– А что ты ей сказал про Лизу? – поинтересовалась я. Когда Васька замолчал.
– Правду, – пожал он плечами. – Ну, кроме Павла. Я сказал, что в данный момент Лиза работает у одного очень богатого человека, твоего хорошего друга.
– И как она это восприняла?
– Кажется, обрадовалась, – задумался друг. – Кстати, вот и Сорочинское.
Сорочинское было на порядок больше Зарецкого, домов эдак на тридцать. В селе бурно кипела жизнь: тут и там можно было заметить женщин с коромыслами, провожающих джип заинтересованным взглядом; навстречу попадались мужики, весело галдящие дети. Здесь даже был свой собственный магазин, маленький, правда, но был. Вот перед ним Васька и затормозил:
– Подожди меня здесь, пойду узнаю, где живет Вера.
Васька скрылся за дверью, обитой войлоком, я же вылезла из машины и сладко потянулась, разминая затекшее уже после десятиминутной поездки тело. Скоро появился Васька и молча ткнул пальцем в один из домиков, находящихся чуть дальше. Добирались туда пешком, то и дело здороваясь с любопытными сельчанами.
У ворот нас встретила рыжая собака, которая тут же бросилась облизывать Ваську. Пока я покатывалась от хохота, друг попытался избавиться от чересчур гостеприимного пса, отдирая его от своей куртки. Впрочем, последний не сдавался.
– Рыжик, фу! – вдруг раздалось от калитки.
Я перевела взгляд: невысокий коренастый парень лет двадцати пяти с рыжими усами и хитроватыми глазами здорово напоминал лисичку.
– Здравствуйте! – поздоровалась я. – Мы ищем Веру, нам сказали, она живет тут.
– А как же, – кивнул парень, оттаскивая Рыжика от уже кипящего Васьки. – Жена это моя. Вы проходите, она дома, Рыжик не тронет.
– Если только залижет до смерти, – буркнул Васька, убегая вперед. – Чего это он такой? – это уже Лисичке.
– Так племянники разбаловали совсем, – всплеснул тот руками. – как придут, то Рыжик – ути-пути… Лезут на него, обнимают, целуют. Вот он и привык! Не пес, а черт знает что!
Сопровождаемые ворчащим хозяином, мы зашли в дом.
В отличие от дома Анастасии Михайловны, этот был оборудован более современно: в углу почти новенький, правда, недорогой телевизор; DVD – проигрыватель, красивая стенка. Изящный, но крепкий стол, стоящий у окна наводил мысль о том, что сделан он по заказу – или же своими руками, если эти руки принадлежат столяру.
– Вера! – крикнул Лисичка, скидывая на вешалку тулуп. – К тебе гости пришли!
– Иду! – раздалось судя по всему из кухни, и к нам вышла девушка в старомодном строгом платье. – Вы ко мне? – удивилась она.
– Здравствуйте! – снова затараторила я. – Меня зовут Анна, это Васька, мы хотели бы поговорить с вами про Лизу.
– А что не так с Лизой? – перепугалась Вера.
Лисичка перевел на нас любопытный взгляд.
– Да нет, с ней все в порядке, – пошла я на попятный, – мы просто с вами поговорить хотели.
– Ну что ж, проходите, – решилась хозяйка, – идемте на кухню, я вам чаю налью.
Кухня оказалась просторной, все с той ж неизменной печкой, только тут была и газовая плита, и электрический чайник, и новый холодильник. Хозяева производили впечатление зажиточных людей.
– Здорово у вас тут, – оценила я, кивая на кухонные новинки.
– Это все Кузьма, – рассеянно ответила хозяйка. – Он столяр хороший, ему заказы из самой Москвы идут, и деньги платят хорошие. Так что там с Лизой?
Васька скромно молчал, предоставляя право разговора мне.
– Видите ли, – я постаралась правильно подбирать слова, – Лиза работает горничной у одного бизнесмена, моего хорошего знакомого, я с ней познакомилась, когда к нему погостить приехала. Вот только вчера она внезапно уволилась с работы, вот я и запереживала. Она ведь девушка деревенская, куда ей податься в таком большом городе, как Москва?
