– А как у тебя? В твоей жизни кто-то есть? Вэн
попыталась задать вопрос весело, обыденным тоном. Энн как-то уж очень торопливо
пожала плечами.
– Нет, ничего особенного.
– Совсем нет?
– Не-а.
Вэн поняла, что сестра говорит неправду. Наконец обе обулись
и пошли обратно. Но как-то вечером Вэн не вытерпела и подловила Лайонела, лучше
всех знавшего Энн.
– По-моему, у Энн роман.
– Почему ты так решила?
Лай давно не говорил с сестренкой, – шесть месяцев он
провел во Вьетнаме, и Энн заново привыкала к брату.
– Мне так кажется… Не могу объяснить… Но она стала
другой…
Брат рассмеялся, посмотрев на нее.
– А что у тебя, сестра? Насколько все серьезно с этим
парнем?
Она подумала, что до отъезда, наверное, каждый спросит ее об
этом, и улыбнулась.
– Расслабься. Сегодня такой же вопрос задала Энн, и я
ответила, что это пока несерьезно. – Вэн не кривила душой. Откуда она
знает, что и как будет дальше?
– Жаль. По-моему, хороший парень.
Она посмотрела на Лая, улыбнулась и впервые решилась
подшутить над ним.
– Но ты не отбирай его, он мой. Он щелкнул пальцами и
засмеялся.
– Змея.
К ним сзади подошел Грег и перевел взгляд с Лайонела на Вэн.
– О чем речь?
Ванесса не стала ничего объяснять, сказала что-то незначащее
и пошла искать Джейсона, явно ставшего популярным в семье. Она нашла его в
обществе Вэл, которая безжалостно насмехалась над ним – ишь, какой он честный,
какой надежный. Вард с Фэй сидели на веранде, попивали вино, а Энн была где-то
в доме и явно названивала подружке.
– Наверное, опять звонит своей Гейл.
Фэй улыбнулась Варду и пожала плечами. Что ж, все хорошо,
нет необходимости что-то выведывать. Се??час они общались с детьми довольно
долго, и Вард с удовольствием отмстил, что все они ему нравились, хотя и не
вполне оправдали надежды родителей. Они хотели совсем другого для Лайонела, и
для Вэл – чтобы она училась в колледже, а не вопила дурным голосом в дурацких
фильмах. Но Энн, похоже, встала на правильный путь, неплохо шли дела у Ванессы,
и у Грега, их звезды, казалось, тоже. Но, увы, только казалось… когда братья с
дальнего конца пляжа наблюдали заход солнца, Лайонел наконец узнал, что
беспокоило Грега. Шила в мешке не утаишь.
– Я просто не знаю, что сказать отцу… Если меня выгонят
из команды… – Он закрыл глаза, не в силах закончить мысль, и лицо Лайонела
помрачнело. Ужасное разочарование для Варда. Но было и кое-что похуже. В
последнее время Лай каждый день видел мальчиков вроде Грега – лежащих на земле
с внутренностями, развороченными снарядами. Он снимал их кинокамерой.
– Как же ты мог?
Оказывается, весной Грега поймали на допинге и удалили с
поля; Вард ничего не знал и думал, что сын просто повредил ногу. Кроме того, у
него ужасные оценки, так что вполне возможно, его не примут обратно в команду.
– Боже мой, они вообще выкинут меня из
университета. – В глазах Грега стояли слезы. Как хорошо, что наконец-то
можно хоть кому-то все рассказать. За несколько недель он просто извелся.
Лайонел схватил Грега за руку и заглянул в глаза.
– Ты не должен этого допускать. Возвращайся и делай что
угодно, нанимай репетиторов, но исправь оценки. – Он знал, о чем говорит,
ведь Грег и понятия не имел, что ему грозит. Испуганный, Грег в отчаянии
смотрел на брата.
– Может, я могу запудрить им мозги? Лайонел застонал и
покачал головой.
– Нет, ты просто тупой осел. – Сейчас они вели
себя как в детстве и доверяли друг другу. На самом деле они не дружили, по
крайней мере с тех пор, как выросли и Грег узнал о его пристрастиях. Но самое
странное, именно Лайонелу хотелось рассказать о своих бедах. Джейсона Грег
почти не знал, отца огорчать не хотел, но молчать не было сил. И сейчас Лайонел
в бешенстве смотрел на него. – Если ты смошенничаешь, ослиная задница,
тебя наверняка выгонят. Твое спасение только в учебниках. Иначе загремишь во
Вьетнам, где у тебя вышибут последние мозги. Ты как раз такой, какие там
нужны, – здоровый, сильный… И дурак.
– Спасибо…
– Я знаю, что говорю. И когда называю тебя дураком, то
именно это и имею в виду. Ты еще не в том возрасте, чтобы в джунглях
беспокоиться о жене и детях. Ты увидишь смерть товарищей, захочешь кинуться и
отомстить, ты здоров и молод… – На глаза Лайонела навернулись
слезы. – Ребята вроде тебя гибнут там каждый день. – Он с отвращением
думал о собственном возвращении через пару недель, а Грег стоял и смотрел на
брата с новым чувством: это было уважение. Лай много пережил и стал мужчиной,
если, конечно, его можно так называть. Его до сих пор смущало узнанное о
Лайонеле, но он внимательно слушал, понимая, что брат и сам боится до смерти.
– Да, мне надо вернуться в команду.
– Исправь оценки, чтобы тебя оставили в университете.
– Я… я постараюсь, Лай. Клянусь.
Лайонел взъерошил волосы брата, совсем как в детстве, и оба
улыбнулись. Солнце садилось. Грег обнял Лайонела за плечи, и обоим вспомнилось,
как когда-то они жили в лагере.
– Да, тогда я тебя ненавидел, – признался Грег, и
братья мысленно перенеслись в детство. – И еще ненавидел Вэн и Вэл. –
Он захохотал. – Мне кажется, тогда я ненавидел всех. Представляешь, всех
ревновал, хотел быть единственным ребенком в семье.
– Но в каком-то смысле ты и был им. Всегда ходил в
любимчиках у отца.
Грег кивнул, он знал это.
– Тогда я этого не понимал.
На Грега произвело впечатление философское отношение брата к
его рассказу. Еще не так давно близость к Варду смущала его, и он поторопился
перевести разговор на другое:
– По крайней мере, я никогда не относился с ненавистью
к Энн.
Лайонел улыбнулся.
– А никто из нас и не мог ее ненавидеть. Она была
слишком мала.
Сейчас младшая сестренка казалась вполне взрослой. Энн
только что повесила трубку, в который раз поговорив с Биллом. Быть здесь без
него – настоящая мука. Она звонила ему по три-четыре раза на дню. Все заметили,
но считали, что она названивает Гейл; только Ванесса не сомневалась в том, что
у Энн есть мужчина. Но выяснить не представлялось возможным, как, впрочем, и
поделиться с кем-то.
Все прекрасно провели время. В последнюю ночь Валери уселась
на полу в своей комнате, возле двери, ожидая, когда Джейсон с Вэн пройдут мимо.
Она каждый вечер слышала, как Ванесса быстро топала к нему по коридору, и
сегодня решила подкараулить. Переждав пару минут, она кинулась следом и
постучала в дверь Джейсона. Раздалось хихиканье, испуганное «ах» и баритон
Джейсона:
