— Пойдём, — Селим, дал мне руку, и мы снова пошли, только уже не так торопливо как вначале. До моего согласия.
Теперь он спокойно, не торопясь показывал мне дом.
— Тут — комнаты для гостей, тут — бильярд, это — гардеробная, вот тут гостиная. А вот тут, — мы прошли ещё немного, он открыл дверь комнаты и сказал, — это будет — твоя комната.
Наверное, на лице моём отобразилось некоторое замешательство или удивление.
Не знаю.
Странно было слышать такое. Тогда почему мы только что стояли в комнате с большой кроватью?
— Ты удивлена? Да, у тебя будет своя комната, а у меня своя.
— Но мы только что…
— Мы были в спальне. Иногда мы будем спать вместе. Не всегда. Я привык спать один.
— Хорошо, — сказала я немного разочаровано и сразу представила, как всё будет.
То есть, он будет звать меня туда, а потом я буду уходить спать в свою комнату, так что ли?
По меньшей мере, это странно. Но он вообще очень странный человек, хоть эти его странности, так притягивают меня.
— Пойдём, нам уже накрали ужин в столовой. Не люблю есть тёплое.
Мы прошли в столовую.
Большой длинный стол занимал весь центр этой комнаты. По углам высокие вазы расписанные восточными узорами. Приборы с каждой стороны стола.
Селим провел меня на место, а сам пошел на своё. Сел и посмотрел на меня взглядом, в котором я почувствовала даже какую-то теплоту и некоторое удовлетворение.
Только сели, откуда-то сбоку из-за шторы, вышел человек в восточной одежде, подошел и поставил передо мной блюдо, налил вина. Потом пошел к Селиму, налил ему вина и ушел.
— А ты есть не будешь? — спросила я.
— Буду, сейчас и мне принесут. Людей у меня тут немного, у стола только один человек и один на кухне повар.
— Людей? Это что — слуги?
— Вроде того.
На блюде что-то из морепродуктов. Вижу изогнутую спинку креветки, листок, пюре салатного цвета. Филе рыбы посыпанной чем-то белым. Я нечасто хожу в рестораны и нечасто вижу такие блюда.
Сначала я оробела, не знала, как подступиться к такому блюду. Старалась делать спокойный вид, сразу стала ковырять вилкой, не зная за что ухватится. Потом вспомнила, вернее увидела, как делает Селим. Взяла нож, наколола вилкой кусочек рыбы, отрезала и послала в рот.
И в то же мгновение испытала что-то такое похожее на блаженство от пережевывания еды.
Эта рыба — пища богов.
— Вкусно? — спросил Селим.
— Очень вкусно.
Если тут готовят такую пищу, то я ещё раз согласна остаться здесь навсегда.
— Я рад, что тебе понравилось.
Он рад, а лицо как было холодным, так и осталось. Даже теплота исчезла. Оно стало непроницаемым.
Но ещё с какого-то момента, я стала понимать это его холодное выражение. Оно как защита, только от чего? От чувства, от любви? Я не знаю, но собираюсь узнать.
Почти всё время мы сидели в тишине. Я ела, пила вино, а он только отпивал по глотку, иногда что-то клал в рот. Смотрел на меня, и с большими промежутками во времени задавал вопросы.
В конце концов, я рассказала ему про маму, про отца и ещё кучу всякой ерунды. С каждым выпитым глотком вина, мой язык не только развязывается, но и заплетается.
Это смешило и вытягивало на правду и, в конце концов, я договорилась до того, что просто глядя ему в глаза, сказала:
— Тебе никогда не говорили, что ты — немного странный?
— В чём заключается эта странность для тебя?
Я не могла говорить серьёзно и улыбаясь произнесла:
— В тебе есть некоторые противоречия.
— Какие именно?
— Ты в одно и то же время делаешь всё, чтобы привлечь моё внимание и оттолкнуть его. Но оттолкнуть не получается.
Он приподнял брови, а потом опустил. Но не улыбнулся, не ответил на мой весёлый настрой. Он наблюдал за тем, как постепенно я пьянею, как начинаю краснеть и чувствовать себя развязно. Наверное, именно это ему было нужно, моего развязного настроения. Или узнать, до какой степени опьянения я могу дойти.
Чем больше я прикладывалась к бокалу, тем сильнее хотелось Селима расшевелить. Увидеть другие эмоции на его лице.
— Скажи, ты можешь быть нормальным?
— Что в твоём понимании — быть нормальным?
Я потянулась к шее и расстегнула две пуговицы на платье. Просто стало жарко. И в это движение я не вкладывала ничего, кроме как желание ослабить ворот.
Селим проследил за моим жестом.
— Нормальным мужиком, — хохотнула я, теперь мне хотелось издеваться, и посмотреть до какой степени раздражительности и злости он может дойти.
Злым я его уже видела, что может быть ещё хуже. Хуже, чем он был, быть не может. А сейчас мне почему-то было совсем не страшно. Я не боялась его и того, что он может сделать. Просто куда-то пропал страх и трепет.
А ещё куда-то вдруг делась та серая мышь, которая во мне сидела до этого ужина. Она исчезла. Теперь я чувствовала себя иначе, не скажу что прям соблазнительницей, но что-то типа того. Во всяком случае, так я себя чувствовала.
Я обмахивала лицо салфеткой, оттягивала край ворота на платье, чтобы воздух от махания попадал и туда.
— Может выйдем на воздух? — спросил Селим.
— Можно, — радостно согласилась я.
А сама подумала, там мы хотя бы будем стоять рядом, а не сидеть на разных концах стола. Это расстояние уже казалось таким большим. А мне хотелось близости. Просто ощутить его ладонь на своей талии. Я обязательно хотела, чтобы он положил туда свою ладонь.
Мы встали из-за стола. Селим подошел и снова протянул мне руку, а я взялась за неё даже крепче чем до того. И мы пошли. Сначала по лестнице наверх, на второй этаж, по коридору, потом по узкой лестнице ещё выше. Там открылась дверь и я оторопела. Прямо передо мной — звёздное небо.
Это — крыша дома. Но тут всё как веранде. Небольшой стол кресла, диваны и шатёр прикрывающий это всё от ночной мошкары. Ещё я увидела кальян и цветы, повсюду цветы. В разных горшках. Всё это освещено мягким светом. Сейчас, в темноте ночи, здесь очень красиво.
