Мы прошли. Я села на диван, не отпуская руку Селима. Всё держалась за неё, а когда он вопросительно посмотрел, я сказала:
— Посиди со мной.
На что он просто сел рядом и обхватил рукой мои плечи.
Да, он действительно очень необычный человек.
Если обнял, может будет и поцелуй?
17
Сначала я даже не поверила, что вот так просто, эта скала, ледяная глыба, начнёт таять.
Что толкнуло его на это? Звёздное небо, тёплый воздух, или я, такая смелая и податливая, ждущая и согласная.
Хочется надеяться, что именно моё тёплое прикосновение и лёгкая улыбка, заставили его сеть рядом. Он сжал мне плечо, притянул немного к себе. Я не смотрела, чтобы не спугнуть это тёплое мгновение, чтобы не растаяло оно как дым в ночном тумане. Хотелось посидеть, насладится, почувствовать. Помечтать.
Хотелось, но я торопилась. Боялась, вдруг мгновение уйдёт навсегда. Я повернула голову, увидела тёмный взгляд Селима. Сначала он рассматривал моё ухо, а когда я повернулась, смотрел в глаза, потом на губы, и на волосы. Мой взгляд замер на его лице, боялся шелохнуться.
Я не должна двигаться. Хочу, чтобы он сдвинулся. Прижал меня сильнее, обхватил обеими руками и… поцеловал.
Мы сидели так целую минуту. Может больше. Я не двигалась и он не двигался.
Но то чего я так ждала — не произошло, и как видно, произойдёт ещё не скоро.
— Мы должны пожениться, — сказал Селим глядя на меня неподвижным взглядом.
Глаза мои удивленно расширились, брови обеспокоенно дрогнули.
— Ты делаешь мне предложение? — спросила я, чтобы уточнить, что это было.
— Да, это — предложение.
— Необычно.
— Так ты согласна?
— Я могу подумать?
Если там в спальне, я так быстро ответила на его призыв, то здесь, на крыше в этой волшебной атмосфере, после того, как ждала поцелуя, но не получила его, не знаю что меня дернуло так сказать. Соглашаться, вот прямо сразу и на всё, тоже было бы странно.
Я и так чувствую, зачем-то сильно спешу. Не надо. Если он непременно хочет на мне жениться, то никуда не денется. Нужно показать ему, что я тоже умею принимать решения, а не просто следовать за его волей и выполнять желаемое.
Что-то вдруг взбунтовалось внутри меня. Захотелось заявить о себе, показать, что я тоже личность. Быть может слишком запоздало, но такое желание всё-таки появилось.
Нет, оно было и раньше, но почему-то не провоцировало меня на сопротивление. А теперь вот, заставило заговорить.
— Ты хочешь подумать? — Селим вдруг перестал меня обнимать и встал.
Если бы он не встал, а продолжая обнимать меня, спросил бы, почему и как, я, возможно уже через минуту поменяла бы своё решение. А если бы ещё и поцеловал, то наверное растаяла бы сразу. Просто нужно быть ласковым и цель будет достигнута.
Но он отстранился, недовольно обернулся. Посмотрел на меня так, будто я имею какую-то обязанность, но её не выполняю. В его глазах немой вопрос и отсвет ламп.
Всё это добавило решимости, я спокойно и упрямо ответила:
— Да, я хочу подумать.
Решила стоять на своём.
— Но зачем, для чего? — он сердился.
— Выйти замуж, это не такое лёгкое решение, как кажется. Я должна понять, точно ли хочу выйти за тебя замуж. Люблю ли тебя. Любишь ли ты меня. Пока, я не могу этого понять.
В моём голосе твердость и упрямство. Я встала.
Он смотрел несколько возмущённо и раздраженно щурился. Видно совсем не ожидал, что я отвечу именно так. Но почему я должна была ответить иначе.
— Ладно, — Селим вдруг успокоился и улыбнулся, — хорошо, я даю тебе время подумать, до завтра.
— Почему до завтра?
— Если ты начнёшь много об этом думать, то неизвестно до чего можешь додуматься.
— Но ведь это довольно важное решение. Я хочу посоветоваться.
— Ты шутишь, с кем советоваться? — усмехнулся он, и снова я почувствовала возмущение.
Ему явно не доставляло удовольствие, что я противоречу.
— С мамой например.
— Что может посоветовать тебе женщина, которая много лет не замужем.
Его слова задевали.
— Ты считаешь, моя мама ничего не может посоветовать своей дочери?
— Я так не сказал, — он снова смягчился. Потом, как будто что-то понял наконец, подошел ко мне, положил руки мне на плечи, посмотрел в глаза, — ладно, я не против, завтра посоветуешься с мамой.
— Хорошо, — обижено сказала я.
Ну, вот сейчас, точно поцелует. Как раз подходящий момент примирения. Но он притянул меня к себе, обнял так, как обнимают человека, которого просто нужно обнять. Как человека, которого жалеют, хотят успокоить и всё такое, но не как любимого человека.
И я замерла в его объятьях. Закрыла глаза и поняла, что это — стена. Каменная стена.
Наверное, именно в этот момент я решила не выходить за него замуж и не становиться хозяйкой его дома.
18
Потом мы ехали обратно в город, всю дорогу в тишине.
Селим привёз меня домой. И только когда я вышла из машины он сказал:
— Подумай Элиза. Только очень прошу тебя, не думай долго.
— Хорошо, — ответила я, и кивнула.
Трудно сказать, что творилось у меня в голове. С одной стороны столько всего — этот дом, похожий на замок, слуги, еда, спальня. И взгляд, которым Селим всякий раз пронизывает меня, притягивает. Не даёт выбора, просто парализует.
А с другой стороны его холодность, сквозь которую всё время пробивается стремление ко мне. Он ищет меня, трогает, и тянет. Он не может без меня, потому и не отпускает.
Есть у меня выбор? Он есть, но очень многое давит. Трудно.
Я могла бы сказать, что не хочу за него замуж. Торопиться некуда. Главное не принимать поспешных, необдуманных решений. Не нужно, но так хочется, чтобы Селим полюбил меня. Чтобы открылся, отпустил эмоции и сразу стал другим человеком. Я чувствую, он сидит в нём, тот человек, которого я жду. Он есть, но никак не желает выбраться наружу.
