– Настя, успокойся, пожалуйста! – Апрель растерянно гладил ее по волосам. – Прошу тебя…
– А ты можешь… – Она подняла заплаканное лицо. – Ты можешь исполнить еще одну мою – ну самую-самую последнюю – просьбу? Я хочу…
– Да не говори, я все понял… – Апрель смутился и растерялся, задумался, но потом все-таки решился: – Вообще-то, нам этого тоже нельзя, но… Ну ладно… Если ты уж так этого хочешь… На прощание…
Он наклонился и поцеловал ее. И, если бы ангелы могли чувствовать вкус, он ощутил бы, насколько горьки и солоны слезы на ее губах. Но он этого не узнал. А она… Она все чувствовала и была уверена, что его поцелуй, как во сне, имел вкус земляники.
«Наверное, я первая в мире девушка, которая поцеловалась со своим ангелом-хранителем», – пронеслось в голове у Насти. В этот момент Апрель выскользнул из ее объятий и тут же исчез. А Настя после этого расстегнула свою сумочку за пять тысяч долларов и спрятала туда маленький, горевший серебристым светом фонарик.
* * *
То, что Апрель увидел в башне Исторического музея, его очень удивило. Приемная и прилегающий к ней коридор были абсолютно пусты – точно так же, как и сутки назад, когда он сам увел всех ожидающих стирания ангелов на представление. Но сегодня не было видно даже Секретаря – ее стол, с телефонами, компьютером, маленькой блестящей елочкой и недочитанным любовным романом рядом с клавиатурой, пустовал.
«Сегодня приема нет» – гласила стоящая на столе табличка.
«Странно, – подумал Апрель. – Почему отменили прием? Наверное, ушли встречать Новый год… А Стиратель? Ему-то уж точно сейчас не до веселья…»
Он взлетел по лестнице и нерешительно постучал в дверь кабинета.
– Да? – раздался оттуда недовольный голос. – Войдите!
Чиновник в гордом одиночестве сидел за своим столом и пил коньяк.
– А, все-таки явился! – просиял он, увидев посетителя, и даже вскочил. – Молодчина! А я уже смотрю – двенадцатый час, а тебя нет… Ну давай, проходи скорее, рассказывай, как дела. Что там с твоей подопечной, как ее, Настя, кажется? – Он вернулся к своему компьютеру.
Апрель пожал плечами:
– Пока с ней все в порядке. Ее душа принадлежит Свету, и я очень надеюсь, что так будет и дальше… Но все-таки очень прошу вас – постарайтесь, чтобы нового хранителя к ней прислали как можно скорее!
– Не волнуйся, – заверил чиновник. – Прослежу за этим лично. Сам понимаешь, насколько это в моих интересах… Ну что ж, сейчас откроем нужный файл… Что такое, где он? Неужели?.. Уф, слава богу, на месте, а то я уже подумал…
– Вы уж по возможности введите того, кто меня заменит, в курс дела, – просил ангел. – Меня очень беспокоит судьба Насти. Вы были правы, я встретился с ней, когда она была на перепутье… И не уверен, сумел ли ей помочь. И правильно ли поступил.
– По крайней мере, ты сделал все, что мог. А уж как она будет жить дальше – это зависит только от нее. – Толстые пальцы быстро застучали по клавиатуре.
– Она еще так молода и наивна… – сокрушался Апрель.
– Ах, вот что тебя беспокоит, – усмехнулся Стиратель, не переставая печатать. – Ну тут тебе, в общем-то, тоже нечего печалиться… Поверь, люди совсем не так уж беспомощны, как ты о них думаешь… Они сами создают себе судьбу, прокладывают путь, как в этой жизни, так и в той. Ваше дело лишь помогать им… А все остальное, и даже Спасение или его отсутствие, в полной мере зависит от них самих, а не от вас… Все, слава Создателю! Теперь я могу вздохнуть с облегчением.
Стиратель закончил печатать и откинулся в кресле. На его бледное лицо постепенно стал возвращаться румянец.
– Ну что, ты готов? – спросил он после короткой паузы.
– Да, – решительно отвечал Апрель.
– Так доставай фонарик.
Ангел открыл свою сумочку – и тихо ахнул.
– Ты чего это? – тут же забеспокоился чиновник.
– Она пуста. Фонарика… нет.
– Что? ЧТО-О-О?!!!
Стиратель, не поверив, даже поднялся со своего кресла, подошел к ангелу и самолично заглянул в его сумочку.
– Что за чудеса? Куда же он мог деваться?
– Не представляю себе, – растерянно отвечал Апрель. – Может, я его где-то потерял?
– Ну знаешь! – надул щеки чиновник. – Такого в моей практике еще не было. Многое бывало, но чтобы ангел оказался таким раззявой… Это надо же – потерять фонарик!
– И… что же мне теперь делать? – растерянно спросил ангел.
– Понятия не имею! – развел руками его собеседник.
Апрель молча опустился на ближайшее кресло. Некоторое время оба ангела – настоящий и бывший, превратившийся теперь в чиновника, – оторопело глядели друг на друга.
– Когда ты его видел последний раз? – строго спросил Стиратель.
– Не помню…
– Вспомни, это очень важно! Когда ты его доставал?
– Точно пользовался им вчера вечером, во время Настиного «бенефиса», – напряг память Апрель. – Возможно, ночью, когда мы с Настей гуляли по Москве, я его тоже доставал, чтобы ей показать… Или не доставал? Нет, вроде все-таки доставал.
– Хорошо, а потом? Утром, днем, этим вечером?
– Я им не пользовался.
– И не проверял, на месте ли он?
– Не проверял.
– Значит, ты мог потерять его где угодно. – Стиратель вынул из кармана пиджака большой носовой платок в серую с коричневым клетку и вытер вспотевший лоб. – Да, друг дорогой, и подвел же ты меня под монастырь… Неужели придется советоваться с начальством? Тогда надо продумать, что мне говорить им, а что нет… – рассуждал он вслух. – А вдруг?.. Ох! Неужели это она выкрала фонарик? Если да – то я погиб!..
– А я? – тихо спросил ангел.
– Ты еще здесь? – обернулся к нему чиновник.
– Да. Я же не знаю, как мне быть и что делать.
– Ну уж, во всяком случае, не торчать тут столбом посреди моего кабинета! – рявкнул Стиратель. – Иди ищи свой фонарик, обойди все те места, где был накануне, посмотри внимательно! А как только найдешь – сразу пулей ко мне, понял?
* * *
Тем временем Настя, совершенно выбитая из колеи, вернулась в полный шума, ярких световых бликов и веселой суеты ресторан.
– Ну наконец-то. – Художник поднялся ей навстречу. – Я уже забеспокоился. Официант дважды спрашивал, подавать ли горячее. Да что с тобой? У тебя такой расстроенный вид! Глаза красные, припухшие… Ты что, плакала? Что-то случилось дома?
– Да, случилось. – Девушка ухватилась за это предположение, как утопающий за соломинку. – Заболела моя тетя… Ты извини меня, хорошо? Мне нужно будет сделать еще несколько звонков.
– Может, я могу тебе чем-то помочь? – участливо поинтересовался Иннокентий.
