«Если память мне не изменяет, процентов на сорок жук оплату от стандартной порезал!» – мысленно хмыкнул я, а в голос ответил:
– Тык согласен я! – состроил я счастливую морду лица. – Шо тут мозговать-то. Дядь, благодетель ты мой!
– Вот и ладно. Только зови меня, Антон Кузьмич, – поморщился он. – Можно ещё «ваше благородие» или «господин начальник».
– Хорошо, дядь! – с серьёзным видом кивнул я тёске, а Семён загоготал в голос, в то время как распорядитель состроил такую мину, словно кусанул разом с половину лимона.
– Хватит ржать, – беззлобно рыкнул козлобородый на своего бригадира. – Семён, сейчас берёшь Санька и Никакия и идешь в контору. Расскажешь, как договорились, Гришке, и пусть по-быстрому парня оформит. А потом пусть Шурик ему общагу покажет, а заодно всё же поучит уму-разуму. Никакию полезно будет у коллеги поучиться…
– Сделаем, – основательно прогудел мой громадный «коллега», с хрустом размяв кулаки.
– Тык эта… – выдал я, глупо улыбаясь и не замечая многообещающих взглядов, бросаемых на меня Саньком. – Дядь!
– Ну что ещё? – раздражённо бросил уже собравшийся куда-то бежать распорядитель.
– Дак, там ж нет никого!
– Где? – он нахмурился.
– Да в домике том, – я махнул рукой в сторону выхода со складской зоны. – В конторке! Я ж баял вам, заходил я туды! Пусто!
– А-а-а! Гришка! Тварь! Своими руками задушу пьяницу! Уволю к уроборосовой матери! – зарычал распорядитель, задумался на секунду, а затем зло бросил нам: – За мной!
В общем-то, ситуация более-менее выровнялась, но, что самое главное, вновь появились варианты. Во-первых, нужный мне человек всё же направился вместе со мной на своё рабочее место, и, возможно, его ещё можно будет уболтать на тему продававшего интересующие меня куртки купца. Ну а если нет, я на легальных основаниях получу доступ к местной общаге, а значит, к вернувшимся со смены рабочим. И пусть я не собирался особо задерживаться, но это была хорошая возможность поговорить с ними по душам на интересующие меня темы. Тем более что этот контингент довольно легко разговорить, особенно, если намекнуть, что есть деньги, и у меня как у младшого не заржавеет проставиться за знакомство «уважаемым людям».
Ну а тот факт, что козлобородый приказал Шурику по дороге поучить меня уму-разуму, так этот детский лепет меня вообще не заботил. И всё же я искренне надеялся на то, что мне не придётся тратить ещё кучу времени на посиделки в грязной общаге первого уровня, уж больно легко там было спалиться с моей-то супермаскировкой. Ну а потому я, поначалу бодрый и весёлый, ближе к выходу вдруг резко погрустнел и начал тяжко вздыхать и что-то бормотать себе под нос. Пусть и актёр из меня по моим же скромным убеждениям был аховый.
– Что, паря, уже не рад, что на работу нанялся? – ехидно спросил заметивший мою клоунаду бригадир, в то время как Шурик, шедший за нами, только тихо посмеивался, явно воспринимая моё сменившееся настроение, как осознание грядущей взбучки.
– Да не, дядь Семён, – пробубнил я и опять горестно вздохнул. – Просто за хорошими новостями я чуть про гада-купчину не позабыл.
– Что за купчина? – тут же переспросил мужик, которому явно интересней было поговорить пусть и с тупым посадчанином, нежели молча следовать за быстро шагающим вперёд Антоном Кузьмичом.
– Тык, говорю, гад! А имения его не помню… – ответил я и, демонстративно сообразив про «расписку», отдал её бригадиру.
– Да-а-а… – протянул Семён и хмыкнул. – Обманули тебя, паря… С таким фуфелом разве что в сортир ходить.
