— Это твоя мама? — Чувствуя, как в руке напряглась ладошка Мэри, решила переспросить на всякий случай.
— Так говорят. — Я не совсем поняла смысл её ответа, но малышка, не удосужив меня объяснениями потопала к дому. Остаток дня она провела в своей комнате, а я, понимая, что ей нужно побыть одной, бесцельно бродила по дому. Рассматривала картины в золоченых рамах, хрупкие вазы, и всё больше начинала скучать по своему дому. По маленькой квартирке, в которой царил уют, и было тепло и хорошо. Квартире, в которой тебя ждут и любят. Этот же дом казался мне призраком. И, несмотря на то, что сам он безумно красив, а всё вокруг уже начинают украшать к рождеству, здесь было настолько холодно и неуютно, что хотелось бежать без оглядки. А ближе к вечеру, наконец-то появился глава этого дома-мертвеца. Прислуга позвала к ужину, но спустились только я и Джон. Ели молча. Я хотела поговорить с ним о Мэри, так больно было за эту девочку, но я понимала, что воспитывать её отца уже поздно. Да и правильных слов подобрать не могла. А ещё было жутко интересно, где же хозяйка дома. Видимо у неё холодные отношения не только с дочерью, но и с мужем. Ответ пришёл сам по себе. Мимо нас попыталась проскочить служанка, с подносом, на котором стояла бутылка мартини и ведёрко льда.
Её остановил Джон. Говорил по-английски, поэтому я не смогла разобрать ни слова. Спрашивать же самой не хотелось. Он заговорил первым.
— Наоми переживает сложный период в жизни. Ей тридцать пять и она уже не так востребована как раньше.
— Может тогда стоит стать ближе к семье? — Не удержалась от колкости в её адрес.
— О чём ты? — Джон вскинул брови, искренне не понимая меня.
— Почему она относится к Мэри, как к пустому месту? Да и вы не лучше. Она же ребёнок, а вы ведёте себя с ней как с чужим человеком. — Джон усмехнулся и взъерошил руками волосы.
— А вы с Артуром прям спелись. Он постоянно это говорит. Девочка, наверное, тебе будет сложно это понять, но у меня просто нет времени на вашу любовь. Всё, что вокруг тебя, создано моими руками и долгим трудом.
— Им ничего этого не нужно Джон. Им нужен вы. Даже Артёму. Только вот это вы ничего не понимаете. — Резко отодвинула стул и встала из-за стола, прихватив на чистую тарелку несколько сэндвичей и стакан сока для малышки. Сделала несколько шагов, и только после этого меня догнал голос Джона. Точнее не совсем его, словно он резко постарел на десять лет или смертельно устал.
— Я всё это понимаю Полина. Не думай, что я идиот. Просто я вырос на других ценностях. Меня не научили любить. А когда это понял, было уже слишком поздно. Что же касается моей жены. — Замолчал ненадолго, прокашлялся и продолжил. — Материнство даётся ей с трудом. Но другой мамы у Мэри нет.
— Я надеюсь, Артём скоро заберёт её. Всегда была против разлуки с родителями, но это не ваш случай.
— Знаю. Потому и позволяю её забрать.
— Позволяете?! Вы хоть слышите себя со стороны? Вы заставили сына жениться на нелюбимой женщине. Вы заставляете его обманывать, возможно, даже навредить кому-то физически! Почему вы не могли отпустить её просто так? — Джон резко ударил ладонью о стол и вскочил со стула.
— Я положил жизнь на то, чтобы обеспечить свою семью. Это последнее дело. Я хочу, чтобы они ни в чем не нуждались. И то, что делает Артур не ради наживы. Это его билет в свободную жизнь. Его бывший работодатель предложил мне сделку, небольшая услуга, и моего сына больше не тронут. Он никогда бы не согласился на это. А сам я не справился. Я просто помогу ему обрести свободу, и уйду.
— Куда?
— Туда, откуда не возвращаются. — Закончил разговор Джон, и вышел из комнаты.
