Разговор с Альбиной тоже прошел «на ура». Вита позвонила снизу, от охраны, и попросила ее спуститься в сквер.
Прошло, наверное, минут пять, она уже успела покурить, когда услышала сзади поспешные шаги.
– Вы?
Альбина узнала ее сразу. Вита удивилась. Она думала – не узнает. Сколько времени прошло после той короткой встречи в приемной у Макса. А вот вдова еще сильнее изменилась с тех пор, как Вита видела ее на пляже из окна Леркиной машины. Вопреки линейной теории времени сейчас она выглядела еще лет на пять моложе, нежели тогда. Видать, не слишком сильна скорбь по внезапно ушедшему супругу.
– Я. Пришла рассказать вам кое-что интересное…
Альбина, в отличие от дочери, не плакала. Она даже не побледнела. Но что-то в ее лице мгновенно изменилось.
«Я ее выключила, – подумала Вита. – В спорте говорят «вырубил», а я выключила. Как лампочку. Которую больше никто и никогда уже не зажжет».
Аистенок сидела на крыльце, опустив светлую головку и не обращая внимания на суетящегося рядом игривого щенка. Плечи девочки едва заметно подрагивали.
Господи, ну почему именно сегодня она решила остаться дома?
Игорь пытался заговорить с ней, но это было бесполезно. Аська не отвечала и даже не поднимала головы.
Что же тут произошло?
Он набрал номер любовницы. Бывшей любовницы.
– Але? – весело пропела Вита. Игорю показалось, что она пьяна.
– Ты была тут? – Он все еще надеялся, что грустный Аськин вид вызван какими-то другими причинами.
– А ты думал, я блефую? Нет, милый мой, я сделала все, как обещала. И должна тебе сказать, хоть моих проблем это и не решило, но я получила колоссальное удовольствие. И это еще не все, я еще…
Он нажал отбой и сел рядом с Аськой. Если бы он приехал хотя бы на полчаса раньше! Если бы поговорил с Альбиной вчера вечером! Если бы сразу рассказал им все. Впрочем… Что теперь об этом думать. Наверное, «если бы» – самое бесполезное в мире словосочетание.
Игорь не выдержал первым.
– Аистенок, послушай, – сказал он, присев перед ней на корточки, и подумал, что в последние дни он все время что-то кому-то объясняет, кого-то уговаривает, перед кем-то оправдывается. Как же он устал… Игорь провел ладонью по волосам – от неловкости он не знал, куда девать руки. Он вообще ничего сейчас не знал. Ни как будет жить дальше, ни что ему делать в ближайший момент.
Девочка встала со ступеньки, повернулась к нему спиной и пошла в дом. Растерянный Бакс чуть помедлил, затем последовал за хозяйкой. И Игорь, как щенок, тоже кинулся следом.
– Ася, прости меня. Я хочу все тебе объяснить, – ему самому всегда казалась смешной эта фраза, которую на все лады повторяют застигнутые врасплох обманщики. Это выглядело так жалко, так по-детски. И никогда он не думал, что ему самому придется когда-нибудь оправдываться таким образом.
В холле она остановилась.
– Ты обманул меня. Меня и маму. – Игорь заглянул ей в лицо и испугался, увидев его абсолютно взрослое выражение. – За что? Из-за каких-то дурацких денег? Ты хотел ограбить нас и переслать все своей семье, да? Ненавижу тебя. Ненавижу!
Игорь не сразу осмыслил, что она говорит. С чего она взяла, что он хочет переслать деньги своей семье? Господи, что там наболтала эта гадюка? Он понял, что объясняться бесполезно, что любые его попытки будут выглядеть жалким лепетом. Надо было срочно что-то делать.
– Пожалуйста, Ася, – он старался говорить спокойно и уверенно, – Асенька, пожалуйста, дай мне полчаса, и ты сама все поймешь.
– Зачем? Ты нам уже достаточно лапши на уши навешал. Я не хочу ничего понимать. Сказала же – ненавижу. Уходи.
Она стала подниматься вверх по лестнице. Другого выхода не было. Игорь нагнал девочку и осторожно поднял на руки. Это было весьма непросто, потому что отбивалась она мастерски. Игорь старался не обращать внимания на колотушки, которые сыпались на него, пока он нес девочку к машине.
Он усадил ее на переднее сиденье, справляясь с сопротивлением, пристегнул ремень безопасности. Сел за руль и быстренько заблокировал двери, чтобы ей, не дай бог, не пришло в голову выскочить на ходу. В конце концов она перестала отбиваться и словно уснула с открытыми глазами. Пока они ехали, она сидела совершенно бесшумно и смотрела прямо перед собой.
Игорь затормозил у своего дома. Вышел, открыл девочке дверцу.
– Вылезай.
Она выбралась сама, проигнорировав протянутую руку. Он с радостью отметил, что основной эмоцией на ее личике сейчас было любопытство.
– Я покажу тебе кое-что. А потом ты сама решишь, подлец я или все-таки не очень. И я не буду с тобой спорить. Потому что и сам не знаю, заслуживаю ли прощения. Идем.
Они молча поднялись наверх и молча вошли в квартиру. В первое мгновение Ася отшатнулась. Со всех стен на нее смотрели сотни фотографий. В рамках и без, больших и не очень, цветных и черно-белых…
На обоях не было ни одного пустого места.
Второе открытие заставило ее вздрогнуть. На всех этих фотографиях были запечатлены всего два человека. Очень приятная женщина, чуть моложе ее мамы. И второй человек… – она сама.
Ася прислонилась спиной к входной двери и попыталась осмыслить увиденное. Девочка на фотографии похожа на нее как клон, но она немного помладше. Года на два или три. Есть еще более ранние снимки, но более поздних что-то не видно. Она осматривала стену в поисках себя сегодняшней – безуспешно.
И главное, у нее, Аси, никогда не было таких фотографий.
Даже если предположить, что он щелкал ее тайком, все равно не выходит. Она никогда не была в такой квартире, где с потолка свисают грозди мягких игрушек – уж это трудно было бы не запомнить. Никогда не сидела на коленях у странного седого человека. Она вообще не любит посторонних мужчин и ни за что не стала бы так фотографироваться. У нее нет такого вот полосатого купальника, а все каникулы она проводила на море, а тут на заднем плане какая-то грязная лужа, похожая на парковый пруд. А это совсем странный снимок. Она стоит между Игорем и этой симпатичной молодой женщиной и, обнимая обоих, счастливо улыбается.
Может, это монтаж? С трудом в это верится. Да и зачем? Кому в голову придет монтировать такое, да еще в таких количествах. Может, он маньяк? Ася не очень разбиралась в маньяках, но слышала, что у них часто бывает своя извращенная логика, непонятная здоровым людям. Если так, то, может, ему почему-либо доставляет удовольствие делать монтаж…
Странно, почему ей совсем не страшно сейчас, даже когда на ум приходят такие жуткие вещи? Наверное, в логове маньяка полагается чувствовать себя иначе. Но она совсем не боится его. И что уж совсем странно, по-прежнему ему верит. Если бы все, что сказала эта противная тетка, как-то объяснилось!
И все же, почему нет ее сегодняшней? Тоже ужасно любопытно было бы взглянуть.
