– Отец, вот они! Это они помогли мне! – маленьким комочком вперёд выкатилась Дина, вывернувшись из рук матери.
Качнув головой, навстречу напарникам шагнул зрелый муж, широкий в плечах. Мускулистые руки сжимали палицу, какую не поднял бы даже Старый. Внимательно оглядев напарников, отец Дины произнёс:
– Почему охотники на чудовищ спасли мою дочь от смерти, пренебрегая своими обязанностями?
– Я уже говорил Дине и скажу тебе: мы не воюем с детьми и не убиваем никого только потому, что он не похож на людей, – чувствуя, как пафосно, должно быть, звучат его слова, ответил Старый. Ну и пусть, сейчас нет сил раздумывать над речами.
–
Но люди считают чудовищами и нас!
– Не люди, а лишь горстка отщепенцев, возомнивших себя хозяевами мира. В жизни есть добро и зло, прекрасные творения светлых Богов и мерзкие твари – тёмных. Как есть плохие люди, и есть хорошие. И добрые люди должны помогать другим добрым созданиям.
– Тогда в чём же ваше предназначение, если вы делаете не то, чего от вас ждут? – чуть удивлённо спросил Олень. – Как же борьба с чудовищами?
– А на кого мы, по-вашему, здесь охотились? – отозвался сталкер. – Разве можно назвать их как-то иначе? Лучше поговорим вот о чём: Дина сказала, что вы голодаете из-за тех, кто захватил ваши плодородные земли. Здесь, в лабазе, много еды. Она теперь ваша. Это будет честно и правильно.
Олень молчал несколько мгновений, потом открыл рот, чтобы что-то сказать, но вместо этого поклонился стоящим перед ним людям. Ответив, охотники повернулись и двинулись прочь.
– Дядька Старый, стой! – за спиной раздался торопливый цокот маленьких копытец. – Подожди!
Маленькая олешка влетела в объятья поймавшего её сталкера, уткнулась лицом в кожух на груди. Потом отстранилась и протянула что-то.
– Возьми, дядька Старый! – на детской ладошке лежала подаренная куколка. – Она будет хранить тебя!
Олешка обняла шмыгнувшего носом Мстишу, прыгнула назад и скрылась среди сородичей.
На привале сталкер достал из кармана вернувшуюся куклу. Она почти не изменилась, если не считать видневшихся на голове, под льняными волосами, двух маленьких рожек.
– Волшба свид, – переведя дух, вымолвил Мстиша. – Береги её, это роскошный дар.
– Они умеют колдовать? – спросил Старый. – Почему же сами не разобрались с чёртовыми сектантами?
– Свиды слишком добры. Даже когда гибнут сами, они не хотят причинять зло другим.
– Что ж, дружище, за них зло Злу будем причинять мы.
– На то мы и охотники за чудовищами, – улыбнулся парень. Старый кивнул и убрал куколку назад, поближе к сердцу.
Глава 8
До Старого Града оставалось всего ничего, практически рукой подать, когда на пути выросла глухая топь. Бульканье и утробные вздохи доносились отовсюду, рождая гнилостные запахи вперемешку с метановой вонью. В такое болото соваться можно было только на вертолёте, да и то лучше облететь сторонкой: не ровён час шибанёт пилоту через ноздри в мозг, в самую серёдку, и полетит винтокрылая машина кувырком, раскидывая столетние мхи по нечастым стволам кряжистых деревьев.
Напарники молча созерцали зелёное покрывало, понимая, что человеку ступать на искрящийся оттенками изумрудного, серого и коричневого ковёр означает тут же пропасть. Тут и говорить не о чем, руки в ноги и в обход, цель – вон она, манит и заставляет прибавить шаг.
– Самое время Волосу или другим ответственным лицам нам тропочку сварганить, – устало сказал Старый. – Иначе мы рискуем задержать выполнение квеста на неопределённое время.
– На Богов надейся, – ответил Мстиша так, что было не понятно, посоветовал он самим не плошать или рекомендовал забыть о помощи.
– Дуем в обход, побудем бешеными собаками.
– Дуем. Но про собак было обидно, Старый.
– Это народная мудрость, а я не при делах. Мол, для такой псины семь вёрст – не крюк. Так, прогулочка. Жаль, что мы с тобой в полном уме.
– Народ у нас мудр, это да. Но я бы сейчас другую пословицу придумал – квесту время, а привалу час. И чем больше час, тем лучше.
– Что, устал, напарник? Мечтаешь о баньке, чистой постели и горячей еде?
– Да. О баньке, еде и постели. Чтоб не жрать лёжа, Старый.
Излив посильно душу в остротах, охотники выдохлись окончательно. Сталкер шагнул было вправо, но прислушался к себе, плюнул на пытавшегося улизнуть лягушонка и развернулся влево.
– Вот, туда нам. Налево любишь ходить, Мстиш?
– Плохая это сторона, скользкая дорожка. Не может от неё быть добра.
– Отставить суеверия. Что бы ты сказал, встреть сейчас бабу с пустыми вёдрами, чёрную кошку и чёрта в ступе? – спросил сталкер, с трудом выдирая ноги из цепкого мха.
– Я бы их не заметил, наверное, – промычал парень, подавив желание упасть плашмя на рубиновые ягоды брусники.
Так, переговариваясь и балагуря, чтобы отвлечься от поглощающей остатки сил усталости, напарники шли в обход гигантского болота. Когда Старый ощутил под подошвой хлюпающего ботинка твёрдую землю, он не поверил себе. Будто во сне зашагал по пружинящей хвое и палым листьям. Позади застонал, выпрямляя гудящие ноги, Мстиша.
Новый лес оказался сущим наслаждением, практически запущенный парк, а не лес. И охотники приободрились. Как же приятно просто шагать, не задирая колени чуть ли не к груди. Набранная на обувь грязь отваливалась, каждый шаг давался легче предыдущего. И не ясно, сколько бы ещё прошли напарники, если бы впереди не замаячило чьё-то жилище. Тут оба понеслись, что твоя лошадь, почуявшая родной очаг.
Сталкер бодро приближался к бревенчатой избе, уютно расположившейся среди высоких сосен, пышных клёнов и стройных берёз. А Мстиша, приглядевшись, начал отставать.
– Эй, сталкер, погоди, – раздался его голос за спиной.
Старый мгновенно остановился, рефлексы сработали. Подавив острое желание оглядеться в поисках аномалий, он повернулся к напарнику.
– Посмотри повнимательнее туда. Что видишь? – указал парень на что-то перед домом.
– Ты говоришь загадками. Вижу…ммох, траву, листья, жабу. Ты её имел в виду, да? Ничего такая, жирненькая. Но давай не будем её есть, а? Жалко скотинку.
– Ещё смотри. Зорко.
– Две полосы, похожие на дороги, выглядят так, будто когда-то здесь был перекрёсток, – посерьёзнел Старый. – И что?
– Никто не строит изб на перекрёстках, Старый. Никто из людей, по крайней мере. И ещё: видишь, как расположены нижние венцы? Они лежат прямо на земле, так строят бани. Но избушка явно жилая!
– Ты прости, Мстиш, я по части строительства не силён. В чём разница-то? – сталкер чувствовал, что для напарника это почему-то очень важно.