Спасибо вам всем за поддержку, за лайки и комментарии. А для тех, кто ещё этого не сделал, напоминаю, минута вашего времени и автор получит огромную порцию вдохновения. А это новые и интересные проды))
И если Мэри я готова была пойти навстречу, оставить её наедине с собой, то с Джоном мне нужны были ответы. Я не собиралась вести себя с ним тактично, поэтому догнала и преградила путь. И возможно раньше я бы даже испугалась этого леденящего взгляда, но теперь я не боялась ничего. Слишком устала прятаться за чужими спинами, устала прятаться от правды.
— Что произойдёт дальше, Джон? Что вы скрываете?
— У меня последняя стадия рака.
— Что? — Сказать, что я была удивлена, не сказать ничего. Что за игры он устроил? Отец Артёма не выглядел тяжело больным. Да, я замечала, что с ним что-то не в порядке, но я видела людей, борющихся с раком. И они выглядели совсем по-другому.
— Не веришь? — Снова усмешка, мрачная, пугающая, рассеивающая весь мой пыл. — Благодаря врачам, которых я могу себе позволить, я выгляжу гораздо лучше, чем мог бы. Да и отказался я от тех процедур, которые продлили бы мне жизнь всего на полгода, но превратили бы в немощного старика. Тебе этого не понять, слишком молода, но я не хочу быть обузой для своей семьи. Не хочу, чтобы они запомнили меня…таким. Я лишь хочу успеть сделать так, чтобы мои дети и жена жили спокойно, не впутываясь в такие грязные дела, как я. И то, что делает Артур, поверь, это скорее правосудие, чем преступление.
Он всё говорил, а у меня сердце стучало так, что я почти не слышала его слов.
— Артём знает? — Перебила его на половине слова, но сейчас не до рамок приличия. Мне казалось, что он совершает чудовищную ошибку, и если я не воспользуюсь шансом остановить Джона, не прощу себе этого.
— Нет. И ты не посмеешь ему сказать. Ни Артуру, ни Мэри. Я так решил. И пусть ты живёшь в этом доме, а к тебе относятся более чем уважительно, этого я тебе не позволю. Надо будет, отправлю в Сибирь. Но ты ничего не скажешь моей семье. Тебе решать, примешь ли ты это решение добровольно, или мне придётся применить силу.
— Но…
— Я сказал нет! — Рявкнул на меня Джон, и снова попытался уйти. Но я не собиралась так просто останавливаться. Снова обошла его и схватила за руку.
— Послушайте меня. Всего одну минуту, и я отстану. — Несколько секунд молчания, а затем краткий кивок, позволяющий продолжить. — Вы наверняка знаете всё о моей жизни, но я всё же расскажу кое-что. Моя мама больна. И последние семь лет она не ходит. Если бы она захотела меня оставить, я бы не позволила, понимаете? И никогда бы не простила, если бы она сделала это втайне. Это очень эгоистично! Вы пытаетесь избавить своих родных от проблем, но на самом деле, вы думаете лишь о себе. Чтобы не казаться им слабым, униженным. Они любят вас. Чтобы не происходило в вашей жизни, вы нужны им. Не делайте этого со своими детьми! — Выдохнула и не знала, что ещё сказать. Только надеялась, что это поможет, что он изменит своё мнение.
— Ты умная девушка, Полина. И я рад, что ты встретилась на пути Артура. Но ты ничего не знаешь о моей семье. А значит, не имеешь права судить. Да, это эгоизм, но моё значение для них ты слишком преувеличила. В начале нашего разговора мы говорили о том, что я не умею любить. Мои дети научились этому сами. Только их любовь не приносит ничего хорошего. Десять лет назад Артур жестоко поплатился за свои чувства. — Он несколько минут молчал, а я пыталась переварить вышесказанное. Что случилось с Артёмом десять лет назад? Хотела уже спросить, но меня грубо прервали на первом же вздохе. — Разговор окончен, Полина. Как ты понимаешь, я быстро устаю, и неважно себя чувствую. Возможно, мы продолжим, но не сегодня.
