А всадником тут служит кулак Короны.
Острие входит ей между пальцев, она снова визжит и отшатывается, визжит...
Только тут оба мы вспоминаем, что кулак, которым она меня потчует, кулак, который я пронзил...
Тот самый, что держит шар Реальности...
БЕЛАЯ ПУСТОТА
Мир снова темнеет, возвращаясь к существованию...
Мы все еще скреплены - моя рука к ее колену -
Но вторая рука свободна. У нее нет кулака. Лишь культя, сожженная до кости.
Трясу ладонью, раскаленный добела остаток штыря выпадает из обугленной плоти, по ее лицу гуляет слабый красный отсвет и я догадываюсь, что это пылают мои волосы и мне плевать, совсем всё равно.
Штырь воткнулся в почву рядом с моим черепом.
Мы соединены Нездешней Силой.
Она смотрит вниз, и в желтых глазах я вижу величайший дар.
Ее страх.
Ибо теперь мы Знаем друг дружку. Но тот обалдуй с кровоточащим сердцем, что сказал "Понять значит простить", явно жил не в моем гребаном районе.
Я ухмыляюсь ей. - Скайкак Нерутч-хайтан...
Катаю ее имя во рту.
- Скайкак Нерутч-хайтан... - Левая рука в спазме, нервный шок от сквозного ожога; я делаю вид, что это знак ей. - Думаю, этот танец за мной.
Она неловко машет рукой и обрубком руки, пытаясь отскочить, и я удерживаю ее скованными ногами, и цепляюсь за колени, и хватаюсь выше, так что встаю, рука достает ей до шеи. Мой вес не дает ей упасть назад, и мы шатаемся вместе.
Позади нее стена, а дальше лишь кольца черного кизячного дыма поднимаются в небо.
Кажется, это мой звездный час.
Наконец - то.
Прощайте, мудаки. Прощайте, вы, мешки с говном, вы, смотрящие на меня, сжав руками член или потирая щелку.
Надеюсь, неплохо провели время. Поцелуйте меня в зад.
Стена ударяет ей под колени, скованные лодыжки посылают в голову рычащее белое пламя, а стена не так высока, чтобы нас удержать, и я туже сжимаю ей шею и любовно шепчу в рваное ухо...
- Когда очнешься в Аду, ты, гнойная дыра в крысиной жопе, я уже буду тебя ждать. Чтобы убить еще раз.
... и двигаю руку с штырем ей в глаз.
Ее рефлексы на уровне: отдергивает голову от острия...
- так что штырь -
- я ведь даже не целился именно в глаз, знаете ли, какая разница, все равно скоро всё закончится -
- попадает в скулу, над челюстью. У человека там расположен особо чувствительный нерв, часть тройничного -
- вызывая трансцендентально приятственный трубный визг, спина выгибается крутой аркой -
Похоже, у огриллонов тоже есть такое нервное плетение. Мы падаем за стену.
Движением, скорее похожим на судорогу, я расцепляю лодыжки и мы начинаем медленный полет во тьму.
Почему нет? Как говорил в Гартан-Холде наш основной наставник по Единоборствам...
Болит сейчас. Пройдет потом.
Гааа -
- хотел бы услышать, как сосун скажет это снова с пятидесятипенсовым гвоздем в затраханном ахилловом сухожилии...
Но я дергаю ногами и обнимаю ее тушу, мы летим, и я чертовски уверен, что приземление...
БАМ!
Падаем дергаемся царапаемся...
БАМ БУМ БОМ АЙ ВАЙ
звезды в пыли
дыши
- уупс -
дыши, треклятый, дыши...
- уупс -
Звезды
хряк бряк
и за окном огромен звездный свод
пыльный песок оседает вокруг
на меня
в глаза и нос и
трахайте меня до крови я еще
жив
один маленький изъян
хряк бряк
изъян... во всем сучьем плане...
вертикальный город не столь уж вертикален.
Скорее это неровный склон.
Я в одном из домов... стены высоки... крыши нет уже тысячу лет...
С усилием, которое бы привело бы Сизифа на вершину затраханного холма, я поворачиваю голову.
Город сверху бросает достаточно света - горит стоянка - что я могу видеть тело Драной Короны в развалинах, всего в десяти футах.
Она выглядит хуже, чем чувствую себя я.
То есть: мертва.
Думаю, можно даже плохо работающими руками подобрать кусок камня и проверить.
Так и будет.
Только...
Только надо передохнуть...
Да.
Как-нибудь на неделе.
Ладно, в жопу дыхание. Я пойду... пойду...
Как только открою глаза.
Ведь я не могу избавиться от гало - вроде ауры при мигрени, призматические лучи звездного света кристаллизуются на битом камне, ползут по окровавленному лицу Драной Короны, мерцают на руках и ногах...
Это не глаза. Это проклятая вселенная меняет фокус...
Ничего такого.
Ничего такого не происходит.
Но отрицание не удержит звезды на небе.
Отрицание не остановит вращение стен...
дрыг
И над открытыми глазами висит потолок из акустической плитки, неширокая труба...
... под спиной вместо камней платформа Портала Уинстона...
... вместо тысячелетних выкрошенных стен заброшенного города - белые латексные перчатки и хирургические маски и синие антимикробные костюмы фельдшеров Студии...
... кладущих меня на каталку в закручивающем кости урагане: ставь скорее - ампулу эпи - без наркоза, без наркоза, только стероиды - и влекущих меня по коридору из незапоминающейся стерильной плитки, и лишь у одного парня настоящее лицо, и я тянусь к нему и хватаю за руку.
- Я... это реально... Мне снился крест... не знаю сколько раз... или вы затащили меня в сон...
Парень с лицом - за тридцать, бледный и вяловатый, бесцветные глаза и слишком полные губы, почти уже лысый - едва поспевает за фельдшерами неотложки, смотрит на штырь в кровоточащем запястье с ужасом и отвращением и восхищением, словно у него рвота и стояк одновременно. - О, о нет, сотрудник Майклсон, - говорит он, - ох, это все полностью реально. Полностью.
- Я дома? - Новые слезы находят старые запекшиеся дорожки на щеках, они обжигающе горячи. - Вы вытащили меня, вытащили домой...
- Я был в контакте с, э, вашим патроном, то есть бизнесменом Вило, - говорит он, прыгая около каталки, уже запыхавшись. - Он подписал экстренный перенос, и он, ммм, уполномочил меня, э, пересмотреть ваш контракт - когда вы поправитесь, конечно...
