Я отстранилась.
Он смотрит на меня и в глазах его вопрос. Думает, я прихожу, как и все его эти девки, чтобы потрахаться, потому что муж меня не трахает.
Боже, да ведь это так и есть.
Он такой же, как все и нет в нём ничего необычного, другого, как показалось в какой-то момент.
Я толкнула дверь, чтобы она открылась пошире, и чтобы он не осмелился говорить громко.
— Больше не приходи ко мне. Никогда.
Я быстро вышла из квартиры, пошла по коридору, по лестнице. Поднялась на двенадцатый.
Открыла дверь квартиры, вошла, захлопнула дверь и встала.
Ну вот и всё.
Глупо было о чём-то мечтать на что-то рассчитывать. Я и не рассчитывала ни на что. Всё всегда одинаково. Заканчивается. Или проходит.
Глава 23
Не понял.
Что сейчас произошло?
Вот и цветочки.
Да, женщины все одинаковые. Не могут без этого, обязательно нужно потребовать ответственности.
А я?
Кажется, я повёл себя как последний кретин. Она хотела услышать другое, а услышала…
Но всё так неожиданно, вот только вчера это была такая игра, а сегодня уже жизненный выбор. И я оказался к нему не готов.
Вот чёрт, кажется всё испортил… я реально всё испортил.
Телефон трезвонил как на пожар.
— Алло, ну что такое, я занят, — недовольно выдохнул в трубку.
Я всё ещё думал, как поступить. Пойти стукнуть ей в дверь и сказать, что я не кретин или…
— Тут клиенты требуют тебя лично, — прошипела в трубку Анжелика. — У них возникли и вопросы, и претензии.
— Черт! Сейчас еду, скажи — буду через десять минут.
Работа важнее всего. И если кто-то чем-то недоволен не в моих правилах оставлять клиента неудовлетворённым. Я быстро накинул куртку и вышел из дома.
Ладно, о Софии подумаю вечером, это тоже важно, но работа…
Два часа убеждал клиентов, что колоны прекрасно будут смотреться в их гостиной и потолок не рухнет им на голову. Кажется убедил. Потом увлёкся работой и на какое-то время совсем забыл о том, что произошло в обед.
Но ближе к вечеру, когда разбросал дела и появился просвет, я сел и уставился в одну точку.
В дверь постучали, вошла Анжелика.
— Ещё работаешь?
— На сегодня хватит, — я встал, отодвинул папку и потянулся к куртке.
— Может выпьем перед сном, — она явно не собиралась сдаваться и каждый вечер что-нибудь предлагала.
А может и правда?
Что-то я на этой Софии так задержался. Она замужем. Разве необходимо мне, чтобы она уходила от мужа. Совсем нет. Что я могу ей предложить? Хочу ли что-то предлагать? Сегодня я серьёзно понял, что не готов так поступить. И если она уйдёт от мужа я не уверен, что позову её к себе.
— Можно и выпить, — ответил я Анжелике, взял куртку портфель и подошел к выключателю.
Она потянулась словно кошка, показывая как довольна моим решением, и щёлкнула выключателем за меня. Потом остановилась, в ожидании, глянула мне в глаза, явно намекая, что выпить можно и тут. Но я вышел из кабинета, не стал останавливаться. Сделал вид, что не понял.
В лифте я стоял отстранённый и равнодушный. Хотя запах духов Анжелики будоражил дальние нотки в моём сознании. Но теперь давно забытые.
Мы вышли из здания. Что-то не очень хотелось далеко ходить.
— Давай сюда, — я указал на бар напротив.
— Давай, — ей всё равно лишь бы я никуда не делся.
Вошли в небольшой бар. Маленькие, черные столики под станами, посредине столы побольше. Посетителей немного, время ещё не позднее. Мы сели за столик. Подошла молоденькая официантка в длинном черном фартуке.
— Что будете пить?
— Мне мартини со льдом, — заказала Анжелика.
— А мне воды.
— Ты не будешь?
— Нет, что-то перехотелось.
Она разочаровано глянула и потянулась поправить выбившуюся из-за уха прядь волос. Движения плавные, такие за которые всё время взгляд мой всё время цепляется.
Чего мне в ней не хватает, я сейчас пытался понять. Почему не встречаюсь с ней? Она красивая, милая. С полуслова меня понимает. Наверное, я уже настолько очерствел, что не реагирую ни на что. Снова в голову ворвался образ Софии. Я даже почувствовал тепло её тела. Вспомнил, как обхватил её сегодня. Как прижался к бедру, вдохнул запах её тела…
Но разве это не то же самое что со всеми остальными? Нет. Совсем другое. И не потому что они разные, а потому что я чувствую их совсем иначе.
Тут я спокоен и холоден, а там — горяч, возбуждён и совсем неспокоен. Тут мои мысли трезвые, даже когда я выпью, даже глядя на томные движения Анжелики. А там мысли носятся, ищут возможности для тела. Тут я почти не чувствую касаний, а там, моё тело требует их и старается получить.
Вот это что такое? Желание, страсть?
— Хорошо, что ты разобрался с этими колонами, иначе нам бы пришлось переделывать весь дом, — ворвался в сознание голос Анжелики.
— За их бабки можно и переделать.
Я дергался. Взгляд мой блуждал по помещению, в поисках чего-то неизвестного.
— Не хотелось бы такую работу переделывать. Эй, ты слушаешь меня. Ты вообще где? — требовательно дернула меня Анжелика.
— Слушаю конечно.
— Но невнимательно. У меня такое ощущение, что ты влюбился.
— Влюбился? С чего ты взяла? — я усмехнулся, но получилось не очень.
— Ты всё время где-то летаешь. Не слушаешь меня. Невнимательный стал, рассеянный. Приходится по два раза повторять. Это нехорошо. Это сказывается на работе Платон.
Влюбился? Что она такое говорит?
Интересно, как она произнесла это. Поскольку, сам себе я бы наверное такого не сказал. Неужели, то что происходит сейчас и есть, то слово, которое она сказала? Удивительно, но я не помню, чтобы когда-то раньше всё было так.
Значит, получается раньше я не влюблялся? А в школе, как же Светка Подгорская, разве я не бегал за ней?
Я смотрел за окно, на горящие огни улицы и за словами Анжелики совсем не мог уследить. Она говорила что-то ещё, но я не мог сосредоточиться. Потом вдруг резко посмотрел на часы.
Одиннадцать.
А если София передумала? Пожалела о том, что сказала и теперь сидит на лестнице, или стучит в мою дверь. А меня там нет.
Я резко встал.
— Мне пора.
— Что?
— Извини, — я достал деньги, кинул на стол. — Вот возьми, вызови такси.
