— При чем тут военный корабль?
— А при том, что у нас в ФСБ тоже такая
примета имеется. Женщин мы на боевые операции не берем. Чтобы они ничего не
сглазили.
— Но мне же всего четырнадцать!
— Все равно можешь сглазить.
— Ну хоть в шелку-то можно посмотреть? — попросила
Любка.
— В щелку можно, — милостиво разрешил ей
Гвоздь.
— Петр Трофимыч, а вы куда спрячетесь? — спросил
Генка, потому что прятаться майору было решительно некуда. Под кроватью —
Горохов. Под столом — Кипятков. А в узкий шкаф круглый Гвоздь точно бы не поместился.
— А вот куда, — забрав у капитана сумку,
сказал майор.
Ребята заулыбались, решив, что это шутка.
Но Гвоздь и не думал шутить. Поставив сумку на
стол, он принялся вытаскивать из нее всякую всячину: морской бинокль, блок
«Беломора», противотанковую гранату, авторучку, компас, два водяных автомата...
Затем пошли исключительно съестные припасы: банка рыбных консервов, сгущенка,
жареная курица, пакет лапши, майонез, масло, творог...
— У вас прямо бездонная сумочка, — хихикнула
Любка.
— У сотрудника ФСБ во время боевой операции
все должно быть под рукой, — наставительно сказал майор. — Никогда заранее не
знаешь, что может пригодиться.
Наконец сумка опустела. Гвоздь поставил ее на
пол и со словами: «фокус-покус» — залез внутрь, застегнув над головой
замок-«молнию».
Самокатов, Горохов и Крутая были, конечно,
поражены.
— Как это вы так ловко сложились, Петр Трофимыч?
— спросили ребята, когда майор вылез из сумки.
Гвоздь с усмешкой подкрутил усы:
— Поживете с мое, орлы, еще и не так научитесь
складываться.
Время между тем приближалось к полуночи.
— Ну что ж, сейчас закусим — и по местам, —
объявил майор.
— Ой, а у меня ничего нет, — смутился Генка.
— Зато у меня есть. — Гвоздь кивнул на свои
припасы.
— Хотите я вам что-нибудь приготовлю?! —
предложила Крутая.
— А ты умеешь? — спросил у нее Кипятков.
— Еще бы. Пальчики оближете.
И Любка с ходу приготовила лапшу с курицей,
рыбный салат с майонезом, сырники со сгущенкой... Словом, и в кулинарии Крутая
оказалась крутой.
Все ели и пальчики облизывали. А Любка,
раскрасневшись от хозяйственных забот, поминутно спрашивала:
— Кому еще добавочки?
Вскоре с едой было покончено.
— По местам, орлы, — приказал майор Гвоздь.
Все полезли кто куда. Макс — под кровать.
Кипятков — под стол... Любка ушла в соседнюю комнату, чтоб не сглазить боевую
операцию.
А Генка лег на кровать. На душе у него было
тревожно. А что, если Рука Смерти успеет вцепиться ему в горло до того, как
Гвоздь с Кипятковым начнут поливать ее из водяных автоматов? Самокатов нервно
заворочался... Интересно, о чем там Горох под кроватью думает? Наверное, о том
же.
Но Горохов думал совсем о другом.
— Самокат, — тихонько позвал он.
— А?
— А что такое любовь?
— Чего-чего? — переспросил Генка.
— Да я вот лежу и думаю: что ж такое любовь?
Самокатов, несмотря на свое тревожное
состояние, пошутил:
— Это такая игра, Горох. Типа футбола.
— Нет, я серьезно. Ты вот как считаешь?
— Отвали, Макс. Мне сейчас не до фигни.
— Любовь не фигня, — сказал Горохов. — Любовь
— это... любовь.
Генка свесил голову с кровати.
— Что это на тебя накатило?
Макс мечтательно вздохнул.
— Кажется, я влюбился, Самокат.
— Как влюбился?
— По-настоящему. Без всякой туфты.
— А в кого?
— В Любку Крутую.
— А с чего ты взял?
— Да я о ней постоянно думаю.
— Летит, летит! — послышался из-под стола
взволнованный голос Кипяткова. С помощью портативного перископа капитан наблюдал
оперативную обстановку за окном.
— Готовность номер один! — приказал из сумки
майор Гвоздь.
— Есть готовность номер один, — откликнулся капитан.
И тут же смущенно прибавил: — Виноват, товарищ майор. Это ворона летит.
— Отставить готовность номер один!
— Есть отставить!
— Внимательнее надо быть, Жора.
— Слушаюсь, товарищ майор.
...Прошел час, другой. Рука Смерти не
появлялась.
«Может, сегодня и не прилетит», — с надеждой
подумал Генка, лежа на кровати.
— Когда же она появится? — с досадой
проговорил Горохов, лежа под кроватью.
— А что, если Нестерова нас обманула? — подал
голос из-под стола капитан Кипятков.
— Спокойно, орлы, — ответил им из сумки майор
Гвоздь. — Рука Смерти всегда прилетает к своим жертвам от полуночи до трех. В
так называемое дьявольское время.
— А уже без одной минуты три, — сказала в
дверную щелку Любка Крутая.
ДЗИНЬ-БРИНЬ-ДРИНЬ!.. — разлетелось вдребезги
оконное стекло. И в комнату ворвалась Рука Смерти! Словно молния, она ударила
Самокатова кулаком в челюсть, а затем сомкнула на его шее костлявые пальцы.
Глава XXI. ПРИВОРОТНОЕ ЗЕЛЬЕ
— А-a... э-э... — засипел Генка. Перед глазами
у него поплыли радужные пятна. А сам он поплыл в кромешную тьму...
И тут Рука Смерти неожиданно отпустила Самокатова.
И как примчалась молниеносно, так же молниеносно и умчалась.
Все это произошло в считанные секунды. Никто
даже ахнуть не успел. Никто, кроме Любки. Она сразу ахнула, как только увидела
Руку в дверную щелку.
Распахнув дверь, Крутая подбежала к Генкиной
кровати.
— Ты в порядке? — склонилась она над
Самокатовым.
— Вроде бы да, — промямлил Генка.
Из своих пряталок вылезли майор Гвоздь,
капитан Кипятков и Макс Горохов.
— Вот так номер, чтоб я помер, — сказал майор,
подкрутив усы. — Первый раз вижу, чтобы Рука Смерти летала с такой сумасшедшей
скоростью.
— А обычно у них какая скорость? — спросил
Макс.
— Пятьдесят два километра в час, — с точностью
ответил Кипятков.
— Это ж какой надо иметь магический потенциал,
чтобы создать такую сверхскоростную Руку? — удивлялся майор, продолжая крутить
усы.
