— Это, дядя Николай, на дальние расстояния стрелять. Когда и зверя-то толком не видно, — быстро пояснил парень, упаковывая всё обратно и подхватывая ящик в руки. — Всё. Пойду я. Уж простите за беспокойство.
— Ступай, баламут, — добродушно отмахнулся урядник. — Ты в следующий раз хоть предупреждай. А то не знал, что и думать.
— Обязательно, дядя Николай, — закивал Мишка, просачиваясь за дверь.
Выскочив из участка, парень перевёл дух и, вспомнив содержание записки, рассмеялся. Это надо же было додуматься? Савелий Блюмштейн. Ну Савва, ну наглец! А что ни говори, приятно. И весточку подать сумел, и за помощь отблагодарил так, что только в ноги поклониться. Теперь на пять винтовок у него было четыре прицела. Два на трофейных бельгийках, под английский патрон, что взяты с братьев убийц. Один — что парень снял с винчестера, где прицел не сильно нужен, и вот ещё один.
В участке у Мишки хранилась английская винтовка. Пристрелянная, но без всяких изысков. К ней был патронташ с десятком обойм, а это худо-бедно семьдесят выстрелов. К винчестеру Мишка патронами разжиться сильно не сумел. Редкая для этих мест вещь. Заказать, конечно, можно, но стоить они будут столько, что вполне можно в противника самородками швыряться. По цене встанет примерно одинаково. Две сотни патронов — это только так, потренироваться в стрельбе. Полковник Белецкий обещал посодействовать в этом вопросе, но пока новостей от него не поступало.
Шагая по улице, Мишка приметил знакомую фигуру. Тот самый сиделец, что приносил весточку от Иванов. Негромко свистнув, Мишка привлёк к себе его внимание и, кивком головы указав на переулок, первым свернул в него. Спустя пару минут там же возник и сиделец. Поздоровавшись, Мишка достал из кармана записку и, протянув её мужичку, негромко сказал:
— Савва грек весточку прислал. Жив. До дому добрался. Можешь её Иванам показать и сказать, что он за помощь мне вот эту штуку прислал. Прицел для винтовки.
— Откуда знаешь, что это он? — быстро пробежав глазами записку, спросил мужик.
— О том, что я такой прицел себе хочу, из сторонних только он один и знал. Был у нас с ним разговор за то. Вот и отблагодарил.
— Передам, — кивнул мужик. — Ещё чего есть?
— Есть, — помолчав, решился парень. — Скажи Иванам, чтобы от любой бузы воздержались пока. И особенно пусть политических за шкирку придержат. Война близко. И под эту марку при любом шуме военные шутить не станут. Всех в распыл пустят.
— А тебе что с того? — помрачнев, тихо спросил мужик.
— Лишней крови не люблю. Души-то православные, хоть и заблудшие, — вздохнул Мишка. — В общем, я сказал, а ты слышал. Умному достаточно.
* * *
Сборка маслобойки заняла ещё неделю. Научив тётку пользоваться этой несложной механикой, парень снова заскучал. Лето для охотника мертвый сезон. Если, конечно, он не браконьер или просто любитель убивать. Сам Мишка, оказавшись в новом теле, с удивлением понял, что всё больше относится к тайге как к живому организму. Который всё чувствует, понимает и даже может отомстить, если вести себя с ним подло. Но если ты слышишь его, понимаешь, то он станет тебе другом.
Заметив за собой подобное отношение к тайге впервые, парень несколько насторожился. Так и до очередного Гринписа недалеко. Но очень скоро он понял, что это привитые его телу хантами понятия. Это они жили не просто в тайге, а вместе с тайгой. Так что теперь он спал и видел, как снова отправится на заимку. Даже собранные аэросани его так не радовали, как наступление осени. Техника для него была не более чем инструментом для достижения нужной цели.
Хотя, если разобраться, цель по большому счёту у него была только одна. Выжить в своём новом теле и не сгинуть в свете ожидаемых будущих катаклизмов. Спустя три дня после очередной демонстрации маслобойки на посёлок был совершён очередной налёт. Точнее, не на сам посёлок, а на проходивший через узловую станцию состав. Почтово-пассажирский поезд заправился углём и водой и уже вышел на путь после стрелки, когда из тайги послышались выстрелы и появилась банда.
По словам путевого обходчика, банда была не самая большая, человек тридцать. Но пока состав не успел разогнаться, хунхузы успели запрыгнуть в вагоны и принялись вышвыривать из окон вещи прямо в чемоданах и баулах. Нападение было стремительным, наглым, а главное, снова каким-то странным. Ну какая, скажите на милость, выгода с кучи тряпья? Но они это сделали, а главное, успели уйти, не потеряв ни одного бандита.
Слушая рассказ урядника о случившемся, Мишка только недоумённо почёсывал в затылке. Нет, в том, что это очередная провокация, сомнений у него не возникало. В свете так называемой Большой Игры, когда англичане делали всё, чтобы выдавить Россию из Центральной и Малой Азии, всё сходилось. Как и методы. Загребать жар чужими руками — их любимое развлечение. Но почему сами хунхузы готовы рисковать?
Ведь понятно, что безнаказанными такие выходки не останутся. Так на что они рассчитывают? Этот и многие другие вопросы роились у парня в голове, и он увлёкся настолько, что пропустил мимо ушей очередную фразу урядника.
— Извини, дядя Николай, задумался, — быстро покаялся парень, очнувшись.
— Я говорю, как быть-то? — махнув рукой, повторил толстяк. — Они ж, паскудники, сразу за кордон уходят. А наши пока соберутся, пока доедут, их уже и след простыл.
— Так надо, чтобы состав солдаты охраняли. С оружием. И не какие-нибудь, а лучшие стрелки, которые одним залпом смогут любую банду уполовинить, — пожал Мишка плечами.
— Это ты про казаков, что ли? — насторожился урядник.
— Ну, можно и казаков, — равнодушно кивнул парень.
— Да что с тобой, Миша? — возмутился толстяк. — Я тебе о серьёзном деле, а ты словно о бабе мечтаешь. Влюбился, что ли?
— Господь с вами, Николай Аристархович, — рассмеялся Мишка. — Я думаю, как хунхузов сумели подписать на такое дело? Знают ведь, что рискуют, а всё равно лезут.
— Как-как, — проворчал урядник. — Денег дали, вот они и лезут. Так что ты там насчёт казаков говорил?
— Я насчёт стрелков говорил, — вздохнул Мишка. — А ещё можно подставной состав сделать.
— Это как? — тут же потребовал подробностей урядник.
— Собрать состав из вагонов, на стены которого толстые листы железа навешаны. Чтобы у солдат защита была. Ну и слух пустить, что в том составе люди богатые едут. А как хунхузы полезли, так и врезать им, что называется, от всей души. Неплохо бы ещё в голове и в конце поезда товарные вагоны поставить, а в вагонах тех — по паре «Гатлингов».
— А это ещё что за зверь?
— Пулемёты. Картечницы, по-нашему. Одних винтовок в таком деле мало будет.
— Ну, это если только военные решатся, — задумчиво проворчал урядник.
— А вы что хотели? Своими силами управиться? — удивился Мишка. — Да нам дай бог посёлок сохранить. Бойцов раз-два и обчёлся, да и те толком стрелять ещё не умеют.
