— Полина? — голос жёсткий, но с нотками удивления.
— Я смотрела новости… Скажи, что это не ты. — Начинаю без предисловий, потому что знаю, если это не он, то просто ничего не поймёт. Сочтёт меня сумасшедшей, но это уже не важно.
Но он молчит в ответ. Я слышу его мерное дыхание в трубку. Он абсолютно спокоен, он ждёт, пока я сама сделаю выводы.
— Зачем? — Я могу допустить, что он физически смог найти его и сделать всё это. Но одного не могу понять. Зачем он это сделал.
— И на этот вопрос ты знаешь ответ, Полина. — И имя моё произносит по слогам, словно я маленький ребёнок и мне нужно что-то объяснить.
— Нет, этого не может быть. Это же не может быть правдой? Ты просто не можешь быть таким чудовищем. — Я так жду, что он оправдается, что он скажет, что это не он, и я всё неправильно поняла. Но он игнорирует мои вопросы.
— Сегодня в полночь мой человек привезет тебе вещи и отвезёт ко мне. Надень всё, что он передаст.
— Нет! Я никуда не поеду! Я расскажу всё Насте, и ты поедешь в свои грёбаные штаты! Подальше от нас! Чудовище! — Я захлёбывалась в слезах и задыхалась. Словно невидимая рука пережала мне горло, не пропуская воздух в мои лёгкие.
— Да, ты права. Я чудовище. И ты, конечно же, можешь рассказать всё своей подружке, но от этого мало, что изменится. Я останусь, потому что ни она, ни её папаша не упустят такой жирный кусок бабла. А вот ты, моя дорогая, отправишься в колонию. И кто по- твоему станет заботиться о твоей матери? Решать тебе. Если ты не появишься у меня ночью, я сам позвоню твоей подружке. — Он даже не называл Настю своей невестой, или просто по имени. «Твоя подружка» Словно к нему она не имеет никакого отношения. И я ему поверила, в каждое сказанное предложение. Я уже понимала, что он не бросит на ветер ни единого слова.
Он не стал ждать мой ответ, просто отключился.
Вытерла слезы, умылась холодной водой и вышла из ванной. Наткнулась на растерянный взгляд мамы и не знала, что ей сказать.
— Проблемы в институте, прости мам, я всё решу.
— Я знаю, доченька, знаю. Ты у меня сильная.
Если бы ты знала, мама, как мне хочется быть слабой. Хотя перед Артуром я ей и была. Он ломает меня как игрушку, даже не прикоснувшись. И он знает, что я пойду на его условия. Но я придумаю что-нибудь. Обязательно. Я избавлюсь от тебя, Артур Холл. Чего бы мне это ни стоило.
Как он и обещал, в полночь раздался стук в дверь. Мама уже спала, а я в лихорадке ждала этого момента. Боже, как я надеялась, что он передумает. Но меня ждали за дверью. Без минуты опозданий. Очередной цепной пёс Артура прибыл. Посмотрела в глазок и узнала его. Он отвозил меня в прошлый раз домой. Кажется, его называли Бес. Да, мой персональный Бес, готовый сопроводить в преисподнюю.
— Доброй ночи, Полина. Это вам. — Произнёс он, как только я открыла дверь. Протянул мне пакеты с надписями неизвестных мне брендов, и добавил. — Жду вас внизу через десять минут.
Вот и всё. Отчеканил как робот и ушёл. А я осталась, всё больше утопая в кошмаре. Открывая каждый пакет, понимала, для чего выбраны эти вещи. Чёрное шифоновое платье на запа́х, на нескольких шёлковых лентах, достаточно потянуть за края лент и оно спадёт. Кружевное бельё из тончайшего шелка, чулки и туфли на высокой шпильке. Мне было мерзко надевать все эти вещи. Но ещё более мерзко было то, что я помнила, как отреагировала на его прикосновения. Тогда, на квартире у Насти. Я хотела его. Хотя раньше ничего кроме омерзения от прикосновений ровесников не чувствовала. Оттого и отношения ни с кем не строились. А он словно ввёл меня в транс, своим шёпотом и дыханием. Движениями рук с грубой кожей, скользивших по моему телу. И как бы я не боялась Артура, моё тело работало против меня.
Как и в прошлый раз, меня привезли в его дом, проводили до той же комнаты. И лишь перед входом Бес заговорил.
— Повернись ко мне спиной.
