Мои страдания облегчила пышная хозяйка в белой кофте с яркой вышивкой. С улыбкой равной широте бедер она предложила умыться и отобедать чем бог послал, после чего можно и поспать. Она без умолку болтала и не переставала удивляться моей понятливости.
К ночи я загрустила. Хорошо бы сейчас оказаться в чистой уютной гостиной, за круглым столом, под золотистым абажуром. Хорошо бы ездить в мягкой уютной коляске на рессорах, с подушечками и пледом. Рессорная коляска мягко шуршит по сухой дороге, покачивается и убаюкивает тебя, как младенца. Чудесно… Я иду в спальню в прохладном каменном доме, сбрасываю тесную одежду, падаю в постель и сплю… и сплю… и сплю… в полной тишине, ничего не помня, ни-че-го. Жадно впитываю всем телом прохладную чистоту белоснежной простыни и улыбаюсь во сне от удовольствия. Блаженство… пусть оно не кончается…
[Проворонила ворона воронёнка]
«Пара Колёс». Мэри Берри из России. У въезда в город Катеринослав меня остановил человек в форме, вероятно, полисмэн и потребовал документ. Я предъявила паспорт – покрутил в руках – не удовлетворился – попросил проследовать за ним в участок. Требовал свидетельство с фотокарточкой, указывая рукой на велосипед. Я слукавила и объявила, что в паспорте имеется разрешение на езду на велосипеде. Все записи там на английском языке, ему не известном, и я ткнула пальцем в первую попавшуюся строчку. Узнав, что я иностранка, полисмэн нахмурился. Тогда я предъявила ему бумагу с типографским текстом, которой меня совершенно безвозмездно снабдил русский негоциант на пароходе в Европу, где по-русски напечатано, что иностранцы всех вообще наций имеют право свободного пребывания в России при наличии у них заграничных паспортов, выданных в их отечестве, с датой и какой-то важной, как утверждал тот русский господин, фамилией. Прочитав бумагу на русском, офицер подобрел и отпустил меня на волю, однако ехать дальше на велосипеде запретил, погрозив указательным пальцем и сопроводив свой жест громкой репликой: «Визитэр нам шер ами, натюрлих, мерси, мадам!» Пришлось дойти пешком до отеля.
В тот же день меня принимали активисты российского велоспорта. Их предводитель мистер Одиноков сказал следующее: «Пример нашей уважаемой гостьи, несомненно, расшевелит местных градоправителей к действиям. Теперь они просто обязаны разрешить езду на велосипеде для женщин и как можно скорее, не позднее следующего года, дабы не заставлять нас краснеть перед просвещенной Европой и индустриальной Америкой. Плюс, мы требуем ввести четкие правила для велосипедной езды независимо от пола и происхождения, чтобы нас потом не обвиняли в жестокости к собакам и лошадям, а также к свиньям и прочей кулинарной твари».
Накануне моего отъезда из Катеринослава м-р Одиноков сообщил, что, по его сведениям, городские власти готовят постановление о правилах езды не только для женщин, но для всех граждан старше 15 лет, что весьма отрадно и способствует уравнению в правах. Власти беспокоятся, что велосипедисты доставляют горожанам массу неприятностей, когда ездят как вздумается. В городскую канцелярию поступают жалобы, где описываются случаи сталкивания прохожих с тротуаров, столкновения с извозчиками на перекрестках и прочие случаи, результат которых серьезные ушибы и даже увечья у людей и животных. Особенно много жалоб на молодежь, которая любит покрасоваться, устраивая гонки в людных местах, и крутит педали, скрестив руки на груди. Проект постановления предлагает давать право езды по городу лицам, уплатившим городской сбор с велосипедов и получившим свидетельство и номерной знак от городской управы. Свидетельство должно выдаваться только тем, кто выдержит испытания в умении свободно управлять велосипедом. Каждый велосипедист обязан иметь документ с разрешением на вождение, металлический жетон с номером, закрепленный у седла, звонок и фонарь. Намечается запретить велосипедную езду по тротуарам и в городском саду. Составители проекта считают, что для обучения дам достаточно двух-трех часов, за исключением немолодых и тучных женщин, а мужчинам требуется всего час. Скажите, пожалуйста?! Снова неравенство.
