– Да, – ответила женщина, спускаясь по ступенькам. – А вы… – она заморгала, – вы ведь Николь Тибодо.
– Была ею, – сказала Николь. – Можно пройти в дом и выпить что-нибудь погорячее? Я неважно себя чувствую.
– Конечно же, – сказала миссис Конгросян. – Пожалуйста! Вы ищете Ричарда? Его здесь нет. Когда я с ним говорила в последний раз, он был в психиатрической клинике «Франклин Эймз» в Сан-Франциско. Вам это известно?
– Да, – ответила Николь. – Но сейчас он в другом месте. Нет, я не ищу его.
Она последовала за миссис Конгросян вверх по ступенькам.
– Люди из звукозаписи гостят у нас уже три дня, – сказала миссис Конгросян. – Все записывают и записывают. Я уже начинаю думать, что они и не собираются уезжать. Правда, это прекрасные люди, и мне очень приятно их общество. Они здесь и ночуют. Они приехали сюда записывать игру моего мужа, в соответствии с его старым контрактом с «Арт-корпорэйшн», но, как я уже сказала, он неожиданно для всех уехал.
Она открыла входную дверь.
– Спасибо вам за гостеприимство, – сказала Николь.
Тут же обнаружилось, что в доме тепло и сухо. После тоскливого пейзажа снаружи у Николь даже на душе полегчало. В камине весело трещали поленья, и она подошла поближе.
– Я слышала какую-то чушь по телевизору, – сказала миссис Конгросян. – Что-то про вас. Я так толком ничего и не поняла. Говорят, будто вы… – Она замялась. – В общем, будто вы не существуете. Так, во всяком случае, мне показалось. Вы хоть понимаете, о чем идет речь? О чем они болтают?
– Боюсь, что нет, – ответила Николь, согреваясь.
– Пойду приготовлю кофе, – сказала миссис Конгросян. – Мистер Флайджер и его коллеги из ЭМЭ вот-вот должны вернуться. К обеду. Вы одни? С вами больше никого нет? – В голосе хозяйки послышалось изумление.
– Совершенно одна, – ответила Николь.
Ей было очень интересно, умер ли к этому времени Уайлдер Пэмброук. Она очень надеялась на его смерть, для нее это был лучший вариант.
– Ваш муж, – сказала она, – прекрасный человек. Я ему многим обязана.
«По сути, я обязана ему жизнью», – подумала она.
– А он очень высокого мнения о вас, – отозвалась миссис Конгросян.
– Можно мне остаться? – вдруг спросила Николь.
– Конечно. Сколько вам будет угодно.
– Спасибо! – сказала Николь.
Она почувствовала себя несколько лучше.
«Может быть, я уже никогда не вернусь, – подумала она. – Ради чего мне теперь возвращаться? Джанет мертва, Бертольд Гольц мертв, даже рейхсмаршал Геринг мертв, и, уж конечно же, теперь мертв Уайлдер Пэмброук. И весь Совет мертв, все эти таившиеся в полумраке фигуры, которых я прикрывала столько лет. При условии, разумеется, если энпэшники выполнили отданный им приказ. Впрочем, в этом сомневаться не приходится».
Миссис Конгросян гремела на кухне посудой.
«А кроме того, – подумала Николь, – я все равно не смогу управлять страной. Информаторы позаботились об этом по полной программе. По всей своей слепой и эффективной программе… Они и Карпы. Так что теперь пришла очередь Карпов. Пусть какое-то время празднуют успех… Пока, в свою очередь, не сожрут и их, как это сделали со мною».
За окном послышалось шуршание: дождь набирал силу.
«Я даже не могу теперь эмигрировать на Марс, – подумала Николь. – Во всяком случае, драндулетом Чокнутого Луки мне не воспользоваться. И в этом я виновата сама. Впрочем, существуют и другие способы добраться туда. Есть большие коммерческие суда, эксплуатирующиеся вполне законным путем, есть корабли, принадлежащие правительству. А еще есть очень быстроходные военные корабли. Я, пожалуй, еще могла бы реквизировать один такой. Через административный аппарат Руди, даже несмотря на то, что он… вернее, оно… на смертном одре. Официально армия присягала ему, ей положено выполнять его приказы».
– Вы хорошо себя чувствуете? Кофе вам не повредит? – Миссис Конгросян внимательно смотрела на нее.
– Спасибо, – ответила Николь. – Не повредит.
Она последовала за миссис Конгросян в кухню этого просторного старинного дома.
За окнами дождь хлестал уже вовсю. Николь снова задрожала и решила больше не глядеть на улицу; дождь повергал ее в ужас, он походил на предзнаменование. Напоминание о злой судьбе, что могла быть ей уготована.
– Вы чего-то боитесь? – вдруг спросила миссис Конгросян.
– Сама не знаю, – честно призналась Николь.
– Я не раз видела Ричарда в таком состоянии. Причиной, должно быть, здешний климат. Он уныл и однообразен. А вы, судя по описаниям Ричарда, никогда такою не были. Он всегда рассказывал, что вы очень храбрая. И очень энергичная.
– Мне жаль, что я вас разочаровала.
Миссис Конгросян погладила ее по руке:
– Вы не разочаровали меня. Вы мне очень понравились. Я уверена: это погода виновата в том, что у вас плохое настроение.
– Может быть, – сказала Николь.
Но она знала, что вовсе не дождь тому виной. А нечто куда более серьезное.
15
–Вы оба арестованы, – сказал энпэшник. – Пройдемте со мною.
Это был мужчина средних лет, настоящий профессионал, строгий и беспощадный, с непроницаемым, ледяным взором.
– Вот видишь? – сказал Мори обвиняющим тоном. – Именно об этом я тебя и предупреждал! Эти гады все свалят на нас! Мы будем козлами отпущения. Какие же мы ослы!
Чик и Мори вышли из маленькой, такой привычной, заваленной бумагами и чертежами конторы, которая представляла собой сердце фирмы «Фрауэнциммер ассошиэйтес». Энпэшник следовал за ними по пятам.
Все трое в угрюмой тишине брели к припаркованной здесь же полицейской машине.
– Пару часов назад, – внезапно вспыхнул Мори, – у нас было все. А теперь из-за твоего братца нет ничего!
Чик не ответил. Ему нечего было ответить.
Полицейская машина тронулась в направлении автобана.
– Я еще отплачу тебе, Чик, – сказал Мори. – Да поможет мне в этом бог!
– Как-нибудь выпутаемся, – попытался успокоить его Чик. – У нас и раньше бывали проблемы. Однако все так или иначе улаживалось.
– Если б ты только эмигрировал! – воскликнул Мори.
«Да я и сам жалею, что не эмигрировал, – подумал Чик. – Где бы мы сейчас были с Ричардом Конгросяном? В глубоком космосе, летели бы к ферме, расположенной на границе цивилизованного мира, где нас ждала бы новая, незамысловатая жизнь. А вместо этого… Кстати, где сейчас Конгросян, интересно? Ему так же плохо? Вряд ли».
– В следующий раз, когда тебе вздумается уйти из фирмы… – начал Мори.
– Ну хватит! – вдруг вскричал Чик. – Лучше давай подумаем, что нам делать.