– Уф, вы меня напугали, – облегченно выдохнула Вера. – Я уж думала, серьезное что-то случилось. Насчет Лизы не беспокойтесь, она всю жизнь принимала такие вот резкие решения, а податься в Москве ей есть куда.
– Это к кому же? – удивилась я.
– Так она у подруги моей останавливалась, – пояснила Зарецкая. – У Альки Куклачевой. Алька за москвича замуж вышла и укатила, вот Лиза потом к ней и подалась, правда, нам с матерью ничего не сказала. Это мне потом уже Алька позвонила, сказала, Лиза у нее.
Мы с Васькой переглянулись – есть след!
– Вера, – включился Васька, – а адрес Аллы у вас есть? Я понимаю, что вы не вправе раздавать ее координаты незнакомым ей людям, но Аня мне уже всю плешь проела, – я бросила на парня злой взгляд. – Очень уж она волнуется, а когда она что-то в голову себе втемяшит, с ней лучше не спорить.
Вера захихикала, я же под столом пнула Ваську.
– Сейчас, – выбежала она из кухни.
– Ты что несешь? – зашипела я.
– Импровизирую, – отрезал Васька.
Появилась хозяйка и протянула Ваське вырванный из блокнота листок с адресом Аллы. Мы посидели еще минут пять, затем начали прощаться. Пока я натягивала сапоги, Васька уже успел что-то выяснить у Лисички, и судя по его довольному лицу, новость была крайне приятной.
– Из Сорочинского есть другая дорога, – заявил он мне, когда мы добрались до джипа, оставленного у магазина. – Оттуда ходят автобусы. Правда, это лишние девяносто-сто километров, но лично я предпочту нормальную долгую трассу нежели то, что было вчера.
Я обрадовалась, полностью разделяя Васькино мнение – повторять вчерашний подвиг мне ой как не хотелось. Дорога действительно была куда как лучше вчерашней, погода улучшилось, сияло неяркое солнце, так что настроение было на высоте. Правда, довольно быстро затекло тело, но я просто перебралась на заднее сиденье, свернулась клубочком и быстро задремала.
Пробуждение было не из самых приятных: мы все еще в дороге, это раз; затекли руки, ноги, попа, шея, это два. А еще хотелось есть. Последнюю проблему я решила сразу, покопавшись в пакете, выданным нам на дорогу доброй Анастасией Михайловной и извлекая на свет божий аппетитный пирожок с капустой.
– К Куклачевой сегодня ехать уже поздно, – просветил меня Васька. – Мы в столицу доберемся только часам к семи.
– Значит, завтра, – не стала я спорить.
Пара минут молчания.
– Скажи мне, – вдруг нерешительно сказал Васька. Я бросила на парня удивленный взгляд. – Мы охотимся за Лизой, потому что ты подозреваешь ее в воровстве, или здесь что-то другое?
Я задумалась, не зная, как описать то, что чувствую.
– Я не думаю, что бриллиант украла она, – медленно протянула я, – хотя и не исключаю такой вероятности. Просто мне кажется, что она… нуждается в помощи, что ли. Сам подумай, деревенская девочка, выросшая без отца, приезжает в Москву, чтобы поступить в театральный, но проваливает экзамены. Устраивается горничной к бизнесмену, не желая, а может, боясь вернуться домой, встречает там красавца-охранника Павла, который после всех этих деревенских парней наверняка кажется ей сказочным принцем, затем роман и, как следствие, беременность. И вдруг выясняется, что Павлу она больше не нужна, он прямо на ее глазах флиртует с заезжей гостьей, и жениться на ней, как это принято у них в деревне, не собирается. Что делать? Куда податься? Мечта не сбылась, сердце разбито, нерожденный ребенок… Я боюсь, что она может что-нибудь с собой натворить. Вась, может, давай поедем к Куклачевой сейчас, а?
