– Выбор еды зависит от того, кто ее оплачивает, – деловито ответил Лавров, – если за мой счет, то бизнес-ланч. Если за ваш, тогда я закажу по карте.
– Я пригласила вас, – подтвердила я свое намерение раскошелиться.
Меня его ответ не покоробил. Я часто летаю в США, а там люди в ресторане всегда спокойно спрашивают: «У кого-то день рождения или каждый платит за себя?» То, что ни у кого из окружающих нет никакого праздника, хорошо известно, но этот вопрос задают. И у собравшихся не возникнет ни гнева, ни желания осудить кого-то, посчитать его жадиной, если последует ответ того, кто всех собрал:
– Каждый за себя.
Ну и о’кей. Ну и хорошо. Закажу, что желудок просит. Компания читает меню, обсуждает блюда. Если же звучит ответ:
– Люди, сегодня у меня радостный день, сын родился, за мой счет поляна накрывается.
Тогда все зааплодируют и уткнутся в меню. Но не станут брать все, что душа пожелает. Выберут не самые дорогие блюда. Неприлично грабить коллегу.
В России другие правила, во Франции вам может встретиться кавалер, который спокойно разделит чек пополам или, наоборот, угостит даму по всей программе. В Европе все как-то непредсказуемо. А в США все четко.
– Ну, если мне повезло сегодня похарчиться за чужой счет, то стесняться не буду, – повеселел Лавров. – Эй, официант!
– Хочется услышать, что вы узнали, – сказала я, когда Кирилл, слопав салат, взялся за суп.
– Ничего, что я с полным ртом докладывать буду? – осведомился Лавров.
– Нет проблем, – кивнула я.
– В клинике «Ворадис» никогда не было клиентки Полины Константиновны Барсовой, – ответил докладчик.
Я обрадовалась.
– Абортов она там не делала, но!.. – зачастил Лавров. – Могла зарегистрироваться под другим именем. Медучреждение хоть и называется гордо «Центр медицины «Ворадис», в реальности просто абортарий. Карту на пациента заводят, не проверяя паспорта, что позволяет назваться как угодно, хоть Пизанской башней. Госпитализируют баб максимум на полдня, и то не всех. Обычно женщина лежит в палате, пока не отойдет от наркоза, и потом убегает. Полина легко могла прикинуться Леной Петровой, дать фальшивый адрес. Но тогда возникает вопрос: как сотрудница на ресепшен узнала, что Лена Петрова на самом деле Полина Барсова? А?
– Логично, – кивнула я.
– Способность размышлять логически свойственна мне с пеленок, – похвастался Кирилл, – я пользуюсь ею в полной мере. Полина что, дура?
– Нет, – возразила я, – она достаточно умна для того, чтобы изображать глупышку и собирать потом урожай.
– Аборт делался тайком от мужа? – спросил Лавров.
– Супруг хотел детей, пара шла на ЭКО, жена беременела и якобы избавлялась от ребенка, – объяснила я.
– В ее интересах скрыть визит в клинику, – сказал Лавров. – Зачем представляться по паспорту, когда его не требуют? Но имя-фамилия Полины прозвучали в абортарии! Все это мне не понравилось, поэтому после вашего звонка я пригласил поучаствовать в нашем обеде мисс очарование, Аллу Маркову. Она в «Ворадис» сидит на ресепшен с восьми утра до восьми вечера. На ночь заступает Сергей Конотопов, он нам не нужен. А вот и лебедь белая.
К столику подошла симпатична блондинка:
– Кирилл, добрый день. А кто это с вами?
– Сестра моя, – пренебрежительно бросил Лавров, – любопытная чересчур, услышала, что я приглашаю в ресторан девушку, и увязалась за мной.
– Не хочу, чтобы ты вляпался в очередную историю, – поддержала его я. – Привет, меня зовут…
– Анька, – быстро договорил Лавров. – Садись, выбирай что хочешь.
– Спасиба, – сильно акая, поблагодарила красотка.
Я внимательно оглядела ее. Губы явно не свои, не утки же у нее родители. Определенно, красавице вкачали гель, сделали это плохо, есть перекос уголков рта. Брови очаровашке подарил не лучший мастер татуажа, ресницы огромные, выглядят чудовищно, но у таких опахал есть большой плюс. Какой? Начнете моргать, и все комары и мухи в страхе улетят прочь. А если положите голову на кухонный столик и будете открывать-закрывать глаза, смоются тараканы, муравьи, плодовые мошки. Волосы Лорелее определенно нарастили по скидке, видны капсулы, с помощью которых искусственные «приварили» к родным. Стоит пожалеть Аллочку, ей никто не объяснил, что после снятия этой «красоты» вместе с ней исчезнет и около сорока процентов своей и без этого не особенно пышной гривы. Гелиевые когти, которые могут украсить лапу орла, довершают образ отчаянной модницы.
– Аллуся, вчера, когда я приезжал в клинику, вы поразили мое сердце, – заявил Кирилл, – я понял, что вижу не только обалденно красивую, но и офигенно умную девушку.
– Ой, да ладно, – кокетливо повела плечом Маркова, – я просто помогла вам. Рассказала про обманщицу Полину.
– Почему вы думаете, что она врунья? – не вытерпела я.
Алла заморгала, покраснела, потом нашла подходящий ответ:
– В клинике все такие! Сбегают от мужа налево и приходят следы заметать. В других медцентрах документы требуют. А у нас любое имя можно назвать. Конечно, Полина брехушка. Она после ЭКО на аборт приходила. Два раза! И предупредила: «В третий тоже приду». Вот какие подлые бабы встречаются.
– Хорошо, что у вас сегодня выходной, – сказал Кирилл, – никуда торопиться не надо. Неужели Полина назвала свое подлинное имя?
– Дура, – отрезала Алла. – Ни ума, ни красоты, но мужика себе породистого оторвала.
– Барсова пришла с кавалером? – задала я свой вопрос.
– Не! – засмеялась Маркова.
– Как вы поняли, что у нее кто-то есть? – не молчала я.
Алла снисходительно посмотрела на меня:
– У нее было кольцо на пальце. Дорогущее.
– Откуда вам про ЭКО известно? – поинтересовался Лавров.
Глава тридцатая
На секунду Маркина растерялась.
– Чего?
– Как вы узнали, что Полина делала ЭКО? – повторил детектив.
– Ах, это, – протянула Аллочка, – она мне рассказала!
– Сама? – уточнила я.
– Верно, – согласилась собеседница.
Кирилл потянулся к корзинке с хлебом.
– Кое-кто считает, что врать не работать. На первый взгляд легче занятия, чем лгать, на свете нет. Ошибка это, однако. Всему надо учиться, в любой истории должна быть хоть какая-то логика. Давайте разберем информацию, которую мы только что услышали. Полина приходит в клинику, где не требуют паспорта и назваться можно как угодно. Но она указывает свои паспортные данные. Странно? Учитывая цель визита в медцентр, даже очень. Далее Барсова сообщает о процедуре ЭКО, и ей делают аборт. Это вообще фантастика, объяснить поведение Полины невозможно. Она задумала обмануть мужа, который очень хочет детей, его родителей, притопала тайком на операцию и выкладывает всю правду о себе незнакомке на ресепшен?
