Хотя, честно скажу, мне хочется, чтобы они уже наконец-то вывалились и я просто-напросто ослеп, потому что это сущее мучение — быть одним из многих, кто пялится на её оголённую почти до самой поясницы спину, на стройные ножки и задницу, неустанно мелькающую из-под короткого подола платья, и на белокурые волны волос, что пружинят и красиво развеваются от каждого мановения её головы.
А как она двигается… Это вообще отдельный вид искусства, на который без вытекающей изо рта слюны смотреть невозможно. Лёгкие, плавные, свободные движения и в то же время сочетающие в себе такую чувственную дерзость и страсть, что моему члену в штанах с первых же секунд начало казаться, будто я наблюдаю не за обычным танцем, а за её личным разогревом перед сексом. И это, знаете ли, добавляет ещё большего жару к моей злости, так как претендентов для продолжения этой страстной прелюдии вокруг неё собралось хоть отбавляй.
От их убийства меня удерживает лишь то, что Николина никого к себе близко не подпускает, а только одаривает всех с высоты такими властвующими, повелительными взглядами, словно чувствует себя королевой, снизошедшей до выступления перед сворой фанатов.
И ведь так оно и есть… Я не знаю, как она это делает, но, несмотря на толпу людей и других присутствующих девушек, складывается такое ощущение, будто Николина заполняет собой всё пространство комнаты, а секунда встречи с синевой её глаз отзывается ноющей болью в коленях, на которые хочется перед ней упасть.
И где она, мать её, такому научилась? На работе своей? Она, что ли, каждую ночь в клубе именно так и вытанцовывает? Очевидно, что так. Ведь, пока она сейчас соблазнительно вертит задом перед лицами пьяных кобелей, в Ники нет ни грамма смущения, скованности или неуверенности. Она, бля*ь, как рыба в воде. И осознавать это пи*дец как дерьмово. У меня аж скулы сводит, в горле жжёт, а перед глазами мелькают алые точки. Ещё чуть-чуть — и я рычать начну от безбожного зуда в руках, что призывает меня сейчас же растолкать всех окруживших Ники гандонов и, сорвав танцующую звездищу со стола, унести глубоко в свою берлогу. Что я непременно и сделал бы уже в следующий миг, если бы на мои плечи не плюхнулась ощутимая тяжесть.
— Остин! А вот и ты! Я уже подумал, что ты домой свинтил, — небрежно перекинув руку через мою шею, перекрикивает музыку Марк. — Но, раз ты здесь, давай выпей со мной, дружище, — предлагает он алкогольную смесь из своего стакана, не вызывающую никакого доверия.
— Сегодня я не пью, — коротко отрезаю я.
— Да ладно тебе! Когда ещё в следующий раз мы с тобой встретимся? — он суёт мне стакан в рот, будто бы желая напоить меня самостоятельно, но я отмахиваюсь от него и добавляю:
— Я за рулём, Марк. И завтра меня ожидает долгий путь, так что побухай с кем-нибудь другим, — резко сбрасываю его руку со своих плеч.
— Ты чего такой напряжённый? — встав передо мной, он пытается рассмотреть моё лицо хмельным взглядом, пока я вместо всяких слов жестом головы указываю на растворяющуюся в танце Николину.
— Опа-а-а! — обернувшись, изумлённо протягивает Марк. — Вот это бомба! Гляди-ка что вытворяет!
— А чем я, бля*ь, по-твоему, занимаюсь уже больше часа? — рявкаю я, но друг, в отличие от меня, абсолютно не видит тут никакой проблемы и лишь довольно ухмыляется.
Я не стал ничего спрашивать у него о их разговоре с Николь. Решил, что нет смысла лезть не в моё дело. Главное я узнал от Ники, а остальное меня не касается. Но сейчас не могу не отметить, что любить Марк её, может, и не любит, но под магический прицел этой засранки он также мгновенно попадает.
— Красотка какая! Глаз не оторвать! Её так и хочется оттуда стянуть, чтобы как следует от… — физически ощутив моё возросшее напряжение, он благоразумно пресекает свой пьяный лепет, заключающий в себе мысли каждого мужика, поедающего глазами призывно изгибающуюся фигурку Ники.
Она же назло мне это делает. Конечно, назло. Показывает, насколько выросла, маленькая стерва. Да только хватит! Понял я! Давно уже понял. Я лишь поседею раньше времени, если она и дальше продолжит в том же духе извиваться.
Наплевав на то, что меня ждёт грандиозная ссора с Ники, порываюсь закончить её показательное выступление прямо сейчас, но, к моему удивлению, Марк меня останавливает.
— Расслабься, Рид, — он опять кладёт руку на моё плечо, словно хочет пригвоздить меня к месту. — Дай девчонке покайфовать. Сколько можно её пасти? Ничего с ней не случится, — уверяет друг, делая очередной смачный глоток своей ядерной смеси.
— Не случится? Да её точно вые*ет кто-то, если следить не буду. Она же прямо-таки нарывается на это, — цежу сквозь сжатые зубы, наблюдая за очередной её эротической связкой.
— Ну так пусть вые*ут. Чего плохого? Это же вечеринка!
А от этой его весёлой фразочки у меня аж в ушах начинает шуметь от злости, а кровь в теле закипает настолько, что, кажется, будто вот-вот — и весь огонь вырвется наружу, с лёгкостью прожигая пьяную побитую физиономию Марка. Но друг ни капли не тушуется от моего огнестрельного взгляда, а только крайне сильно удивляется. Чему — не знаю, но даже при слабом освещении я отчётливо вижу, как высоко взлетают его брови, а лицо ошарашенно вытягивается.
Хочу спросить, в чём проблема, но не успеваю и рот открыть, как боковым зрением замечаю, как какой-то громила нагло стаскивает мою малышку со стола.
Сука, на секунду же всего отвлёкся — и на тебе!
Грубо отодвигаю Марка в сторону, открывая себе вид на массивную фигуру, в которой распознаю Логана — зачинщика всего этого бурного веселья, что плотно прижимает тельце Ники к своему перекачанному торсу и активно втирает ей о чём-то. С расстояния не могу разглядеть реакцию Ники, но оно мне и не надо. Никто её трогать так не смеет. Не на моих глазах!
Не думая о последствиях, совершаю вторую попытку ринуться к ней, но какого-то черта Эндрюз снова не дает мне этого сделать.
— Тихо-тихо, Рид, приспусти коней. Куда намылился?
— Отвали, Марк! — игнорируя его вопрос, рычу я.
— Не отвалю! — и в подтверждение своим словам отбрасывает пустой стакан в сторону и сцепляет обе руки на моей майке. — Ты что, не знаешь, кто такой Логан?
— Мне похрен, что я нахожусь в его доме, если ты об этом. Я всё равно должен оттащить этого мудака от неё, пока он сам не затащил её куда-нибудь!
— Во идиот! Единственный, кого будут вытаскивать отсюда, так это тебя! И боюсь, что мёртвого, — уверенно заявляет Марк, продолжая меня удерживать.
— С чего вдруг?
— С того! Ты, конечно, драться умеешь, но Логан — профессиональный боксёр. Он тебя одним ударом без труда уложит, а в твоём случае это может кончиться печально, — он напоминает о мрачных прогнозах врача, который год назад занимался моим лечением после нешуточного боя в квартале. Но мне начихать. Я подохну быстрее от ревности, чем от кровоизлияния в мозг, если продолжу наблюдать, как мою девочку бесцеремонно трогают чужие грабли, которые Ники пытается от себя отцепить с помощью разговора. Но я сейчас же помогу ей сделать это по-другому.
