Отдыхай… Отдохнешь тут, когда твой личный мрак за спиной стоит и затылок прожигает. А ты еле сдерживаешься, чтобы не обернуться и не прыгнуть в него с головой. Не умолять взять тебя прямо здесь, чтобы показать молодым, в каком темпе нужно провести брачную ночь. Как высоко задирать ноги. Как стонать, когда его член глубоко в тебе… Господи, Даша. Выпей шампанского, остудись.
Как только я слышу удаляющиеся шаги, меня иглой насквозь пронзает мандраж. Мы остаемся одни. Пусть даже зал забит галдящими людьми. Но волнение ничто в сравнении с тем импульсом, что стреляет по всему телу, стоит Марку кончиками пальцев провести по моей влажной шее. Оставляя там ожог, стягивающий горло.
Потом он, конечно, плюхается на стул с боку стола, как ни в чем не бывало. Именно тогда, когда меня уже колотит. Когда с трудом смотрю на натянутые на бедрах брюки, на расстегнутый ворот белой рубашки и рисунок, что виднеется на шее. Вспоминаю, как скользила по нему языком. Вспоминаю, где был язык Марка…
— Ты тоже хорошо выглядишь, — со смешком замечает Марк, а я подбираюсь, фыркаю.
— Пижон…
— Доска…
— Не нравится, не смотри…
— Для этого тебе придется меня убить, — смеется он и отламывает виноградинку. Предлагает мне и после легкого качка головой закидывает в рот. Господи, прекрати это делать. Прекрати превращать меня в похотливую самку оленя в брачный период.
Пока я внимательно за ним наблюдаю, раздумывая, какой первый вопрос задать, чтобы хоть немного снять напряжение, охватившее все тело, он отбирает мое шампанское. Выпивает, не отрывая взгляда. А я как идиотка слежу за каплей, что он словил языком…
— Здорово, что заказчики оказались адекватными, — показывает он на молодую пару, слившуюся в поцелуе под крики «горько».
— Можно подумать, у них был выбор, — фыркаю я, вспоминая физиономию, что скорчила рыжая невеста, когда зашла в это полное света помещение. Гораздо больше того, где все изначально планировалось. Ей бы радоваться, а она спросила, нет ли здесь тараканов. Хорошо, что я не сказала, что только в голове одной рыжей особы.
— Хочешь сказать, что будь выбор у тебя, ты бы здесь не находилась? — внимательно смотрит Марк на меня, а я любуюсь, как блики танцуют в его коротких, взъерошенных волосах.
Погоди, о чем он?
О клубе Черепа, где началась, по сути, моя болезнь? Это последнее место, где я хочу быть. Хотя на втором этаже клуба я впервые. Да, и надо признать, сейчас сидя рядом с Марком и почти задевая носком туфли его штанину, мне комфортно, как никогда.
Только он об этом не узнает. Не узнает и о том, сколько всего навеяло это здание, стоило мне его увидеть.
Обычно я спускалась в подвал, где проходили бои. Кровавые, жестокие. От которых замирало сердце. Но именно на одном из таких боев я заметила Марка. Именно тогда меня заклинило. Клинит и сейчас.
На первом этаже здания стриптиз, там мне, в принципе, нечего делать.
— Ну так что?
— Какая проницательность. Мне не хочется здесь находиться, — хочу выпить другой бокал, чтобы скрыть взгляд, полный лжи, но Марк отбирает. Ладно…
— Заботишься о моем здоровье?
— Не хочу, чтобы ты потом кричала, что я воспользовался твоей слабостью, — ухмыляется он и выпивает шампанское сам. — Зато могу сказать, что ты воспользовалась моей, и заставить тебя выйти за меня замуж.
Почему-то смех, что рвался изнутри, застревает в горле. Свадьба.
Марка я рассматривала в разных ипостасях, но никогда женихом. Не могу представить, что такой, как он, остепенится и выберет одну девушку, пообещает не изменять.
Впрочем, что значит его слово? Ни-че-го.
Ничего, Марк. И тебе не удастся смутить меня своими шуточками именно тогда, когда мы на чужой свадьбе.
— Так что, ты теперь здесь вроде менеджера? — перевожу я тему, хотя жуть как хочется спросить. С чего бы мне выходить за Марка замуж. — Администратора? Или креативного директора?
Марк усмехается, принимая смену темы, и качает головой.
— Почти…
— Или этот клуб тебе подогнали за победу в споре? — начинаю заводиться от того, каким спокойным и умиротворенным он выглядит. Словно не было ничего. Словно он не разрушил мою жизнь! Словно не сыграл своего брата и не трахнул меня по сути силой.
— Спор я проиграл, если ты забыла.
Я-то как раз ничего не забыла!
— И, тем не менее, видео Черепу ты отдал! — понижаю голос, уже шиплю, готовая вскочить и вцепиться в это красивое лицо ногтями.
Глава 24
Сколько можно меня мучить? Сколько можно делать вид, что я тебе нужна! Зачем строить из себя хорошего?
— Где, кстати, он? — Череп. — Просматривает видеозаписи с камер?
— Смотрю, ты по нему соскучилась? — поднимает Марк брови, пока его пальцы поглаживают ножку бокала. Скотина. Чего ты добиваешься?
— Безумно, настолько, что вложи мне в руку пистолет, я бы выстрелила ему…
— Заткнись! — обрывает меня настолько неожиданно, что весь запал кончается. — Не говори того, чего не знаешь… Не говори то, о чем понятия не имеешь.
— А ты значит имеешь? — спрашиваю я, но вспоминаю, где он был весь этот год, и резко умолкаю.
Становится неловко, и Марк тоже словно понимает это. Отворачивается на мгновение, потирая переносицу, словно я его достала. Потом быстро осматривает зал, и вдруг хватает меня за руку. Тащит на танцпол.
— Марк! — чуть не задохнувшись от рывка пищу, но его руки уже прижимают к себе. Впечатывают грудью в грудь, и меня словно парализует. Словно одно его касание способно перевернуть все установки, что я себе дала. Не любить. Не хотеть. Не думать.
Но я здесь, я поднимаю голову и тону в глубине глаз, что кажутся иссини черными из-за переливов света. И там все. Отражение того безумия, что давно поглотило меня. И, кажется, что весь мир рушится, что под ногами плывет земля, а мы с Марком остаемся только вдвоем. Двигаемся в ритм какого-то быстрого трека, но в своем темпе, согласованным с биением сердец. Хватит, Даш. Вспомни, кто перед тобой. Хватит мечтать… Или не хватит…
— Я так и не сказала тебе спасибо… — шепчу, сглатывая, пока в груди растет ком.
— Не сказала, — кивает Марк и скользит пальцами по атласу платья, ниже. Ниже. Жжет кожу даже через ткань. Еще немного и сожмет задницу, и я, черт возьми, даже сказать слово против не могу. Не хочу. Не хочу, чтобы эта вертикальная прелюдия заканчивалась. Не хочу, чтобы руки, которые столько раз снились, исчезали. Не хочу разрывать этого контакта, что стягивает узлом внутренности и возвращает желание принадлежать ему одному.
— Спаси… — хочу сказать, но его рука накрывает мне рот, а я продолжаю смотреть на свое божество в свете софитов, что в клубе бьют по глазам со всех сторон. Повышают, из без того высокую, температуру тела.
