– Вася, – скромно назвал себя мальчик. – А это моя сестра, Соня, – ответил он за девочку, у которой теперь пропал дар речи, хотя она постепенно отвлеклась и тянулась к Булке, чтобы пощупать его (он немного напоминал надутого шарпея), боясь только, не лопнет ли.
– Так вы правда существуете! – восхищались дети.
– Как видите, только тсс! – как самый главный пояснил Мотя и приложил лапу к губам.
– Уи-и-и! – затянула было Соня, привыкшая сделать что-нибудь наперекор.
– Зря стараешься, нас всего четверо! – остановил её Мячик, беззаботно прыгая вокруг ребят.
– И что, о вас никто-никто не знает? Но вы же не только нас спасаете? – старался сразу прояснить ответы на все вопросы Вася.
– Нет, но не все могут видеть нас. А уж тем более вызывать. Только те, кому сильно хочется. Но до вас таких не было. Рады познакомиться! – продолжал общительный Мячик.
– Ой, а можно я так же попрыгаю?.. Как это у вас так высоко получается? – по-доброму позавидовала Соня.
– О, ну если ты тоже чудесное небесное дитя, то попробуй, конечно, – пошутил Мячик.
Соня подпрыгнула, и тут земное притяжение будто отключилось на пять секунд – она взмыла в воздух почти до макушки ели!
– Уо-оу! – громогласно проводил её взглядом и головой вверх-вниз Гром.
Девочка аккуратно приземлилась попой на землю, а солнечный подол её платьишка лёг вокруг неё ромашкой.
Грозомоты залюбовавшись милым ребёнком, притихли на минутку. Первым очнулся рациональный Мотя:
– Ловко вы нас провели! Зачем вызвали? Вам что же, земных забав не хватает?
– Ой, как мне летать понравилось! – протянула девочка голосом колокольчика.
– Я бы тоже хотел, – завидуя сестре белой завистью, признался Вася.
Гром прогромыхал смехом.
Булка, разомлевший от почёсываний девочки, которая всё же добралась до него и осмелилась потрогать, умоляюще посмотрел на Мотю. Тот, прочитав по взгляду мысли, секунду подумав, согласился:
– Ладно, ты – на меня, Соня – на Булку! Быстрей, пока я не передумал!
Дети засияли ярче всякого светила, забрались на спины грозомотам – и отправились в небо!
В небесном доме
Сначала стая грозомотов с детьми парила над густым зелёным лесом, потом над искристым морем. У детей разбегались глаза, и души лопались от восторга: везде интересно посмотреть – и вниз, и вверх, и в сторону горизонта! Булка на ходу открывал рот и ловил облака, становясь ватно-белым.
Мотя летел уверенным строгим самолётом, точно зная, куда держит курс. Даже брови его были сосредоточенно сведены к носу. Мячик выпрыгнул на самое небо, достал малюсенькую серебристую звезду и приколол Соне на волосы.
Гром пел песни, от которых, как от ветра и скорости, закладывало уши.
И тут Мячик вдруг ударился головой в небе обо что-то невидимое, перевернулся, сделав мёртвую петлю Нестерова…
– Как всегда, – спокойно отрезал Мотя.
– Где ключи? – обратился он к Мячику.
– На этот раз – под лунным камнем в море Облаков, похвастался Мячик и за секунды слетал до Луны, взял ключи от невидимого дома и отпер дверь снизу.
Дверь открылась вниз, как в грузовой отсек у самолёта, и грозомоты по очереди залетели в дом. Грозодом. Он представлял собой круглую капсулу, невидимую снаружи – чудесным образом свет отражался от неё, делая невидимой. Мебель была в основном круглой формы, никаких острых углов: кресла и кровати из пушистых облаков, окна-иллюминаторы, стеклянные журнальные столы, большие пузатые колбы с непонятным наполнением – жёлтым, искрящимся светом. В одной стороне стояла большая, как кровать, ванна, в другой находилась кухня – множество шкафчиков, полочек, баночек.
Вася сразу подошёл к первой колбе изучать содержимое. Открыв краник, стал ловить то невесомое, что текло из него. Грозомоты умилённо наблюдали:
– Люди… Это солнечный свет, мы пьём его, как вы летом лимонад. Только прямо из-под крана.
– О, это как из питьевого фонтанчика! – Вася любил так пить, но сейчас не решался.
Мячик подошёл, наклонился, смешно вытянул губы и втянул в себя свет, пожелтев и засветившись.
– Попробуй! – Мячик подтолкнул Васю.
Мальчик попытался втягивать небесный лимонад, так же вытянув губы, но наглотался только воздуха, которого, кстати, на высоте было не так много, как на земле.
– Ладно, не всё сразу, – махнул лапой Мячик и закрыл краник, пока всё не вытекло.
Все обернулись на дружный смех: Соня с Булкой прыгали на большой пуховой кровати, и во все стороны по всему Грозодому летели кусочки облаков.
– Вот и приведи гостей, – слегка недовольно фыркнул Мотя и с видом начальника уселся в кресло.
Потом Соня увидела у стены другой стеклянный автомат: колба с цветными леденцами! И бросилась к нему, пытаясь выковырять из него побольше угощения.
– Осторожней, не сломай! – запереживал хозяйственный Мотя. – Это основная еда Мячика: ледышки, в которые для вкуса добавлены клубника, персики, манго, арбузы, огурцы, вишня… А для красоты мы делаем их разной формы: звёзды, снежинки, рыбки, цветы…
Соня сглотнула слюнки, набила за обе щёки угощения, но они были такие холодные, что ей пришлось отвернуться и выплюнуть большую часть себе в ладошки.
– И Мячик так делает, только в тучи запускает, – поддержал свою новую подругу Булка.
– Кто пожадничает, тот замёрзнет, – серьёзно сказал Мотя.
Девочка испугалась, молча проглотив оставшийся во рту леденец, гадая, что её ждёт, а Мячик продемонстрировал, сколько может съесть он: пол-автомата запустил в свою отрытую зубастую пасть. Было видно, как ледышки провалились в его живот. И Мячик запрыгал, звеня ими внутри и превратившись в живой калейдоскоп: сладости складывались незатейливыми узорами цветов, бабочек, орнаментов… Соня хлопала в ладоши в такт хрустальному звону.
– Вот это вид у вас! – посмотрел Вася в иллюминатор.
– Ха, ты ещё ночью не видел! Как-нибудь мы тебе покажем.
– Зачем же вы познакомились с нами и показали свой дом, если хотите оставаться втайне? – задумался мальчик.
– Понимаешь, даже грозомо-о-отам иногда хочется внима-а-ания, – в своём духе, протяжно выдохнул звук Гром через граммофон своих губ.
– Понимаю, – сказала Соня, обнимавшая в это время Булку, а он уже лизал её лицо и руки бегемотьим языком, жутко этим щекоча хохочущую девочку.
К Васе по-деловому подошёл Мотя:
– Я видел – ты рисуешь карты?
