и десерт с собой принесли. На всякий случай.
Она еще раз внимательно взглянула на меня, но больше с расспросами не приставала. Мы начали болтать о пустяках и накрывать на стол. Я с трудом притворялась счастливой и беспечной. Впрочем, мне показалось, Елену сегодня тоже что-то гнетет. Глаза грустные, руки подрагивают. Едва тарелку тончайшего фарфора не разбила – успела поймать у самого пола.
– Вы чем-то расстроены? – не удержалась я.
– Нет, все хорошо, – поспешно – слишком поспешно – отозвалась она.
– Ну, тогда пойдемте ужинать, – пожала плечами я.
Мы с трудом дозвались детей и сели за стол.
Во время еды болтал один Митя. Перечислял одну за одной опции «умного дома» и сердился на Елену:
– Мам, чего ты не ахаешь?
– А чего мне ахать? Подумаешь, постель сама застилается. Я про все это читала.
– Но! – вскинул правую руку Митя. – Я и тайну надписи в гараже раскрыл!
– Какой надписи? – немедленно вскинулась Маришка.
Парень осекся, зажал ладонью рот.
Я бросилась спасать положение:
– Митя рассказывал, когда ты вчера на спортплощадке была. Кто-то на окне гаража написал… э… название группы…
– «Spice girls», – на лету подхватил мою ложь парень. И продолжил: – Мы с Маришей ходили в гараж и нашли пульт управления метеостанцией. Там действительно есть мини-клавиатура.
– И Митя написал на экране, что я очень красивая. Вот! – не удержалась дочка.
Елена улыбнулась. Дети – оба – смутились.