«Атлантик Экспресс» Путешествующая по миру Мэри Берри из Катеринослава (Россия). Горожане утверждают, здесь бывал Андрей Первозванный – так русские называют апостола Андрея, одного из первых учеников Христа. Назван город в честь императрицы Катерины Великой и должен был стать, по замыслу Потемкина, фаворита царицы, третьей столицей после Москвы и Петербурга. Места хлебные, почва дает хорошие урожаи, однако случаются и природные несчастья. В 1892 году многие местности Российской Империи пострадали от засухи, населению грозил голод. Американское правительство решило оказать помощь, и в Россию прибыли пароходы с зерном; пароход «Лео» с хлебной помощью швартовался на Балтийском море, рядом с российской столицей.
Вернемся к истории Катеринослава. Князь Потемкин мечтал возвести тут идеальный город, бросить его к ногам царицы и перевезти ее из холодного Петербурга в прекрасный климат. На главной площади города установлен памятник императрице Катерине. Вот вам еще одна правительница, наряду с известными европейскими королевами, которая не только не уступала, но превосходила многих мужчин умом и талантами.
[В следующем репортаже из России Мэри Берри обещает рассказать нашим читателям славную историю покойной императрицы и довольно забавные подробности о приключениях памятника Катерине, который прозвали «железная грэндма»].
«Екатеринославские вести» 25 августа 1894 г. Невероятное происшествие! Упала с велосипеда Мэрри Бостонская, путешествующая через наши края знаменитая американка. Мисс Мэрри совершает кругосветное путешествие, не ищет публичности и для многих осталась бы не узнанной, ни случись пренеприятнейшее.
Вчера утром после завтрака в гостинице «Пальмира» она выехала из города на южный тракт с намерением добраться до Азовского порта. Ей посоветовали следовать обозным путем, куда тянутся караваны с пшеницей и прочими товарами на вывоз, на этой дороге всё на виду – потеряться на этой прямой нет возможности никакой, на велосипедной машине тем паче. Пока запрягают и тащатся на лошадях, машина под управлением хорошего ездока летит к намеченной цели не хуже птицы, со скоростью 16-18 верст в час. Однако же, как знать, что день грядущий нам готовит… Мэрри летела вперед как заправский спортсмен, обгоняя медленные обозы с невоздержанными на язык мужиками, отпускавшими в ее адрес разнообразные замечания (благо, наша гостья не знает по-русски) – и тут ее машина, увеличившая скорость при съезде с холма, подскочила, влетевши в лужу, подбросила седока, будто укушенная лошадь, и сбросила свою ношу прямо в грязь… После громкого шлепка оземь настала тишина.
Накрапывал дождик. Почти бездыханная Мэрри лежала в яме, заполненной мутной жижей, которой славятся русские тракты. На счастье подоспели обозники. Те самые люди, что порой насмехаются над нами, способны на сострадание и благородство. Мэрри подняли в четыре руки и поручили ее извозчику, который двигался в город. Он оказался малый сообразительный и, прежде чем доставить Мэрри в нашу новую городскую больницу, помог ей очистить глаза, нос и рот от земли и мелких камешков. Сердце бедняжки колотилось от страха, она едва дышала и не понимала, что происходит: отчего чужие бородатые дядьки тянут к ней руки, обнимают за талию, хватают и сажают в пролетку. Обозники позаботились и о машине Мэрри. Велосипед присоединился к хозяйке, и оба двое были доставлены по нужному адресу, в открывшуюся недавно у нас Мариинскую больницу.
