На севере усиливала давление боевая группа Крафта, на западе – отряд унтер-офицера СС Шуле Арнхайма из боевой группы Липперта. Силы Хакетта были почти окружены. Он приказал 10-му батальону наступать на северо-восток, что казалось единственным выходом. Но в лесу они потеряли связь, и Хакетт вдруг понял, что идет только с остатками 156-го батальона, штабом и саперной ротой.
Укрывшись в канаве, майор Джеффри Пауэлл увидел, как Хакетт бежал под вражеским огнем туда, где стояли три джипа. Один горел, другой, стоявший рядом, был забит боеприпасами, а у третьего был прицеп, и там, привязанный к носилкам, лежал тяжело раненный подполковник Дерек Хиткот-Эмори. Хакетт вскочил на водительское сиденье, заслонив лицо от огня, завел джип и вывел его из зоны досягаемости, спасая тем самым жизнь раненому. Пауэлл считал, что Хакетт заслужил Крест Виктории. Хиткот-Эмори, командир отряда «Фантом», имевший прямую радиосвязь с Министерством обороны, позднее стал канцлером казначейства при Гарольде Макмиллане
[889].
Дальнейший огонь противника стал настолько сильным, что Пауэлл и остатки 156-го батальона укрылись в лесу, в глубоком, случайно обнаруженном овраге, и заняли круговую оборону. Вместе с остальными бойцами бригады их было около 150 человек. До отеля «Хартенстейн» и безопасности оставалось меньше километра, но немцев становилось все больше. Штаб-сержант Дадли Пирсон, главный писарь Хакетта, оказался рядом с испуганным молодым солдатом, который только что выстрелил вертикально в воздух. Их обстреливали из минометов, потери были тяжелыми, особенно среди офицеров. Пирсон также увидел один из офицеров, раненный в горло, упал рядом с ним
[890]. Командир 156-го батальона подполковник сэр Ричард де Вё был убит, погиб и его заместитель майор Эрнест Ритсон, В бригаде Хакетта убили начальника оперативно-разведывательного отделения штаба.
Защитники отражали атаки немцев большую часть дня, затем Хакетт отдал приказ прорываться с боем через немецкую полосу обороны к британским позициям примерно в 400 метрах от них. Пауэлл согласился: как бы самоубийственно это ни выглядело, это определенно было лучше, чем оставаться на месте в ожидании плена, когда закончатся боеприпасы. «Итак, мы выстроились на краю лощины и ждали, когда Хакетт прикажет нам идти вперед»
[891].
Хакетт первым пошел попрощаться с ранеными, их пришлось оставить. Один капрал отказался идти, чтобы прикрывать ушедших огнем с тыла. Когда командир закричал: «Вперед!», десантники разразились криками и воплями, стреляя из своих «Стэнов». Пирсон увидел, как Хакетт с винтовкой и штыком остановился над сжавшимся в комок немецким юнцом, передумал и понесся дальше. Ошеломленные немцы разбегались в разные стороны, а девяносто солдат, потеряв лишь несколько человек, прорвались на позиции, удерживаемые пограничным батальоном из десантной бригады. 10-й батальон с раненым командиром, подполковником Смитом, добрался до «Хартенстейна». Но их тоже осталось человек семьдесят, почти десятая часть от первоначальной численности. 21-я отдельная парашютная рота, шестьдесят планеристов и воздушно-десантный саперный отряд отбивались от боевой группы люфтваффе, наступавшей со стороны Делена при поддержке штурмовых орудий. Они стояли в километре к северу от отеля «Хартенстейн» и обосновались в большом доме под названием «Оммерсхоф». Ночью немцы перешли железную дорогу, надеясь пройти незаметно и отрезать бойцов. Неопытные новобранцы люфтваффе встретили грозных противников, среди них были и немецкоязычные евреи, наводчики авиации, не намеренные сдавать позиций. Немецкий офицер подошел к ним с криком «Hände hoch!» и потребовал сдаться. Командир саперного отряда приказал своим людям не стрелять, но на требование капитулировать ответил потоком брани. Очередь из «Брэнов» заставила надоедливого немца броситься в укрытие, и сражение продолжилось.
Ближе к вечеру, во время небольшого затишья после очередной атаки, защитники с удивлением услышали музыку, доносившуюся из-за деревьев. Немецкий громкоговоритель играл «In the Mood» Гленна Миллера. Десантники поразились еще сильнее, когда его заменил голос, обращавшийся к ним по-английски: «Господа из 1-й воздушно-десантной дивизии, помните, дома вас ждут жены и возлюбленные»
[892]. Затем тот же голос попытался уверить, что многие из их старших офицеров, в том числе генерал Уркварт, захвачены в плен, так что сдаться было бы совершенно почетно для них. В ответ понеслись оскорбления, ругань и свист, а затем и стрельба. «Весь день оставался на позиции
[893], – написал десантник по имени Моллет. – Много смертей и снайперского огня, так что я чувствую себя супер в своем окопчике… Добыл очередного “жмура”, когда куча фрицев вышла на открытый участок прямо перед нами. Вроде как положил еще нескольких. Слышал вдали передвижной громкоговоритель – забавно отстреливать фрицев под танцевальную музыку».
Чуть дальше по железной дороге в сторону Арнема стояли Собственные Его Величества Шотландские пограничники – все, кроме двух рот, отрезанных во время отступления из зоны высадки. Они окопались у небольшого отеля «Дрейерорд» – «Белого дома». Полковник Пэйтон-Рейд, очень смущенный тем, что его встретили как освободителя, готовился к одному из самых страшных сражений в истории полка. Им противостояла усиленная боевая группа Крафта, поддерживаемая танками и штурмовыми орудиями. В среду 20 сентября пограничники без особых затруднений отразили атаки – немецкую разведку боем, – но настоящая битва должна была начаться завтра.
На западе Пограничный полк, до сих пор не испытавший тяжелых боев, принял участие в нескольких сражениях по мере продвижения боевой группы СС Эбервайна. Отступление перед дивизией фон Теттау означало отход из здания Общества слепых в Вольфхезе, где, как был уверен гауптштурмфюрер СС, тайно укрывали британского генерала. Когда доктор ван де Бек отрицал это, к его затылку приставили пистолет. «Если вы лжете, это будет стоить вам жизни»
[894]. Под дулом пистолета ван де Бек провел немцев по всем комнатам Общества. Генерала не нашли, и немцы забрали британского военного священника, помогавшего ухаживать за ранеными.
Было очевидно, что роты Пограничного полка слишком рассредоточены, поскольку отступление набирало скорость со вторника. Три из них были оттянуты назад и находились друг от друга на расстоянии не более полутора с половиной километров вдоль линии фронта, протянувшегося на юг от Утрехтсвег. Лес был довольно густым, так что радиосвязь подводила. А на открытой местности пограничникам пришлось окапываться, чтобы укрыться от минометного обстрела. Кроме того, из-за большого расстояния между ротами между ними смогли пройти группы СС и даже танк. Он был подбит лично подполковником Лодер-Симондсом из одного из немногих оставшихся 17-фунтовых противотанковых орудий. Рота «D» была усилена операторами радиолокатора из Королевских военно-воздушных сил, которые никогда раньше не стреляли из винтовки. И «сержант-майор полка ходил взад и вперед по брустверу окопа, – писал командир роты, – и учил их стрелять прямо во время боя»
[895].
