Сесилия проходит к прилавку и достаёт из нижнего шкафчика синюю бархатную коробочку. Билл в недоумении нахмурил брови, скосив взгляд на меня, как бы спрашивая «что происходит?», на что я пожала плечами. Спустя минуту старушка подходит к оборотню и вручает ему в руки подарок. Позже выяснилось, что это был перстень с гербом нашей страны.
– Это для твоего отца, – поясняет бабушка, – если он под внушением Николаса, то это ему поможет. Главное, чтобы он никогда его не снимал, ясно? Проследи за этим.
Билл не верил своему счастью. Он захлопнул коробочку и спрятал её в карман куртки, а затем неожиданно для Сесилии и для него самого, парень бросается в объятия женщины. Боже, как приятно видеть подобные сцены!
– Спасибо огромное, Сесилия! – он сдавливает кости бабушки с каждой секундой всё сильнее и сильнее. – Вы не представляете, как помогли мне!
Наблюдая за этой минуткой нежности, я широко улыбнулась и, облокотившись локтем на стол, рукой придержала голову. Как же Билл сейчас счастлив. Очаровательно!
– Не благодари меня, сынок, – похлопала его по спине бабуля, намекая на то, что пришло время выпустить её из крепких объятий. Хофер повиновался, – это долг всех ведьм.
Брюнет одобрительно кивнул и поблагодарил женщину в последний раз. Спустя время (Билл снял с себя верхнюю одежду, под которой оказался белоснежный свитер, а Сесилия убрала продукты в сторону, пообещав «сварганить» нам вкусные бутерброды и лёгкий салат) мы с парнем остались наедине. Он сел напротив меня и скрестил длинные ноги под столом, одновременно взъерошивая уложенную прическу. Мне показалось это странным.
– Зачем? – спросила я.
От неожиданности Билл вздрогнул и слегка нахмурил брови:
– Что зачем?
– Ты взъерошил волосы, хоть они и были хорошо причёсаны, – разъяснила я, сложив руки на груди.
Мой вопрос рассмешил брюнета: он улыбнулся полуулыбкой Моны Лизы и фыркнул как маленький щеночек. Ох, сравнение с щеночком так уместно, учитывая ту деталь, кем сам является Билл.
– Не знаю. По привычке, наверное… – Хофер перебил себя. – Как ты себя чувствуешь?
Последовал глубокий вдох, а затем выдох. И правда, как я себя чувствую?
– Боюсь. Мне хочется верить в лучшее, но… ничего не получается. Родители, книга заклинаний – всё у них. Я осталась без самого необходимого.
– Олсоны ещё не связывались с тобой? Не сказали, зачем задумали эту грязную игру? – парень выпрямился и положил свои массивные руки на стол.
Расстояние между нами сократилось.
– Нет. Меня успокаивает только одно – они не станут трогать родителей пока не получат желаемого. Им явно что-то от нас нужно, иначе зачем устраивать похищение?
Билл умолк на минуту, давая себе время обо всем хорошенько подумать, а затем, прикусив нижнюю губу, он говорит:
– Думаю, тебе не стоит напоминать, что я рядом, м? – поглядел исподлобья на меня тот.
В его глазах мерцают разные чувства, подобно звёздам на небе. Я рада иметь такого человека рядом с собой. Сердце наполнилось теплом, и на автомате моя рука потянулась к ладони брюнета, с нежностью переплетая пальцы. Мне всегда это нравилось – переплетать пальцы. В этом есть что-то особенное, словно ты и твой любимый человек теперь одно целое.
– Ну конечно. Знаешь, Билл, прокручиваю в голове всё, через что нам было суждено пройти, и убеждаюсь, наша встреча – лучшее, что могло со мной произойти.
Он рассмеялся звонким заразительным смехом.
– И угораздило же меня полюбить красноголовую ведьму с кучей проблем за плечами, – иронично заметил Хофер.
– Эй, если бы не эта «красноголовая», ты навсегда бы остался самоуверенным кретином с самооценкой как у суперзвезды! – обиделась я, уверенно кивая.
– Знаешь, если бы мир был немного похож на тебя, он бы стал лучше.
Реплика парня, словно проливной дождь, заставила по всему телу пробежать мурашек.
– На меня?
– Ну да, – пожал плечами Билл, будто это самая естественная вещь на свете.
– Что ж, это был бы эмоциональный, трусливый, депрессивный, полный противоречий мир.
Оборотень хотел было начать протестовать, как тут ему не позволяет этого сделать тень, пробравшаяся в магазин незаметно. Удивительно, даже колокольчик не дрогнул! Мы поворачиваем свои шеи к незваному гостю и как ошпаренные вскакиваем с места. Билл сразу же встал впереди меня, заслоняя своей спиной. Сердце забилось чаще.
– Без глупостей, упырь, – бесцеремонно предупредил Хофер человека в чёрном кардигане.
Тот хмыкнул уголком большого рта и обнажил жемчужные зубы.
– Я пришёл только ради того, чтобы поговорить с тобой, Марго, – посмотрел сквозь Билла Николас, и его холодный взгляд застыл на мне, проделывая дыру. По телу льётся холодный пот, кулаки сомкнулись до того сильно, что костяшки немедленно белеют.
– Где мои родители?! – громко вскрикнула я, чувствуя волну эмоций, захлёстывающих всё мое тело. Заряд тока промчался по моим рукам.
На шум мгновенно выбежала из «логова» Сесилия. Увидев в своём магазине вампира, она с ужасом в глазах пулей примчалась к нам и встала прямо напротив Олсона, сверля его безумным взглядом. Боже, сейчас будет нечто невероятно страшное…
– Не прикасайся к детям, демон, иначе твой прах я собственноручно развею по ветру! – громогласно заявила бабушка.
Ого, никогда её не видела в таком состоянии. Это напугало меня ещё больше. Однако вампир реагировал на угрозы спокойно. Даже слишком.
– Ты знаешь, зачем я здесь. Мне нужны вы с Марго, – произнёс с акцентом упырь, и его острые скулы дрогнули.
Билл резко хватает меня за руку и вызывающе смотрит на Николаса:
– Чёрта с два ты её получишь, старый ублюдок!
– Думаешь? – ухмыльнулся тот, не обратив внимания на оскорбления, а затем устремил свой орлиный взгляд ко мне. – Я, конечно, могу уйти без двух ведьм, но тогда ваши драгоценные родственнички станут нашим сегодняшним ужином.
Николас попятился к дверям. В голову сразу ударила кровь, и я мигом вылетаю изо спины брюнета:
– Нет! Подожди… – вдох, выдох. – Что тебе нужно?
– Вы. Полагаю, вам не составит труда немножко поколдовать для нас? Если ты и твоя бабушка выполните нашу небольшую просьбу, то мы отпустим твоих папу и маму, Марго.
Я знала, что им что-то было нужно. Хитрые твари.
– Они целы? – голос прозвучал тоньше обычного.
Снова эта мерзкая ухмылка на ровном лице вампира. Она заставляет меня злиться.
– Абсолютно невредимы. Феникс с них пылинки сдувает, – ирония прозвучала в его речи, и я недоверчиво прищурилась.
– Мы не занимаемся тёмной магией, Николас, – вступила в разговор бабушка.
