– Это еще лучше! Серьезные отношения так бы лицо Бориса Игнатьевича не вытянули. Идите, идите, мои самые усердные работники, у вас теперь ни минуты свободного времени.
– Евгений Михайлович, – у меня голос от такой наглости сбивался. – Я-то всегда считала вас чутким и справедливым…
– Самый чуткий, Полиночка, – он совсем уж непривычно осклабился. – И вас прикрыл перед остальными! Уже слухи поползли, что вы только утром вышли. Но я пресек сплетни заявлением, что вы героически над секретным заданием по полному уничтожению «Рек-про» в типографии потели. Еще немного, и всех врагов прижмем: сейчас любая надежда помогает не расслабляться. Но дайте только повод – и все узнают, что потели вы только друг над другом.
Шагая по коридору в отдел, мы понуро молчали, пока я не решила найти истинную причину наших бед:
– А кто предложил именно Евгения Михайловича позвать на выручку?
– Ты, – уверенно выбрал Стас. – Я Весту предлагал.
– Надо было настойчивее предлагать! У тебя вообще проблемы с настойчивостью! Ты же его столько лет знаешь, а я всего год на него работаю, таких тонкостей характера не успела уловить. Как ты мог нас так подставить?!
Стас закатил глаза к потолку и устало выдохнул:
– Как же тебе повезло, что в твоей жизни всегда есть я – для всех бед один виноватый. Ты всегда принимаешь бой, даже если никакого боя нет.
Я пожала плечами, ведь он все верно обозначил.
* * *
Евгений Михайлович измывался над нами всю неделю, мы со Стасом даже пыль протирали на полках в конце рабочего дня под недоуменные взгляды сослуживцев. Это нам еще повезло, что единственный юморист отдела оказался в числе пострадавших, потому остальным приходилось только хихикать, однако на действительно обидные реплики никого не хватило. Вечерами я просто падала лицом в постель, чтобы утром встать и снова радостно бежать к нашему палачу. Утешалась лишь тем, что и Стасу достается, – ну хоть что-то этот безрукий делает для любимого рекламного отдела! На прослушивание записи с радионяни не оставалось сил и времени, я надеялась, что она хотя бы пишется, а уж экспертизу сможем провести когда-нибудь в будущем, когда Евгений Михайлович угомонит внутреннего тирана.
Зато в пятницу начальник всех распустил уже в четыре. Мы со Стасом, не веря собственному счастью, наблюдали, как он напоследок шагнул к нашему столу и зачем-то подмигнул.
– Ну, кажется, сегодня мое торжество заканчивается. Не буду врать – мне было приятно. В следующий раз накосячите – звоните в первую очередь мне!
Я перестала улыбаться и нахмурилась. С чего вдруг он пытки решил приостановить, раз мы такие послушные?
– Вы о чем, Евгений Михайлович?
И старик снова обратился в того человека, которого я всегда знала. Добродушно улыбнулся и пожал плечами:
– Так нечем же будет шантажировать, но ваше рвение я оценил. Если в исполнительности Полины я никогда не сомневался, то рад был узнать, что и Стас умеет быть покладистым. Ты почему так смотришь? Вы же на банкет явно вместе пойдете, так какие уж там складские тайны?
– Вместе, конечно, – ответил Стас, обескуражив меня окончательно.
– Тогда увидимся там. Хорошая работа, молодежь! Постарайтесь теперь сами держать эту планку.
– Куда? – я воззрилась на Стаса, когда Евгений Михайлович поспешил на выход из отдела.
– С ума сошла? Юбилей же у отца. Я тебе говорил. Через три часа начало.
Я решила, что он снова вернулся к старому – издеваться, выбивая почву у меня из-под ног.
– Про юбилей ты говорил. Заодно рассказывал, с каким лицом Борис Игнатьевич вычеркивал мою маму из списка приглашенных. Что-то сомневаюсь, что он фамилию случайно оставил, а имя ты потом вписал.
– При чем здесь Нина Александровна? – Стас вскинул брови. – Ее, конечно, приглашать неуместно, но ты-то каким боком к их конфликту относишься?
Я широко улыбнулась.
– А-а, тогда мне, похоже, забыли выслать приглашение! Надо же, какая несуразица!
– Какое приглашение, Полин? Мне приглашение тоже никто не высылал, представь себе. На кой ляд своим-то высылать? Я просто сказал, что с тобой приду, делов-то. Олег, по крайней мере, сделал вид, что не удивился.
– Во-он оно что! – мне становилось все смешнее. – И с какой же стати я с тобой на юбилей отца пойду? Как лучшая сотрудница его фирмы?
– Именно!
– Стас, да прекрати. Никого из отдела не приглашали, а я в каком статусе туда явлюсь?
– Да ни в каком статусе! – он почему-то разозлился. – Все в курсе, что я фактически только с тобой общаюсь, так кого мне еще было звать? Институтских друзей, с которыми годами не виделся? Я все время придумывал, кого позвать вместо тебя. Не придумал. Михалыч по-своему понял, но никто тебя за мою девушку не примет, не волнуйся за это.
Да мне и в голову не пришло волноваться. Просто на такие крупные банкеты готовиться надо начинать за неделю, и уж по-дружески можно было составить разговор об этом заранее.
– Я не пойду, Стас. – Я покидала вещи в сумочку, чтобы тоже наконец-то покинуть рабочее место и отоспаться, как только доберусь домой. – И нет, дело не в статусе, тут ты прав. Ты мог пригласить любого человека, но за последнюю неделю только с двумя имел возможность перекинуться парой фраз, а Евгений Михайлович и так приглашен. Но чур без меня, это было бы слишком странно. Я всю последнюю неделю пытаюсь изображать, что между нами ничего странного не происходит.
– Да перестань, Полин, – он будто в самом деле не понимал причины отказа. – Кого я еще мог пригласить?
– Весту? – я сказала, не подумав, а потом представила и расхохоталась: – О нет, у нее глаза горели, когда она только вопросы о вашем доме задавала, но если ты ее в сам этот дом запустишь – девушку уже не откачаем.
– И я так подумал. Она и так от меня без ума, а когда подтверждения увидит, вообще станет опасной. Идем, Полин. И ничего тут странного нет. Помнишь, мы с тобой о твоих отношениях с Денисом разговаривали, я обещал помочь? Как раз повод – старческая скучная вечеринка, но можем порепетировать, как тебе с ним себя на свидании вести.
Аргумент попал в цель, поскольку ЗОЖ-ника моего вообще ничем пронять невозможно. Я пробурчала под нос:
– Ага, для начала его еще надо выманить на свидание.
– И до этого дойдем. Из меня никудышный лектор, потому я имею право менять порядок лекций.
– Хм… Через три часа? В парикмахерскую никак… – Я уже прикидывала в уме варианты. – И платье… А у меня есть вообще туфли? Нет, за три часа не успею. Надо было раньше предупредить! Ну что ты за человек, Стас? Как тебя вообще в нашем отделе терпят с такой безответственностью?
– Ты-то не успеешь? – Он хмыкнул и подхватил со спинки стула пиджак, шагая из кабинета, как будто вопрос решен. – Полька Луговая может что-то не успеть в четко обозначенные сроки и с конкретно нарезанными задачами?
