— Сейчас я покажу тебе всё необходимое и уеду. — Впервые подал голос Джон, а я в свою очередь огрызнулась.
— Не думайте, что я расстроюсь.
— Не думаю. Кто я такой, что бы ты расстраивалась. Но у тебя будет тут компания. — В этот момент мы как раз вошли в массивные двери и оказались в просторной прихожей. Которая, к слову, была в три раза больше, чем наша с мамой квартира. И здесь всё поражало роскошью. Зеркальные полы, живые цветы, дизайнерские тумбочки и вешалки.
— Какая? — Он посмотрел и кивнул в сторону за моей спиной. Резко обернулась, и увидела горничную, возле которой, переминаясь на худеньких ножках, стояла девочка лет десяти. Самая красивая девочка, из тех, что я когда-либо видела.
— Познакомься, Полина. Это Мэри. Моя дочь.
********
Осматривала ребёнка, и понимала, что ожидала видеть совсем другое. Девочка почти не была похожа ни на отца, ни на брата. Мягкий овал лица, острый подбородок, тёмные длинные волосы и голубые глаза, совсем как у брата. И наверное, я бы сказала, что они похожи, если бы не одно "но". Девочка была мулаткой.
— У неё глаза Артёма. — Машинально сказала я, хоть и обещала себе больше не разговаривать с Джоном.
— Они брат и сестра. Это нормально. — И вроде бы он это сказал спокойным тоном, но всё же проскользнула нотка недовольства.
Сделала несколько робких шагов в сторону девочки, боясь напугать, но кажется, она не из трусишек. Потому что ровно, приподняв подбородок пошла в нашу сторону. Остановилась в метре от меня и протянула руку.
— Привет. Я Мэри. А ты Полина? — Меня удивили многие вещи. И её смелость, и то, что она говорит по русски, хотя я уже начала вспоминать все английские слова, что я знаю. И она знает кто я.
— Привет. Да. Кто научил тебя так красиво говорить на чужом языке?
— Артур говорит с ней только на русском. Ей пришлось его выучить. — Снова голос Холла, о котором я уже успела забыть.
— Почему вы называете его так? — Обернулась, чтобы спросить, но Джона уже не было за спиной.
— Папа говорит, что вся эта чушь с именами, всего лишь сентиментальность. А мужчина не должен обладать этим чувством. — Пожала плечиками Мэри, ответив на мой вопрос.
— Ты тоже так считаешь?
— Нет. Артуром его назвал папа, а Артёмом мама. Не моя. У нас они разные. Он её любит, и имя Артём, это память о маме. Я тоже не называю его так, как папа.
— А откуда ты знаешь про меня? — И так она не похожа на родственников. Очень открытая и искренняя, и умная, хоть и ещё маленькая.
— Мне звонил Артём. Сказал, что я должна позаботиться о тебе. — Она говорила это так серьёзно, словно действительно собралась выполнить обещание. И на душе разлилось тепло. Почему-то мне было очень приятно, что они говорили обо мне. И то, что он побеспокоился, пусть и не всерьёз.
— Что ещё сказал Артём?
— Что ты очень хорошая. Пойдём, я покажу тебе дом, а Глория пока готовит обед. Это наша горничная, она была здесь, когда ты пришла.
— А где твоя мама? — Спросила, и пожалела. Потому что детское личико мигом погрустнело. А мне совсем не хотелось видеть её такой.
— Мама на съёмках, или на вечеринке. Она не рассказывает. И очень редко бывает дома.
И с каждой минутой знакомства с семьёй Артёма, я понимала, почему он хочет забрать Мэри. Так странно было видеть, что отец, которого несколько дней не было дома, даже не попытался обнять свою дочь. А мать? Вечеринки? Это какой-то бред.
Девочка водила меня по дому, показывала комнаты, а я всё удивлялась, почему же у них такие отношения. В чём может быть виноват ребёнок, что его так не любят.
