Отложив рисунок в сторону, она опять запустила руку в сундук и пошарила на дне. Пальцы нащупали аккуратно сложенные в ряд кисти, палитру и стеклянные баночки с сухими пигментами для красок. А еще там лежал зеленый вязаный колпак. Очки. Жилет из твида. Стопка альбомов. Перочинный нож. Одним словом, в сундуке было все, что душе угодно, кроме главного – ответов.
– Софи! – громко позвал ее кто-то снизу.
Йозеф. Софи резко выпрямилась. Братья уже вернулись? Почему так рано? Ведь еще не вечер. Девушка глянула в узкое чердачное окно и поняла, что ошиблась. От дома и деревьев тянулись длинные тени. На Лощину спускались сумерки. Она так увлеклась своими исследованиями, что совсем потеряла счет времени.
По лестнице затопотали шаги.
– Софи, ты на чердаке? Ужин готов, я…
Йозеф умолк, увидев Софи на полу, в окружении рисунков. В два прыжка он подскочил к ней, не говоря ни слова, сгреб с пола рисунки и стал запихивать их в сундук.
Софи сразу поняла, что он расстроен.
– Прости меня. Я… зря я, наверное, его открыла, – сказала она, помогая ему. – Просто мне стало интересно, кто такой Яспер. А потом я увидела это и подумала, что, может быть, Яспер – это он.
И она протянула Йозефу рисунок с человеком в черном.
При одном взгляде на него по лицу Йозефа разлилось выражение такой глубокой и беспримесной ненависти, что Софи была потрясена.
– Это НЕ Яспер, – буркнул он. – Яспер был нашим братом. Младшим. Он умер. Давно.
– Йозеф, прости меня, я виновата, – заторопилась Софи, пораженная злостью обычно доброго Йозефа. – Что с ним случилось?
– Чахотка.
Софи сразу поняла, что ее обманывают. Лицо Йозефа, всегда открытое и искреннее, стало неприветливым, как окно с закрытыми ставнями. Он старался не смотреть в глаза Софи.
– Вы никогда о нем не говорите, – сказала она. – Никто из вас.
– Нам больно, Софи. Очень больно.
Софи кивнула, не желая причинять ему еще бо́льшую боль. Но все же не удержалась от вопроса:
– Ты знаешь, кто этот человек с бледным лицом? Который стоит под деревом?
Йозеф помотал головой:
– Понятия не имею.
И опять Софи поняла, что ее обманывают. Человек был знаком Йозефу – тот узнал его сразу, как только она показала ему рисунок. Просто не хотел говорить. «Почему?» – подумала она.
Йозеф закрыл крышку сундука и заботливо перетянул его ремнями, тщательно заправив их концы в специальные держатели. Потом собрал книги, которые уронила Софи, и вернул их на крышку.
«Как будто надеется удержать там воспоминания», – мелькнула у нее мысль.
– Ужин на столе, – сказал Йозеф и пошел к лестнице.
Софи последовала за ним. На площадке она остановилась, вспомнив, что так и не взяла то, за чем приходила. Бросившись назад, она схватила корзину, порылась в ней и вытащила сорочку. И тут что-то заскреблось и зашелестело на крыше.
Вздрогнув, она прижала ладонь к часто забившемуся сердцу, но тут же усмехнулась собственной глупости – за окном мелькнуло то, что было причиной ее испуга.
Большая черная ворона.
Глава 25
В королевской часовне стоял маленький черный гроб.
В нем лежал ребенок – мальчик, одетый в белую крестильную сорочку. Его глазки были закрыты, крошечные ручки сложены на груди. Малышу едва минуло четыре месяца.
У гроба, опустив голову, стоял на коленях отец мальчика, король Саксонии.
Его мать, сломленная горем, рыдала в своей постели.
Аделаида видела всех воочию – брата, отца, мать. Правда, ни одного давно уже не было в живых, но их показывало зеркало.
А потом она увидела в нем себя, пятилетнюю. Волосы заплетены в косички. Взгляд серьезный. Руки сжимают букетик цветов. Она сама их собирала. Правда, некоторые увяли – не так-то просто для маленькой девочки добраться от королевского сада до часовни.
Длинный проход привел ее к алтарю, где плакал отец. Девочка слышала его рыдания. Печаль отца отозвалась болью в ее сердце.
– Не плачьте, папа, – сказала она, подходя к отцу сзади, но тот ее не услышал.
Не зная, как быть, она подошла еще ближе и тронула отца за руку. От ее прикосновения король вздрогнул. Поднял голову. Казалось, это чужой человек – горе оставило на некогда прекрасном лице глубокие следы.
– Папа, смотрите, – продолжила она, протягивая отцу букет. – Я принесла вам цветочки.
Король долго смотрел на цветы, не говоря ни слова. Потом поднял глаза на Аделаиду:
– Три сына родились и умерли за три года. А ты, Аделаида, живешь. Растешь высокой и сильной. – Король устремил глаза к потолку. – Господь всемогущий, почему? Почему ты отнимаешь у меня сыновей и оставляешь никчемную девчонку?
Рука Аделаиды с зажатыми в ней цветами медленно опустилась. Глаза защипало от слез. Раньше она не знала, что никчемна. Учитель часто хвалил ее за ум, нянька – за доброту.
Король встал. Заглянул в гроб.
– Мой сын, мой мальчик… – начал он, ударяя себя ладонями по лбу.
Аделаида вытерла глаза. Отец заметил это и обернулся.
– Иди сюда, деточка, иди… – поманил он дочь.
Но Аделаиде вдруг стало страшно, она помотала головой. И попятилась. Король резко подался к ней. Его пальцы сомкнулись на ее плече. Цветы посыпались на холодный каменный пол.
– Смотри на него, Аделаида, – сказал он, подталкивая ее к гробу. – Здесь лежит твой несчастный маленький брат, мертвый. Ты видишь?
Аделаида кивнула, изо всех сил стараясь не трусить. Ей больше не нравился младенец в гробу. Его глаза под тонкими, словно бумажными, веками запали. Личико окоченело и стало серым.
– Почему, Аделаида? – громко крикнул король. – Почему не ты?
Изображение в зеркале помутнело и пропало, но боль, вызванная словами отца, осталась. Такая же свежая, как в тот день.
– Я тоже помню, как это было, – раздался голос у нее за спиной. – Мы с тобой только начали становиться друзьями. – (Аделаида медленно обернулась.) – После похорон того малыша прошло всего несколько лет, и твоих родителей не стало. Ты пережила их всех, Аделаида. Выжила. И с тех пор всегда выживаешь. – Длинным черным когтем он постучал себя по подбородку. – Как ты думаешь – почему?
– Потому что мне помогаешь ты, – прошептала Аделаида.
– Да. Вот именно. Это я помогаю тебе отводить любые угрозы. – Он улыбался, но его голос дышал холодной, затаенной яростью. – Но я не смогу помогать тебе и впредь, если ты не станешь выполнять мои приказы.
– О чем ты?
– Та девчонка жива, – бросил он.
