— Прицел сорок семь! Упреждение четверть корпуса! Первый огонь!
И вновь орудия заработали вразбежку, обрушив на противника каскад снарядов. Только на этот раз попадание случилось сразу. А там, они стали случаться чаще и гуще.
Маловат калибр. Вот к какому выводу пришел Борис, вглядываясь в результаты стрельбы. Конечно на этот эсминец более серьезную артиллерию не впихнуть. Но с этим нужно что-то делать. Более серьезные стволы наделали бы куда больших бед. Если он правильно помнит в книге Валентина Пикуля, которую он читал в юношестве, упоминались стомиллиметровые орудия. Н-да. Нужно увеличивать водоизмещение. Иного выхода нет.
Вскоре запылал и второй эсминец, начав отворачивать в сторону, выставив дымы. Н-да. Быстро же перенимают полезные нововведения. Вот и эта тактика нашла свое воплощение во многих флотах. Хорошо хоть с завесой получается далеко не у всех, тут ведь не просто активировать дымовую шашку. Со специальными снарядами все куда сложнее.
Как результат, русские потеряли уругвайцев из виду. Причем получилось настолько удачно, что белесая стена скрыла и первый эсминец, вышедший из боя раньше. Впрочем, это не имело значения. Главного Рыченкову добиться получилось. Он вывел из боя два эсминца, представляющих определенную угрозу.
Де Ромальо бы отправить против отряда Измайлова все четыре минных крейсера. Тогда возможно у них что-то и получилось бы. Правда преимущество «Новика» в ходе, не позволило бы им его зажать. Но с парой кораблей выходить на него и вовсе безнадежно.
Потеряв из виду противников, Рыченков оценил обстановку у своих миноносцев. Несмотря на численное превосходство противника, они давили и навязывали свой рисунок боя. Два кораблика охваченных пожарами уже отвалили в сторону, выйдя из схватки, чтобы зализать раны. Необходимости вмешиваться в драку никакой. Пора заняться главной задачей.
— Сигнальщик, передай по отряду. Сопровождаю катера. Бой вести самостоятельно. Головным «Страшный»
Миноносцем командовал опытный командир, мичман Привалов. По возрасту он старше Рыченкова, хотя и не имеет за плечами такого багажа. Образования уже вполне хватает, чтобы выдержать экзамены на лейтенанта. Но в существующих реалиях не дворянин подняться выше мичмана не мог. Исключение, полные георгиевские кавалеры, которые могли иметь чин лейтенанта военного времени.
К примеру, Рыченкова пришлось наделять личным дворянством. Но тут все просто. Свою весомую роль сказало то, что у него был полный бант. Ну и ходатайство боярина Голубицкого, конечно же. Зато теперь он был вполне себе полноценный лейтенант. А то, глядишь, еще может экзамены на кавторанга выдержать.
Выполняя приказ с «Новика» катера оторвались от угольщика и направились на сближение со своим лидером. В принципе тому сейчас ничего не угрожало. Миноносцы основательно сковали легкие силы находящиеся поблизости. Подготовка комендоров на них ничем не уступит артиллеристам на «Новике». Да и на самом транспорте с настоящий момент находится батарея полевых орудий, с подготовленной обслугой.
Второй отряд основных сил уругвайцев наконец приблизился к противнику настолько, чтобы открыть огонь. Им сейчас явно не до схватки легких сил, развернувшейся где-то в стороне. Эскадренный броненосец, броненосный крейсер, один первого ранга и два второго. Весьма грозная сила, равная, а то и превосходящая де Каррильо. Прикрывали их эсминец и три миноносца.
«Новик» насел на эсминец противника с расстояния в шесть тысяч. Несмотря на то, что он начал засыпать его каскадом снарядов, попадания случались довольно редко. Сказывалась большая дистанция и разброс. Разумеется, и артефакты и выучка наводчиков сказали свое веское слово. Борис подозревал, что если бы не это, то они о вовсе не добились бы ни единого попадания.
Но как бы то ни было, вскоре удалось сбить у него среднюю трубу, и как результат тот значительно потерял в скорости. То есть, фактически перестал представлять угрозу для катеров. Которые пока еще держались стайкой в стороне. И как предполагал Измайлов, пока еще не были обнаружены. Все же, персональный камуфляж, это серьезное подспорье.
Впрочем, когда на них насел «Новик», командир отряда не стал ограничиваться полумерами, и направил против него сразу два легких крейсера. Корабли новейшей конструкции вывалились из строя, и направились навстречу противнику, буквально засыпая его снарядами.
Вот уж когда «Новику» пришлось вертеться как угрю на сковороде. И где сказалась отличная подготовка наводчиков, и действенность артефактов. По нему одновременно вели огонь двенадцать стодвадцатимиллиметровых орудий, и шесть сорокасемимиллиметровых пушек крейсеров. Плотность обстрела была такой, что вода со стороны противника буквально кипела от беспрерывных всплесков снарядов.
Эсминец и три миноносца бросились на пересечку катерам, задействовав максимум своей артиллерии. Не отвечая на обстрел крейсеров, Рыченков приказал сосредоточить огонь именно на этом противнике. Сейчас главное катера и их атака четырех кораблей линии.
По «Новику» одновременно вели огонь восемь стодвадцатимиллиметровых орудий. При скорострельности в десять выстрелов в минуту, это было более чем существенно, несмотря на дальность в семь тысяч. Дошло даже до того, что Дорофей Тарасович был вынужден поставить дымы. Все же хорошо подготовлены уругвайские комендоры. Эдак глядишь никакого умения вкупе с артефактами не хватит.
Зато сам эсминец, скрывшись от крейсеров вполне мог вести огонь по миноносцам противника. И достаточно успешно. Уже двенадцатым снарядом его комендорам удалось добиться первого попадания. А там и второй, и третий. Маленькому кораблику доставалось изрядно.
Взрыв на палубе случился как-то уж совсем неожиданно. Вслед за ним душераздирающие крики. Призывы медика. Мат унтера, поминающего мать и святую богородицу, вместе с нерадивостью призывающего помощь. Ну и напоминание, для чего ему дадена «Аптечка».
— Твою в гробину душа мать нехай! — вскинув бинокль недовольно рыкнул Дорофей Тарасович. — эсминец их ожил. Боря, давай к четвертому орудий и пошли ему пару-тройку пламенных в разлуку, пока ребятки и сами справляются, а там и я подправить смогу.
— Слушаюсь, — по венному ответил Борис, и бросился выполнять приказ.
Когда он прибыл к орудию, обнаружил там палубу залитую кровью, которую в настоящий момент окатывали из брандспойта. Ошарашено мнущего свои ноги матроса, в изодранных брюках. Однозначно оторвало ноги, да вон они, полетели за борт смытые тугой струей воды. Другой массирует виски. Из каски торчит иззубренный осколок. Не иначе как сотрясение головного мозга. Третий дернул себя за нос, непроизвольно помяв грудь. Хотя смысла в этом из-за бронежилета никакого. Кстати в нем имеется прореха. Серьезно прилетело, коль скоро пробило защиту. Двоих перевязывают.
Изрядно досталось от одного единственного семидесятипятимиллиметрового снаряда. Вот уж чего не ожидал. Наверняка ударил скопившуюся группу. Ну и пироксилин, пороху подобное попросту не под силу.
— Орудие в порядке? — поинтересовался он у унтера, командира расчета.