– Тык не меня, – я вновь тяжко вздохнул. – Тятю… работал он здесь годка полтора-два назад. Вот купчина ему и должен остался.
– Хм… – бригадир задумался. – Так ты из Колымок говоришь? Что-то не помню я никого у нас из этого посада… Тем более по имени Похаб.
«Оп-па! – мысленно матернулся я. – Как там давешнем фильме говорилось: „Ещё никогда рыцарь Поппинс не была так близка к провалу, как при встрече с этими уроборосовыми детьми!“ Аккуратнее надо быть! Но, блин! Кто же знал, что этот старый хрен так хорошо помнит всех работников при их то текучке?»
– Да как так-то?! – совсем вроде как расстроился я. – Тык Похаб Гойникович из Колымок! Роботал он здеся, покуда лабаз купчины того, гада, не обокрали! Куртку получил в оплату, во гляньте, дядь Семён, какая ладная! Крепкая, красивая, с крылышком! И расписку вот с купчины взял. Тот ещё обещал, что, как нужда будет, он завсегда на работу возьмёт!
– Погоди… – хмыкнул бригадир, прищурившись. – А куртёнка-то действительно приметная… Говоришь, лабаз у него обнесли?
– Ну да!
– Года полтора-два назад?
– Тык! – подтвердил я.
– Кузьмич!
– Ну что там?! – недовольно огрызнулся козлобородый.
– А ты Чингиза помнишь?
– Какого ещё к Уроборосу Чингиза, Семён? – остановившись, повернулся распорядитель к бригадиру. У нас за сезон этих Чингизов порой больше, чем Иванов бывает!
– Так Алиева! Купца первой гильдии из Казани, который кожей и кожгалантереей торгует! Ну блин! Этим летом опять «7-Б» занимал! А год назад его действительно грабанули! – ответил тот, протягивая начальнику мою расписку. – Зуб даю, его почерк! Он по жизни если не своими казанятскими закорючками чиркает, а по-человечески, то как курица лапой пишет!
– Хм… щас припоминаю что-то, – нахмурился козлобородый, поправляя очки. – Мелкий такой. В халате ватном всё время ходит?
– Ну да! – кивнул Семён.
– В любом случае Никодим этой бумажкой может разве что подтереться… – фыркнул начальник.
– Никакий! – уже на автомате буркнул я.
– Вот в следующий раз как на очко пойдёшь, свои «никаки» этой бумажкой и вытрешь! – шутканул вдруг громадный Санёк, вызвав бурный смех остальных мужчин.
Зарегистрировали меня быстро. По сути, за здорово живёшь по дешёвке купили в рабство, покуда только на сезон Уробороса. С односторонним продлением администрацией Складской Зоны на следующий сезон Древа, если она посчитает это необходимым. Никакий Похабыч из посада Калымки не только согласился на мизерную зарплату, но и радостно поставил свой крестик за совершенно жуткие штрафы, накладываемые за разрыв контракта с его стороны, порчу товаров и имущества как хозяев, так и их клиентов, и так далее и тому подобное.
Впрочем, как бы дико это ни звучало, но не случись в моей жизни той памятной массовой драки больше года назад, Антон Каменский имел все шансы так же стоять сейчас в похожей конторке и добровольно вешать на себя тяжёлое ярмо обязательств неквалифицированного наёмного работника. Разве что на зарплату такую я бы никогда не согласился.
Когда же дело было сделано. Я немного поныл о том, как хочу плюнуть в бесстыжие глаза казанятского купчины, так обидевшего моего тятю, и, чтобы отвязаться, наконец, от прилипчивого идиота, Антон Кузьмич всё же влез в свои амбарные книги. Казанский адрес купца Алиева был известен, и я постарался его запомнить, а вот, приезжая на торги в Москву, делец жил по разным дорогим гостиницам, последний раз замахнувшись аж на «Метрополь».
