- Здравствуй, - невозмутимо ответил Далгет.
Как Сахе нравилась в Далгете эта черта! Пусть хоть небо упадет на землю, глава рода разве что бровью шевельнет, и то не всегда.
- Скажи-ка мне вот что, брат, - не без веселого ехидства поинтересовался Саха. - С какой это радости ты приставил ко мне охрану?
- Не мог же я отпустить тебя одного, - так же невозмутимо проговорил Далгет.
- А тебе не кажется, что с твоей стороны и со стороны Такара это больше напоминает слежку?
- Нисколько. К тому же, я так понимаю, вы поладили.
- Какого, брат?! - буркнул Саха запальчиво. - Если ты не заметил, я уже не мальчик!
- М? Для меня ты всегда останешься мальчиком.
От этих слов Саху теплом обдало. И все равно он вяло огрызнулся:
- Хватит уже меня контролировать.
- Угу, вот обзаведешься своими детьми, тогда и поговорим, - ответил тот.
Потом спросил:
- У тебя все хорошо?
Хотелось сказать:
"Чего спрашиваешь, ты же и без того уже все знаешь? Да и не только ты, небось, и Захри, и Такар! Собрались большие братья и переживают".
Но вместо этого Саха повел плечами, уступая нахлынувшему предвкушению, и проговорил:
- Да.
И на этом прервал связь. Не готов он был еще отвечать на другие вопросы.
Постоял еще, глубоко вдыхая утренний городской воздух, потом зашел в кондитерскую и накупил коробку разных пирожных. Какие любит Вишенка (как-то само собой получилось, а ему понравилось), не знал, потому взял всего по два.
Теперь предстояло самое важное.
Внедрение.
Подошел к дому, глянул в одну, в другую сторону. Вчера он неплохо поработал с ребятами Ильяса, больше никто не пытался падать ему на хвост. Хотя, конечно, понимал, что протокол, раз уже будет какое-то время проживать на территории Синего клана, ему надо будет нанести визит МеликХанову. Но это будет потом.
А сейчас он собирался подняться на крыльцо.
И вдруг странный звук, похожий на взрыв. Как он взлетел по ступеням, Саха даже не заметил. Первым порывом было выломать дверь, но он ощущал эмоции девчонки, она была просто сердита. Вроде, ничего страшного не произошло, но все равно! Стал звонить, изводясь про себя, почему не открывает так долго?!
Но тут дверь открылась.
И на какое-то мгновение Саха завис, уставившись на нее с открытым ртом.
Голые ноги в домашних шлепанцах с помпонами, куцые шорты, которых почти не было видно из-под широкого фартука, в руке резиновые перчатки. На голове растрепанная дулька, кое-как заколотая карандашом. Это было так... неожиданно.
Потом он наконец понял, что из кухни тянет дымом.
Не говоря ни слова, сунул ей коробку с пирожными, а сам рванул внутрь.
глава 24
В первую секунду, увидев Саху за дверью, Наиля была таком в шоке, что даже не смогла сказать ни слова. А когда он пронесся мимо нее в дом, и вовсе растерялась. Так и стояла с коробкой в руке, глупо открыв рот.
Потом, конечно, опомнилась.
И пошла следом в кухню за ним. Вошла и увидела, как Саха вытаскивал из микроволновки ее взорвавшийся завтрак. От упаковки пахло горелым, а вся внутренность микроволновой печи была в ошметках. Он демонстративно повертел в руке пластиковый поддончик, бросил его в мусорное ведро и выдал, укоризненно глядя на нее:
- Еще и безалаберная.
Что?!
Да если у Наили и были какие-то панические мысли на тему того, что в доме бардак, а сама она хуже швабры выглядит, теперь все смыло праведным гневом.
- Ты...!!!
Она задохнулась от возмущения и со всей силы шлепнула коробкой, которую держала в руке, по столу. Так, что аж содержимое с шумом подпрыгнуло.
- Выметайся из моего дома!
Но он и подумал как-то отреагировать. Вместо этого стал оглядываться в поисках чайника, нашел, наполнил свежей водой и включил. А потом преспокойно уселся за стол и вздохнул, потянувшись к коробке:
- Еще и негостеприимная.
Это был предел. Наиле казалось, что у нее сейчас дым повалит из ушей.
- Ты...! Вы! - подступила она к нему, сжимая кулаки. - Саха Мехидарович, вы...!
А он открыл коробку, вытащил оттуда первое попавшееся под руку пирожное и стал жевать, откинувшись на стул.
- Ум? Я слушаю.
У нее просто слова все членораздельные исчезли, остались одни пунктиры и нецензурные многоточия. Так и замерла, показывая рукой на дверь.
- Хочешь? Нет? - проговорил он, отправляя в рот половину пирожного и потянулся за новым. - Не знаю как ты, а я не завтракал.
Потом глянул на мусорное ведро.
- Кстати, что это было?
- Мой завтрак! - рявкнула она заглядывая в ведро.
- Ммм? - состроил он брови домиком и страдальчески вздохнул: - Еще и не умеешь готовить...
- Я УМЕЮ ГОТОВИТЬ! - не выдержала Наиля. - А ты...
- Я тоже ужасно рад тебя видеть, - сверкнул он белозубой улыбкой.
Потянулся за следующим пирожным и с невинным видом спросил:
- Будешь? М? Ну, как знаешь, а я ужасно голоден.
Неизвестно, чем бы это сейчас закончилось, но тут в кухню, громко мяукая, забежала кошка. Саха уставился на нее и вскинул брови:
- Ты что, еще и дверь не закрыла?
И закатил свои наглые голубые глаза.
Как ей ни хотелось сейчас пристукнуть красавчика чем-то тяжелым, тут он был прав. Сопя от возмущения и непонятно с какой стати возникшего чувства вины, Наиля пошла закрывать дверь. Закрыла и на обратном пути вдруг поняла. Даже замерла на месте и прищурилась.
Кошка.
Была на улице.
Кто-то ее выпустил!
А заодно всплыл наконец в голове ночной разговор с мамой. И разом встало все на свои места. Это ведь Саха Мехидарович (Конечно! Он же такой милый!) согласился кормить попугайчиков и кошку. Значит?!
- Это ты выпустил кошку? - спросила она, уперев руки в бока.
Саха на мгновение перестал жевать и покосился на на нее. Потом честно сказал:
- Нет.
- А как она попала на улицу?
- Откуда мне знать? - пожал он широкими плечами и переложил кремовую корзиночку, казавшуюся в длинных сильных пальцах совсем маленькой. - Может, у вас тут есть еще какой-нибудь выход?
- Нет тут никакого другого выхода. - сказала Наиля, подходя к столу.
И как-то так само вышло, что заглянула в коробку с пирожными. А он тут же подвинул коробку к ней.
