– Забочусь о гаснущем источнике силы, который оставили мне родители, – очень серьёзно сказал мой муж. – Лиза, его нельзя использовать – так.
Я скрестила руки на груди и отвернулась.
– Как – так?
– Посмотрите на меня.
Я неохотно повернула голову и наткнулась на прямой и обезоруживающий взгляд.
– Вы мне небезразличны, а ваше предложение очень заманчиво, – просто сказал лорд. – Это было бы очень нежно, немного неловко и чудовищно приятно, я уверен. Но звезда светит только в ответ на любовь, Лиза. Не в ответ на попытку принести ей жертву.
– Это не жертва!
– Это призыв старательно любить друг друга, чтобы вылечиться. Чудо всё же немного не об этом. Забота, разум, сострадание – да. Но не чудо. Любовь рождается сама.
Он смотрел открыто и прямо. И совершенно не желал со мной соглашаться.
…Может, всё-таки стоило распахнуть халат?
– Ну замечательно, – вздохнула я. – Получается, если мы рухнем друг другу в объятья не в порыве страсти с отключёнными мозгами, а в тщательно продуманных ласках и почти не косясь на звезду, то она сломается? Да так, что даже механик с канистрой аккарского масла уже не поможет?
Взгляд лорда красноречиво скользнул по моей фигуре в халате. «Вот опять вы про масло, – словно говорил он. – Я же запомню».
– Лиза, это всё же жертва, а не искренняя любовь, – терпеливо сказал лорд. – Представим, что это излечит не только меня и вас, а сотни тысяч людей. И во что превратится наша ночь вместе? В объятья, в которых будет не нежность, а расчёт. Расчёт и мысли, сколько добра это может принести.
– Я… – Я закусила губу. – Кажется, я начинаю понимать. То есть вы отказываетесь…
– Ради вас. Ради вас и меня. И ради… – он чуть улыбнулся, – светлого чувства, которое иногда прослеживается за вашим ехидством.
– Нет никакого чувства! – возмутилась я. – Разве что… ну… любовь к блинчикам. Иногда. Очень иногда.
– Ну-ну.
А потом его лицо внезапно изменилось, осветившись так, будто за окном был день.
– Лиза, – хрипло прошептал он. – Посмотри.
Я не сразу осознала, что он обратился ко мне на «ты». Просто повернула голову.
И утонула в сиянии. Тёмный подвал, бледный неровный свет звезды, мой муж, сидящий в кресле, – их больше не было. Был настоящий свет, хлынувший в лицо.
Свет, в котором потерялось всё. Осталась только чистая девчоночья радость, сияющее море и желание с хохотом и брызгами понестись в пенистые волны, не выпуская его руку.
«Чью руку?» – успела подумать я.
Наверное, это длилось только долю секунды. Но мне показалось, что я застыла в невозможном, счастливом безвременье и этот волшебный покой всегда будет со мной. Только позови. Только улыбнись. Только вспомни.
А потом я моргнула и свет погас. Мы оказались в темноте.
Тайной звезды, горящей на стене, больше не было.
Я растерянно уставилась на пустую стену. У лорда из горла вырвался странный клокочущий стон. Шока, ужаса или вины – я не поняла и сама.
– Мы… мы её потеряли? – сдавленным голосом спросила я.
– Тихо. – Я услышала скрип механизма, и кресло остановилось вплотную со мной. В следующую секунду тёплая рука легла мне на плечо. – Всё хорошо. Я рядом, Лиза. Что бы только что ни произошло, мы живы и здоровы.
Быстро же он пришёл в себя. У меня вырвался горький смешок:
– Здоровы?
– Возможно, я не смогу больше встать с кресла в свой день рождения, – устало сказал лорд. – Но я и так, признаться, не особенно на это рассчитывал.
Я устало прикрыла ладонью лицо в темноте. Как будто это теперь имело смысл.
– Вы так говорите, словно это здорово. Словно вы только что поняли, что теперь мы можем заниматься любовью сколько захотим. Ещё небось и радуетесь.
Повисла многозначительная пауза.
– Даже и не знаю, – задумчиво протянул в темноте лорд. – Пожалуй, мысль сорвать с моей супруги халат и всласть исследовать её тело в темноте кажется мне весьма заманчивой. Во всяком случае, это не то желание, которому я хочу противиться. Вот только как же без ароматных масел?
Я невесело улыбнулась:
– Никак. Изысканного массажа без них точно не получится.
– Вот-вот. Но если отставить в сторону массаж…
Лорд помолчал.
– Это тяжело, – тихо сказала я.
– Да.
– И я даже не знаю, отчего она погасла. Из-за меня? Из-за вас?
Лорд всё ещё молчал. Мне хотелось встать и приникнуть к его губам в темноте, пока он совершенно не видит моего лица. Или развязать халат и просто приникнуть к нему.
Но звезда, которая светила в его доме не одно поколение, только что погасла. И, кажется, из-за меня. Наверное, сейчас было не время для внезапного порыва страсти.
– Посидим здесь ещё немного? – тихо предложила я. – Без страстных объятий, просто побудем рядом. Мне кажется, никто из нас сейчас не хочет быть один.
Я услышала шорох ткани и словно наяву увидела распахнутые руки:
– Идите сюда.
Я помедлила – и легко вскочила ему на коленки, как заблудившийся зверёк. Свернулась калачиком, прижалась к махровому плечу и почувствовала, как меня обнимают знакомые руки. Темно и тепло… и уютно.
И чудовищно далеко от чуда. Может, звезда погасла, потому что мы решили не заниматься любовью?
Или лорд был прав, сказав, что любовь рождается сама?
– Всё это слишком безумно, – пробормотала я, обхватив супруга за шею. – Меняю нас двоих на обыкновенного властного мерзавца и пансионерку без чувства юмора.
Тихий смех.
– Думаете, властный мерзавец будет готовить ей блинчики с черничным вареньем?
– Так вы мне их и не готовили, я сама пришла! – возразила я. – И вовремя, иначе бы вы всё съе…
Лорд вдруг резко выпрямился в кресле:
– Что это?
Я недоумённо нахмурилась – и вздрогнула, услышав наверху шум голосов и тяжёлые шаги.
В доме были незваные гости.
– Тут есть потайной ход? – прошептала я. – На случай внезапного бегства?
– Я не побегу из собственного дома, – холодно произнёс лорд. – Вставайте, миледи. Держитесь за моей спиной. Придётся выйти к ним и указать кое-кому на его место.
– Но…
– Вокруг дома есть охрана, хотя вы её и не видите. Если они пропустили визитёров в дом, значит, нам ничего не грозит.
– Вы знаете, кто это?
Лорд не ответил. Его руки разжались, и мне пришлось встать. И заморгать, привыкая к яркому свету, когда засов со скрежетом отомкнулся и створки дверей открылись.
