– Пожалуйста, больше так не делайте. Я не столь много получаю, чтобы всякий раз выливать на асфальт по сто рублей!
Молодые люди посмотрели друг на друга: он – твердо, по-мужски, она – с вызовом, и одновременно вздрогнули от мужского голоса.
– Жора, ну что там с кофе, я не понял.
Звонарев протянул ему пакет.
– Разберись сам. Свидетель тебя угощает.
– А тебя? – заинтересованно спросил мужчина.
– А я свой кофе выплеснул, поддавшись стадному инстинкту.
– На что это вы намекаете, товарищ старший лейтенант? – возмутилась Эльвира. – Стадо… Хотите сказать, что я – корова? Или телка?
– Стадному – значит, поддался приказу человека, не имеющего права мной командовать. Среагировал лишь на слова, не пытаясь вначале их проанализировать.
– В нашем дворе вам бы непременно сказали: Жорик, не понтуйся! – фыркнула она.
– Что вы себе позволяете…
– Да, ладно, успокойтесь. Я, между прочим, тоже не обязана выслушивать ни ваши приказы, ни такой вот тон. Потрудитесь разговаривать со мной по-человечески, а то я просто развернусь и уйду. Что вы в таком случае со мной сделаете? Арестуете?
– Арестую, – сказал он. На мгновение лицо его смягчилось, и в нем мелькнуло нечто озорное. – Как свидетеля, намеренно вводящего в заблуждение представителя закона.
– Ни в какое заблуждение я вас не ввожу!
– Вот и доказывайте свою невиновность. И не спорьте! – сказал он, подталкивая ее в сторону машины. – Насчет презумпции невиновности. Вы обратились к властям, не так ли? А если ваш вызов ложный, будете за это отвечать.
Эльвиру усадили на узкое сиденье, а потом Звонарев обратился к тому, который сидел за рулем и увлеченно жевал.
– Игорь Велимирович, – окликнул его Звонарев, – знакомься, это наш свидетель – Городецкая Эльвира…
– Можно без отчества, – сказала она.
– Никогда не ел таких вкусных бутербродов! А уж кофе – просто нектар, – малопонятно пробормотал тот, – я все-таки тебе оставлю. Рекомендую передумать.
– Ладно, давай, – сказал старлей, и товарищ налил ему в аккуратную прозрачную чашку еще дымящийся кофе, – теперь это можно не рассматривать, как взятку, потому что беру я чашку из твоих рук.
– Очень мне нужно, давать вам взятку. Я это делаю только ради свекра. Просто потому, что без вас нам в этот лес нельзя соваться, а, значит, мы не сможем найти могилу моего мужа.
Через некоторое время Игорь Велимирович не без сожаления оторвался от еды и спросил:
– Какой курс, командир?
– Километров восемьдесят – курс ноль, а потом мы свернем направо. Я тебе скажу когда, вот только кофе допью.
– Свидетель надежный? – покосившись на Эльвиру, насмешливо спросил коллега Звонарева.
– Вот на месте как раз и выясним, – жуя, ответил тот.
Эльвира смотрела в окно, нарочно не обращая на мужчин внимания. Если они решили вывести ее из себя, у них ничего не получится.
Возможно, неделю назад она бы стала размахивать руками, обижаться, но сейчас… Это было такой мелочью, по сравнению с тем, что Эльвире предстояло пережить в самое ближайшее время.
От одной мысли ей стало зябко, и она передернулась, обхватив себя руками. Стремилась попасть домой, думала, на этом ее беды кончатся, а оказалось, все только началось. Точнее, продолжалось. И ни прекратить это, ни отказаться в событиях участвовать она уже не могла.
Глава двадцатая
В глубине души Эльвира все-таки побаивалась, что память ее подведет. Совершенно напрасно. Нашла она то самое место. Для верности, даже к кустам подошла, куда они с Аленой забросили зеленый ящик. Он конечно же был еще там, кто бы стал в этих кустах шарить.
И место, где они сложили гранаты, среди прочей земли таки выделялось. Впрочем, девушки его особо и не маскировали. Никого оно, похоже, не заинтересовало. Выходит, Алена погибла зазря…
Короче, Эльвира подошла к этому месту и сказала:
– Здесь!
Даже для верности хотела ногой притопнуть, но Игорь Велимирович почему-то вполголоса прошипел:
– А вот этого делать не надо!
Он вернулся к машине, взял с собой какие-то инструменты и махнул рукой Звонареву.
– Отгони машину подальше!
Потом оба мужчины растянули брезент так, что место, где собирался работать Игорь Велимирович – какое все же странное отчество! – с дороги не было видно. Принесли из кустов брошенный в них ящик.
Эльвира сидела в машине с Георгием Звонаревым, и в самом деле ничего не видела. Военные все-таки перестраховщики. За это время по шоссе проехала всего одна машина, и кто бы стал интересоваться, что делается за этим брезентом?
Девушка толком не понимала, к чему эти предосторожности, ведь они с Аленой носили гранаты в руках, по несколько штук сразу, и ничего.
Прошло, наверное, около часа, когда открылась дверь и в кабину заглянул Игорь Велимирович. На вопросительный взгляд Звонарева он кивнул, и тот сразу помрачнел. И ежу было понятно, что он убедился: гранаты боевые.
Эльвира злорадно подумала, что так им и надо. Не приняли ее рассказа всерьез, как будто ей больше делать нечего, как дурачить занятых людей.
Старлей вышел из машины, и на попытку Эльвиры просочиться следом, приказал:
– Сидеть!
В машине мужчины разговаривали между собой, почти не обращая внимания на Эльвиру.
– Не нравится мне все это, – говорил Звонарев.
Товарищ согласно покряхтывал: мол, и в самом деле, ничего хорошего.
– Я бы этот лес прочесал вдоль и поперек, но шеф говорит, слишком большие силы нужны. А у нас только и есть, что показания испуганной девчонки.
– Пока что испуганная девчонка демонстрирует неплохие способности в ориентировке на местности… Согласись на весах неверия ящик с боевыми гранатами тянет солидно.
– Плюс к этому – труп Елены Строевой. Но кто в нее стрелял, и зачем – тоже пока под вопросом. В любом случае, свидетели утверждают, что это был мужчина, так что и здесь показания Городецкой близки к истине.
Теперь машина ехала обратно.
– Соседи, как, не возражают, что мы на их территории орудуем.
– А мы разве орудовали? – Звонарев оглянулся на Эльвиру, точно проверяя, не пойдет ли она доносить на них «соседям». – Так, нашли кое-чего, кстати, никому конкретно не принадлежащее.
Мужчины помолчали.
– Можно было бы поискать Евгения, – подала голос Эльвира, – а вдруг он еще жив?
– А как фамилия Евгения, не скажете?
Эльвира покраснела. В самом деле, почему она не интересовалась: ни фамилией братьев, ни потом, фамилией Алены? Фамилию последней просто случайно запомнила, и то потому, что немного времени прошло.
