– Похоже, Ваше Высочество, в нашем забеге победила дружба, – улыбаясь во весь рот, произнёс Стив, гарцуя на своём рыжем коне.
– О, нет, сэр! – задорно ответила принцесса. – Я так просто не позволю Вам разделить победу! Поиграем-ка ещё! Догоняйте!
С этими словами Ирена пришпорила Бурана, направив его в обратном направлении. Стив не заставил просить себя дважды и молниеносно поравнялся с озорной всадницей.
Трибуны кипели. Глашатаи замолкли, не зная, каким образом выйти из ситуации. Король и граф Дешторнак от души смеялись над выходкой наследницы.
Джон, следя глазами за облаком пыли, взвившимся позади всадников, тщетно пытался дать самому себе ответ на вопрос, что его внезапно так взволновало.
– А конь у неё, как твой, – констатировал Робин, когда Ирена и Стив пронеслись перед ними в обратном направлении, к старту. – Я думал сначала – показалось, а ведь нет – точно такой же! Копия Вихря!
– Значит, их в Англии уже трое… – отрешённо отреагировал Райт, стараясь отогнать дурные предчувствия.
– Ты не переживай! У самого короля нет такого жеребца, как твой Вихрь! – улыбнулся Робин. – Правда, у принцессы есть. Но это дела не меняет: торговец Бан тебя не обманул!
После этих слов Робин перевалился через перила, чтобы глянуть, как поживают друзья, сидевшие на местах свиты в нижней трибуне. Там, конечно, оказалось более пыльно, нежели сверху, тем не менее, судя по раздававшимся крикам, гоготу и улюлюканью, все стражи от души веселились. Шутка ли – лесные друзья попали на королевские скачки, пусть и скромного масштаба, но такое в жизни обычных людей случается не каждый день!
Принцесса и её фаворит снова пришли к финишу вместе. Едва осела пыль, принцесса произнесла величественным голосом, как и подобало моменту:
– Достопочтенный Стивенсон Рид заслужил свою законную награду! Звание лучшего жокея при королевском дворе принадлежит Вам, сэр!
– Это неверно, Ваше Высочество, – возразил Стив. – Мы снова пришли вместе!
Но Ирена отрицательно покачала головой:
– Я стартовала с форой, сударь, а Вы меня догнали. Значит, Вы – лучший наездник.
После этих слов девушка похлопала Бурана по шее и, обратившись к коню, тихо спросила: «Дружок, ведь ты не обидишься? Победа Рида не значит, что ты второй при дворе конь».
Стив, растроганный таким нежным отношением наследной принцессы к жеребцу, ответил очень тихо, так, чтобы случайные уши не услышали его слов:
– И то верно. Управлять конём – полдела, иной разговор – управлять страной. Что тебе вскоре и предстоит, а мне явно не под силу.
Наедине они всегда говорили друг другу «ты» и чувствовали себя от этого свободнее.
Юноша спешился, подал Ирене руку, помогая виновнице торжества спуститься на землю. Принцессе поднесли пальмовую ветвь, специально для таких мероприятий выращиваемую в королевской оранжерее, и девушка торжественно вручила её Риду. Глашатай, видя этот жест, провозгласил победителя.
– Мальчишка далеко пойдёт, – проговорил Дешторнак, с мягкой улыбкой глядя на своего любимого сотрудника.
– Вильям, я триста раз тебе предлагал поспорить на него! – отозвался король. – Я был уверен, что он завоюет расположение наследницы, и оказался прав. А теперь не сомневаюсь, что в будущем, когда она наденет корону, он станет её правой рукой. А может, и кое-кем большим.
– Нет, Ваше Величество! – возразил Дешторнак, понимая ход мыслей своего монарха. – Северские не такие! Стивенсон воспитан в лучших традициях своего отца. Он будет служить верой и правдой, но никогда не воспользуется благом только из-за хорошего расположения сюзерена. И никогда не примет титула, не принадлежащего ему по праву наследия! Поэтому министром ему не быть.
– Мне нравится этот мальчишка, – согласился Ричард IV. – И я бы с радостью сделал его герцогом. Или хотя бы маркизом!
– Сир, забудьте об этом, – махнул рукой Клиффорд. – Он навсегда останется тем, кем был рождён.
Едва трибуны успокоились от жарких скачек и болельщики немного остыли от эмоций, гостей пригласили на торжественный ужин. Ирена, собрав в кулак всю свою волю, рассталась с амазонкой. Причёска была напрочь испорчена скачками, и придворному цирюльнику пришлось вторично колдовать над головой наследницы. Снова облачившись в лёгкое платье и повторно нанеся макияж, принцесса вернулась к гостям. Мучительные три четверти часа длилась торжественная трапеза со сменой блюд, а фоном играл королевский оркестр.
К девяти часам вечера для развлечения гостей прибыли актёры балета, представлявшие действие троянского сражения.
Естественно, вместо того, чтобы смотреть на артистов, принцесса украдкой из-под вуали поглядывала на своих друзей, заворожено следивших за действием древней пьесы, переложенной на язык жестов. В голове Ирены роем вертелись стайки мыслей, но все их можно было свести к двум вопросам: Джон и Робин действительно граф Генуэзский с кузеном? Тогда почему граф прятался в лесах столько времени? Или же это всё обман… Но тогда – зачем нужен этот спектакль?
К неудовольствию наследницы, после балета церемониймейстер снова объявил танцы. Метнув огненный взгляд в сторону короля, который только развёл руками, наследная принцесса была вынуждена раздать обещания на танец ряду высокопоставленных особ. Но распорядитель уже имел программу, составленную с учётом рангов прибывших гостей, в отличие от той импровизированной, что проводилась днём. По регламенту наследница должна была начать танец первой парой с королём, после чего она доставалась присутствующим герцогам по очереди – Берингтону и Ландешоту – и только после них должна была дойти очередь до графа Генуэзского, родственника короля и наместника Англии в Италии.
Узнав о таком повороте событий, Джон несколько стушевался, ведь он практически никогда и нигде не танцевал, чтобы быть на виду, а Ирена просто ужаснулась. Поэтому, едва завершив первый обязательный танец, принцесса категорически запретила церемониймейстеру ставить её с кем бы то ни было в пары, сославшись на то, что ей нужно со многими поговорить.
День четвёртый, 6 августа
Утром Ирена проснулась с болью в висках и ногах. С тоской она вспомнила, как был убит весь вчерашний вечер бессмысленными разговорами и бесконечными танцами. Если бы не учтивый Стивенсон Рид, то ей и вовсе было бы некуда себя деть – он буквально спасал наследницу от назойливых кавалеров из представителей высшего дворянства, пользуясь своей славой фаворита.
Девушка прогнулась в постели и потянулась, чтобы размять уставшие мышцы. Кожу лица слегка пощипывало из-за вчерашнего слоя пудры. Ирена тихо простонала, сделав глубокий выдох.
Эйда Браун, молча сидевшая в кресле, вышивая замысловатый узор на белье, вмиг поднялась и приблизилась к балдахину:
