Ребята прошли на кухню. Катька поджарила на двух сковородках яйца. По пять штук на сковородке.
— Кушай на здоровье, Лешенька, — поставила она перед Толстиковым аппетитно шипящую яичницу.
Леша с удовольствием очистил одну сковородку, затем другую.
— Кайф, — сказал он, удовлетворенно поглаживая живот.
— Ну, есть идея? — нетерпеливо спросил Ромка.
— Больно быстро хочешь. Надо подождать.
Все стали ждать Лешину идею.
— Ой! — ойкнул Толстый.
— Есть?! — закричали ребята.
— Нет. В животе кольнуло. Все снова стали ждать.
— Ой! — опять ойкнул Толстый.
— Кольнуло, да, Леш? — сочувственно спросила Катька.
— Нет! — заорал Толстиков. — Клевая идея в голову вдарила!..
— Выкладывай, — деловито произнес Димка.
— Значит, так, — сказал Леша. — Пусть Соломатина кому-нибудь из нас расскажет, что отец оставил ей запасной ключ от потайного сейфа, а она его потеряла. И пусть даст понять, что потеряла в ванной. Эти слова должны услышать Виглянский и Горохова-Данилова… — Толстиков гордо посмотрел на ребят. — Ну как идейка?..
— А дальше что? — спросила Катька.
— Неужели не понятно? Соломатина подбросит ключ в ванную. А тот, кто его возьмет, и будет Буратино.
— А если ключ возьмет Ликина мать? — сказал Ромка.
— В этот момент ее не должно быть дома. Димка потер лоб, соображая.
— Предположим, мы узнали, кто взял ключ. Но он же сразу в сейф полезет.
— Пускай лезет, — посмеиваясь, ответил Леша. — Мы на ключе один зубчик аккуратненько сломаем. И сейф не откроется.
— Тогда Буратино его попросту взломает, — сказал Ромка.
Толстиков возразил:
— В первый раз он взламывать не станет, у него же ключ есть. А когда полезет во второй раз, со всеми приспособлениями для взлома, — тут-то мы его и возьмем. Ну то есть не мы, конечно, а оперативники, которых мы заранее предупредим.
— Молоток, Толстый! — хлопнул Димка Лешу по спине. — Не зря десять яиц слопал!
Глава XXX Ключ от 510-го номера
Партнером Соломатиной в операции под кодовым названием «Ключ» Димка назначил Катьку. Она и Лика должны были разыграть роль подружек-болтушек у дверей комнаты Гороховой-Даниловой, а затем у дверей комнаты Виглянского. Задача упрощалась тем, что обе комнаты находились в разных концах огромной квартиры и их разделяли два поворота коридора.
Теперь следовало поймать момент, когда Гоша и Елизавета Аркадьевна остались бы дома, а Ликина мать куда-нибудь ушла.
Момент предоставился на следующий же день. Ирина Сергеевна решила сходить в гости к подруге, а Горохова-Данилова и Виглянский, наоборот, решили никуда не ходить.
Лика быстренько звякнула Катьке. Катька быстренько приехала. И операция началась.
Подбросив ключ в ванную, девчонки на цыпочках подкрались к комнате Елизаветы Аркадьевны.
Дверь в комнату была приоткрыта. Старушка сидела в кресле перед включенным телевизором и поминутно клевала носом.
На спинке кресла сидел попугай Франсуа. По телику показывали заседание Государственной думы.
— Дур-р-аки! Дур-р-аки! Дур-р-аки!! — выкрикивал Франсуа, пялясь на экран телевизора.
— Перестань, Франсик, — полусонным голосом просила Елизавета Аркадьевна. — Сколько можно твердить одно и то же.
— Начали, — шепнула Катька Лике. Соломатина, сделав вид, что она что-то ищет, громко сказала:
— Не понимаю, куда я его могла задевать?
— А что ты ищешь, Лика? — тоже громко спросила Орешкина.
— Да ключ от папиного сейфа посеяла.
— А откуда он у тебя?
— Папа мне дал перед отъездом в Брюссель. Такой маленький изящный ключик. Я его носила на цепочке. Помнишь, Катя, я тебе его показывала?
— Помню, Лика. Но я думала, это простое украшение. Ты мне не говорила, что он от сейфа.
— Папа просил меня никому об этом не рассказывать. У него в кабинете есть сейф, в котором он хранит важные документы.
— Но когда мы заходили в кабинет, я не видела там никакого сейфа.
— Верно. Потому что сейф потайной. Он спрятан за картиной, висящей на стене.
Соломатина показала Катьке глазами на дверь. Орешкина осторожно заглянула в комнату.
— Х-р-р… — похрапывала Елизавета Аркадьевна.
Девчонки продолжили.
— Ну где же этот ключ? — Лика принялась шумно расхаживать по коридору. — Тут нет, тут тоже нет.
— А ты в других коридорах искала?
— Да я везде уже искала. В столовой, на кухне, в гостиной…
— А в ванной смотрела?
— В ванной еще нет. И у себя в комнате не смотрела.
— Так пошли поищем в твоей комнате, Лика. А потом в ванной.
— Пошли, Катя.
Девчонки побежали в другой конец квартиры.
Дверь Гошиной комнаты тоже была приоткрыта.
Виглянский лежал на диване с книжкой в руках.
— Не понимаю, куда я его могла задевать? — по второму разу начала Лика, сделав вид, что она чего-то ищет.
— А что ты ищешь, Лика? — подхватила Катька.
— Да ключ от папиного сейфа посеяла.
— А откуда он у тебя?
…И они слово в слово повторили тот же самый диалог, что и у дверей Гороховой-Даниловой. Из комнаты Виглянского не доносилось ни звука.
— Так пошли поищем в твоей комнате, Лика. А потом в ванной, — закончила Катька.
— Пошли, Катя.
Девчонки прошли в Ликину комнату и плотно закрыли дверь.
— Как ты думаешь, Кать, тетя Лиза слышала, о чем мы говорили?
— Должна была слышать.
— Но она же спала.
— Или делала вид, что спит.
— А Гоша слышал?
— Гоша на сто процентов слышал. Вон у него какая тишина была.
В коридоре раздались шаги.
Стараясь не шуметь, девчонки побежали к ванной и осторожно выглянули из-за угла. В ванной горел свет, а у дверей стояли… и Виглянский, и Горохова-Данилова.
Они пропускали друг друга вперед.
— Пожалуйста, пожалуйста, Гошенька, — говорила Елизавета Аркадьевна, — я просто хотела забрать свой крем…
— Только после вас, мадам, — отвечал Гоша. — Я пришел сюда за своей бритвой…
Горохова-Данилова взяла свой крем. Виглянский взял свою бритву. И они разошлись по своим комнатам.