— Зачем? — отвечать он не стал, просто развернул меня лицом к двери, и я почувствовала прикосновение холодного шелка к лицу. А затем погрузилась в темноту. Почувствовала, как на затылке завязывают узел, и шёлковая повязка теперь плотно прилегает к коже. А затем легкое касание в спину и хлопок двери. Машинально потянулась к лицу, чтобы сдернуть повязку, но тут же услышала его голос.
— Оставь. В темноте проще привыкнуть.
— К чему?
Он не ответил на мой вопрос. Без зрения все чувства обостряются сильнее. Сначала слух. Мягкие шаги по паркету, движется в мою сторону. В отличие от прошлого раза он обут. Скорее всего, классические туфли, так как я отчётливо слышу стук каблука. Шаги приближаются, вместе с тем, как ускоряется мой пульс. Слышу своё учащённое дыхание. И в тот момент, когда он ровняется со мной, направление меняется. Он проходит мимо. Ещё несколько шагов в сторону, посторонние звуки, которые я не могу определить и… музыка? Да, он включил музыку. Наверное, в таких ситуациях включают энигму или что-то подобное. Но это песня. Я знаю её, но никак не могу вспомнить название. Вслушиваюсь в слова.
Change your heart. Look around you. Change your heart. It will astound you. I need your lovin' like the sunshine.
Да. Я слышала её раньше. Мне нравилась эта песня.
Теперь из-за музыки я не слышу его шаги. Пульс зашкаливает до тех пор, пока в мои ноздри не проникает запах. Обоняние. Мускусный запах с нотками дерева, корицы и табака. Он обволакивает меня, впитывается в кожу и волосы. Его запах пьянит и против воли заставляет глубже вдыхать воздух. Мне нравится, как он пахнет. Он пахнет древними инстинктами. Или мне это кажется из-за того, что я погружена в темноту… Он не подходит ко мне слишком близко, мы не касаемся друг друга. Позволяет мне успокоиться и привести дыхание в норму. Проходит несколько минут, прежде чем я начинаю чувствовать его. Осязание. Его дыхание на уровне мочки уха. Он ничего не говорит, дышит ровно и не прикасается ко мне. Но даже от этого мурашки медленно собираются в одной точке и рассыпаются по телу взрывной волной. Слабое касание к волосам, захватывает их ладонью и, обходя меня вокруг, перекидывает на плечо. Пальцы касаются виска и скользят по лицу. Очерчивают скулу, линию подбородка, останавливаются в районе губ. Несколько секунд замешательства и они продолжают двигаться вниз, по шее, выводят замысловатый узор на ключице и упираются в первую ленту на платье. Чувствую, как тянет за края банта, и инстинктивно дёргаюсь назад. Улавливаю резкое движение сбоку, и мой затылок надёжно зафиксирован его ладонью. Жёсткие пальцы впиваются в волосы и кожу, причиняя не только лёгкую боль, но и очередную волну мурашек.
— Тихо, Полина. Не нужно лишних движений. — Пальцы массируют чувствительную кожу головы, в то время как другая рука продолжает развязывать ленту. Снова движение пальцев по обнажённой коже. Проводит по ложбинке груди, не пытаясь исследовать дальше, тянет за край второй ленты, ведёт до пупка, очерчивает его и развязывает последнюю ленту. Касается края трусиков, слегка оттягивая их вниз. А меня ведёт от смешавшихся чувств. Потому что к страху примешивается острое возбуждение. Низ живота сводит судорогой, я дёргаюсь, и он резко отводит пальцы. Не хочу, но вырывается разочарованный вздох, и я слышу его усмешку. Снова обходит меня и останавливается за спиной. Опускает ладони на плечи, цепляет края платья и плавно стягивает с меня ткань. Кожу обдаёт прохладным воздухом, а затем шеи сзади касается что-то тёплое, мягкое и влажное. Губы. Его губы. И от этого разряд тока проходит по всему позвоночнику. Вслед за его губами, плавно скользящими вниз. Оттягивает зубами пряжку белья, касаясь кожи, царапая её. Помогает себе руками, и ещё одна ненужная деталь гардероба падает на пол. Продолжает исследовать моё тело губами, покрывая лёгкими поцелуями вдоль позвонков. Останавливается в районе копчика и замирает. А затем кончиком языка проводит обратно вверх, оставляя за собой влажный след. Снова прикосновение ладоней к плечам, но они уже скользят вниз по рукам, до локтя, переходя от них к рёбрам, и поднимаясь выше. Замирает возле груди и прислушивается к моему дыханию.