— А это моя комната. — Вырвалась из своих мыслей и осмотрела комнату Мэри. Здесь не было игрушек, розовых рюш, и всего того, что вообще должно быть в комнате маленькой девочки. Всё в бежевых тонах, как и почти весь дом. Лишь несколько фотографий оживляли интерьер. На одной из них была сама Мэри, на второй она же с Артёмом, обнимала его и целовала в щёку. А он улыбался, очень искренне и счастливо. Так, как я ещё никогда не видела. На третьей фотографии была женщина, очень красивая, стройная, и в шикарной одежде.
— Мэри, а кто эта женщина?
— Моя мама. — Спокойно ответила девочка, и даже не взглянув, вышла из комнаты.
Глава 15. Артём.
— Так что ты здесь делаешь? — Альфа смотрел на меня в упор, прожигая взглядом чёрных глаз. Никогда не боялся этого человека, но всегда знал, что с главой нашего подразделения стоит быть осторожным. Я был уверен, что за всем, что мы делаем, скрываются его тёмные делишки, которые он проворачивает под носом у правительства. Из-за одного из таких дел, я и покинул армию. Понял, что ничем не отличаюсь от псов отца. Только вот служу я у более высокопоставленных людей. Смотрел сейчас на бывшего начальника, и не мог понять, какую игру он затеял. Именно в момент, когда он снова вышел на меня, искренне порадовался, что отправил Полину к отцу. Это не самое лучшее место для каникул, но по крайней мере там она в безопасности. Так же как и Мэри.
— Женюсь. — Нужно прорабатывать стратегии. Начнём с самой простой. Общая версия.
— Не делай из меня идиота, Чужой. Я тебя слишком хорошо знаю, чтобы поверить в бескорыстную любовь. Что тебе нужно от Оболенского?
— Его дочь.
— А подружка его дочери, которая сейчас прячется у Джона, тоже тебе нужна? — Блять. Альфа подготовился. А это значит только одно, ему от меня что-то нужно. И учитывая его визит, это "что-то" в России.
— Давай по-другому. Что нужно тебе? Ты ведь не поболтать прилетел? — Глава спецподразделения ощерился, и наклонился вплотную к столу, максимально приблизившись ко мне.
— Мне нужно то же, что и твоему отцу.
— Ты же знаешь, что подарочком может воспользоваться лишь один человек. И мне выгодней, чтобы это был отец. — Альфа усмехнулся, словно его забавляла эта ситуация, и он не видел проблем, в достижении цели.
— Я так не считаю. Да, пока мне сложно добраться до твоих девочек. Но я терпелив, и люблю раздавать долги. Ты же знаешь.
Наклонился к нему, и вцепился рукой за горло, сдавливая и слыша хруст позвонков.
— Не смей. Мне. Угрожать. Мы сотрудничество закончили. Проваливай.
— Ты ещё пожалеешь, Чужой. — Захрипел Альфа, сбрасывая руку с шеи. Вскочил, и быстро вышел из ресторана.
Я знал, что это не конец. Слишком хорошо знал этого сучёныша, чтобы понимать, что он вернётся. Но у меня был план. Помочь отцу, и свалить. Так, чтобы меня уже никто не нашёл.
Открыл в очередной раз записи, которые мне прислали с камер в особняке отца, и стиснул челюсти от желания оказаться за тысячи километров отсюда. Мэри и Полина сидят за обеденным столом. Девочка что-то увлечённо рассказывает. И это одновременно удивляет и забавляет. Она вообще плохо сходится с людьми. С детства предпочитает копаться в книгах в своей комнате, и редко выбирается из дома. Так сложилось, что у неё было не самое лучшее детства. И я блять не могу ничего сделать для неё до сих пор. Это бесило до безумия, до скрежета зубов и желания крушить всё вокруг. Я ставил на колени десятки, сотни вояк. А войну за этого ребёнка проигрывал каждый раз. Отец знал, что это единственный способ привязать меня к себе. Девочка же росла в одиночестве, в десятках комнат бродила одна, и лишь в мои редкие приезды улыбка могла озарить её детское личико. В тот день, когда она появилась на свет, я поклялся, что сделаю всё, что угодно, лишь бы она была счастлива. И не думал, что клятву будет так сложно сдержать.
