Лайонел с сочувствием посмотрел на друга.
– Передай привет маме. – И испугался своих слов.
Пол засмеялся:
– Думаю, пока не стоит. – А может, и в дальнейшем
тоже. Он вовсе не был уверен, что Фэй обрадуется, узнав, что ее старший сын
гомик. – Если спросит, я скажу, что возил тебя кормить гамбургерами, а
потом ты отправился домой. Хорошо?
Лайонел кивнул. А что, если он сам случайно проговорится?
Ему стало не по себе. А собственно, чего бояться? В конце концов, люди все
равно узнают. Он не собирался прятаться в скорлупу. Но, с другой стороны, пока
не следует никому говорить… Он хотел, чтобы это был их с Полом секрет.
– Ну, счастливо тебе… – Ему хотелось поцеловать
Пола прямо здесь, на стоянке, но он не осмелился; Пол нежно коснулся его щеки.
Глаза светились теплом.
– Будь осторожнее… Отдохни, милый… Столько любви
звучало в этих словах, что сердце Лая подпрыгнуло. Пол сел в машину, махнул
рукой, серебристый «порше» сорвался с места, и мальчик скользнул в свой
автомобиль. Он едва мог дождаться вечера, а приехав на свидание, был в свежей
рубашке, в свитере, в безупречных замшевых брюках, аккуратно причесанный и
благоухал лосьоном после бритья, купленным днем. Пол заметил его старания и был
тронут. У него не было времени даже принять душ перед уходом со съемочной
площадки – не хотелось опаздывать. Он обнял Лайонела и понял – мальчик вне себя
от счастья при виде его. Лай трепетал.
– Как прошел день, Пол?
– Замечательно, благодаря тебе. – Он широко
улыбнулся, и мальчик засиял. – Я знал роль, и все прошло очень гладко. Мы
сегодня хорошо поработали. – Пол оглядел себя – он все еще был в
солдатской форме, как на съемках, перед уходом ему никто даже не напомнил, что
неплохо бы переодеться.
– Поехали, мне надо привести себя в порядок. Полу
хотелось пригласить Лайонела в бар для голубых, куда он любил иногда заглянуть
поужинать или выпить, но рановато вводить мальчика в мир гомосексуалистов. Он
инстинктивно чувствовал, что и Лайонел еще не готов, и хотел, чтобы такой выход
стал событием, чтобы между ними возникло что-то особенное, хотел доиграть
начатую игру… Пока они побудут вдвоем, в стороне от его дружков. Лайонел снова
решил ехать в машине Пола. По дороге в Малибу они купили шесть банок пива,
немного вина, все для салата, пакет свежих фруктов, два бифштекса, –
хороший ужин на двоих. Лайонел сказал, что умеет готовить.
И это подтвердилось, когда они приехали домой. Пол вышел из
ванной, обернув полотенце вокруг талии. Лайонел подал ему стакан белого вина и
с улыбкой сообщил:
– Ужин будет готов через пять минут.
– Прекрасно, я проголодался.
Пол поставил свой бокал на столик, потянулся к Лайонелу,
поцеловал его. Когда они оторвались друг от друга, сердце Лайонела воспарило.
– Я так скучал.
– Я тоже. – Полотенце медленно соскользнуло с
бедер Пола, он что-то зашептал мальчику, нетерпеливо расстегивая ремень на его
брюках. – Бифштексы не сгорят? – Естественно, его это не слишком
волновало… Сейчас он ни о чем не мог думать, только об этом юном теле. Лайонел
оказался одним из самых его восхитительных любовников – такой активный, свежий,
каждая клеточка его тела источала сладость, аромат, податливую упругость. Он
рывком спустил замшевые брюки друга и нашел, что искал. Лайонел застонал, когда
Пол припал к нему ртом. А через мгновение их тела сплелись на влажном полу.
Ужин был забыт, они слились в страстном порыве.
16
Любовная связь длилась всю осень, и Лайонел никогда в жизни
не был так счастлив. Дела в университете шли хорошо, а Пол успешно продолжал
работу над фильмом. Однажды после большого перерыва Лайонел заехал на съемочную
площадку. При виде Пола ему слишком трудно было притворяться равнодушным. Он
боролся с собой, заставлял себя отводить от него глаза, опасаясь, что мать все
увидит.
– Но всего-то не увидит, – подшучивал над ним
Пол, – хотя она и твоя мать. И я думаю, что она бы смогла понять тебя,
узнав обо всем.
Лайонел вздохнул.
– Я тоже так думаю. – Но тут он вспомнил об
отце. – А вот отец – ни за что.
Пол кивнул, соглашаясь.
– Думаю, ты прав. Отцам тяжелее узнавать такое про
сыновей.
– А твои родители знали? Пол покачал головой.
– Нет. Я еще довольно молод, чтобы они
заинтересовались, почему я не женат. Но лет через десять начнут приставать.
– Может, к тому времени ты и впрямь женишься и заведешь
кучу детей?
Оба расхохотались от абсурдности подобной мысли. Это совсем
не привлекало Пола. Он не бисексуал. Женщины никогда его не волновали. А от
Лайонела он был без ума, почти все вечера они занимались любовью в его огромной
постели, или на кушетке перед камином… или на полу… или на берегу… Это была
восхитительная связь, все друг в друге их возбуждало. Лайонел получил ключи от
дома в Малибу и иногда приезжал прямо из университета или, заехав по дороге к
себе, встречал Пола в городе, когда тот работал допоздна. В своей комнате он не
ночевал уже несколько месяцев, и соседи постоянно подначивали его.
– Ну, Тэйер… Кто же та деваха?.. Как ее зовут? Когда мы
тоже развлечемся с ней? Или ты собираешься один ею пользоваться? Ну какая она,
а?
– Забавная. – Лайонел уходил от ответа, но иногда
думал – узнай они правду, что бы тут началось! В общем-то известно, что:
обозвали бы его поганым вонючим педерастом и вышвырнули из дома.
– А кому-нибудь из друзей ты рассказывал? – как-то
вечером спросил Пол, обнимая его перед камином. Они уже насладились друг
другом.
Лайонел покачал головой.
– Нет. – Он подумал о ребятах, с которыми
арендовал дом. Типичные первокурсники, молодые интеллектуалы, грызущие гранит
науки, их сексуальная жизнь совсем другая, чем у Лайонела, совсем другая… Они
пришли бы в ужас, увидев его сейчас. Но Лайонел чувствовал себя счастливым и
нежно смотрел на Пола, внимательно наблюдавшего за ним.
– Ты всю жизнь собираешься прятаться, Лай? Это никуда
не годится. Я уже через такое прошел.
– Но я еще не готов открыться. – Они оба это понимали.
– Ясно. – Пол не торопил. Он никуда не брал его с
собой, хотя мальчик совершенно прелестный, его друзья изошли бы слюной от
зависти. Но он пока не хотел раскрывать секрет. Это дело времени. В один
прекрасный день они появятся вместе, и люди узнают, кто его любовник. Сын Фэй
Тэйер. Пол хотел, чтобы они разделили свой выход в мир; это решение казалось
ему мудрым, ведь его карьера будет поставлена на карту, если Фэй с Бардом
взбесятся. Мальчику всего восемнадцать, а Полу уже двадцать девять. Может начаться
такая вонь! Полу ничего хорошего ждать не придется. Агент сейчас пытается всеми
способами связывать его имя с разными актрисами, потому что люди обожают совать
нос в жизнь звезд и едва ли обрадуются, узнав, что их идол – педераст.
