Аналогичную мысль о том, что Петербургский совет 1905 г. «казался» всесильной организацией, но итог его борьбы был печален, выразил известный террорист, член боевой организации партии эсеров Б.В. Савинков в «Воспоминаниях террориста», опубликованных в 1909 г., где он писал, что в ноябре-декабре 1905 г. по настоянию Е. Азефа в партии был учреждён особый боевой комитет для технической подготовки вооружённого восстания в столице, в который они оба вошли. Но Савинков считал, что надежды на восстание были преувеличенными, хотя и свобода печати, и митинги, и собрания, «наконец, открытое на глазах у всех существование совета рабочих депутатов» внешне свидетельствовали об обратном
[426]. Для того, чтобы идти на третью всеобщую забастовку и, по сути, на вооружённое восстание, считал автор, нужны были как глубокое недоверие к правительству, так и вера в силу начавшейся революции, а рабочие не были вооружены, в столицу уже были стянуты войска, поэтому «призыв совета рабочих депутатов к третьей забастовке был не менее очевидной ошибкой»
[427]. Он утверждает, что правильная позиция об отказе от третьей забастовки, представленная членами партии эсеров в самом Совете рабочих депутатов, не получила поддержки. В декабрьском вооружённом восстании, отметил Савинков, на баррикадах боролись только несколько сотен человек. Таким образом, автор воспоминаний считал, что в декабре 1905 г. у Петербургского совета рабочих депутатов (как и у его «преемника» в деле подготовки вооружённого восстания – Московского совета) перспективы поднять реальное восстание не было.
Как можно отметить, большевики, меньшевики, эсеры немало внимания уделяли деятельности и особенно причинам поражения Советов в 1905 г. Если, например, В.И. Ленин говорил о необходимости сплочения масс, представителей пролетариата, крестьянства и армии, которые с новым революционным подъёмом могли бы уже совместно (а не только посредством сил рабочего класса или какой-то его отдельной части) выступить и совершить восстание, то меньшевики (Е. Маевский, Д. Кольцов, Ф. Дан) уделяли внимание взглядам большевиков и меньшевиков на Советы как беспартийные рабочие организации, социальному составу Советов (которые представляли интересы, в большинстве случаев, именно пролетариата), анализировали действия, в частности, Петербургского совета, которые могли привести его к поражению в революции. Социал-демократ Г.А. Алексинский и эсер Б.В. Савинков обратили внимание на события, связанные с вооружённым восстанием декабря 1905 г. и возможностью Петербургского или Московского советов его возглавить и поддержать. Несомненно, что все указанные выше представители политических партий признавали значение Советов (и, как правило, столичного – Петербургского совета рабочих депутатов) в революционных событиях 1905 г., даже если они писали только о том, что Совет «казался» авторитетной организацией (как бывший депутат Петербургского совета Б.М. Кнунянц или террорист Б.В. Савинков).
В. Дискуссия о Петербургском совете рабочих депутатов 1905 г. в связи с выходом книги А. Морского «Исход российской революции 1905 г. и правительство Носаря» (1911 г.)
Один из поводов для дискуссии об идее Советов и, в частности, по вопросу истории Петербургского совета рабочих депутатов 1905 г. дала мемуарная и публицистическая деятельность председателя Совета министров в отставке, графа Сергея Юльевича Витте
[428]. Граф стремился создать собственный образ участника событий 1905 г., для чего наводил различные справки и собирал фактический материал. Поскольку Витте был связан с деятельностью Петербургского совета рабочих депутатов, а в среде общественности в тот момент были разные мнения о том, сможет ли царское правительство подавить революцию, отставной премьер-министр был заинтересован в том, чтобы в общественном мнении не оставалось сомнений в его достоинствах перед Советом как порождением революционного хаоса, который Витте удалось преодолеть. Одной из полезных справок для составления графом мемуарных записей, очевидно, была записка начальника отдела промышленности Министерства торговли и промышленности В.П. Литвинова-Фалинского (в архиве сохранился текст записки с пометками на полях, очевидно принадлежащими графу Витте). Её значение в качестве источника мемуаров Витте уже отмечалось в литературе
[429].
В своей записке 1908 г. Литвинов-Фалинский отмечал, что мысль об учреждении Петербургского совета зародилась в начале октября, «путём прессы и листков стала пропагандироваться среди рабочего населения»
[430]. Рассказывая о ходе событий, принятых Советом решениях, автор не сказал о Манифесте 17 октября и, видимо, Витте решил подчеркнуть свою роль и роль документа, к авторству которого был причастен, поэтому на полях сделал карандашную вставку о значении Манифеста
[431]. Литвинов-Фалинский подчёркивал непродолжительность забастовок, а также непоследовательность тактики Совета, предоставившего в ноябре 1905 г. решение вопроса о 8-часовом рабочем дне самим рабочим, когда последних начали рассчитывать предприниматели из-за нарушения режима рабочего дня.
По мысли Литвинова-Фалинского, Совет сыграл в событиях 1905 г. только организационную роль, более того, он «явился не причиной, а результатам октябрьской революционной волны»
[432]. Только вторая ноябрьская забастовка была им организована самостоятельно, однако она оказалась неудачной. 17 октября, роль графа Витте, принятие Манифеста – эти моменты считал имеющими решающее значение автор записки. Манифест сыграл важную роль в расколе революционного движения, которое перестало вообще поддерживаться промышленниками – они закрыли фабрики и заводы, рабочие потеряли средства к существованию, Совет рабочих депутатов «растерялся». Литвинов-Фалинский, рассказывавший о позиции, которую он обозначил на одном из заседаний Совета министров в ноябре 1905 г., отмечал: «Организации являются лишь показателями настроения масс, с обессилением которых они сами собою разрушаются»
[433]. В ходе своих рассуждений автор вновь процитировал Г.С. Хрусталёва-Носаря, писавшего о встрече депутации Совета с графом Витте – последний сбоку от приведённой цитаты сделал подчёркивание и написал: «Это неправда. Граф Витте никого не принимал из депутатов Совета»
[434]. Литвинов-Фалинский признавал, что правительство не спешило после Манифеста 17 октября арестовать Совет и бороться с революцией, поскольку положение было неоднозначным – власть не чувствовала уверенности в полной победе над революцией. Завершил автор свой очерк такими словами: «А ведь Носарь хотел арестовать правительство и действительно сделал бы это, если бы мог, правительство же гр. Витте не только хотело арестовать его, но и привело это желание в исполнение»
[435]. Таким образом, В.П. Литвинов-Фалинский, не отрицая неопределённости положения правительства в дни событий октября-ноября 1905 г. при существовании Петербургского совета рабочих депутатов, тем не менее настаивал, что последний являлся результатом революции, а не неким самостоятельным её участником или движущей силой; Совет, по его мысли, вряд ли был выразителем народной воли, мнения простых людей, скорее, он являлся порождением революционного хаоса, с преодолением которого закономерно прекратил своё существование.
