Тетя не держала меня в ежовых рукавицах, даже наоборот, тормошила. Выгоняла порой гулять и на школьные дискотеки. Но даже она выдохнула и покачала головой, когда узнала про меня и Тошу. Да я и сама сейчас удивляюсь, как могла так вляпаться. Хотя тогда отношения с этим парнем казались мне чудом.
Антон старше меня на два года, и когда я закончила десятый класс, он приехал домой уже на универские каникулы. Мы пересеклись в беседке во дворе нескольких многоэтажек. Летними вечерами молодежь сменяла здесь местных бабушек. Звучали аккорды гитары, завязывались романтические знакомства. Алкоголь тоже был, что уж. И я иногда пробовала слабые напитки, вот только не курила. Зато с удовольствием пела, поддерживала беседы. Многим интересовалась и не лезла за словом в карман. Некоторые мальчики уделяли мне внимание.
Меня же никто не цеплял, я искренне считала — от ухажеров мне сейчас только морока. Будет названивать, отвлекать от дел и тащить гулять. Пока однажды не поймала на себе взгляд голубых глаз.
Уже тем же вечером я неловко, но с упоением целовалась с высоким блондином за деревом у своего подъезда. В животе порхали бабочки, земля ехала под ногами. Если бы я могла знать, что уже через несколько лет это знакомство почти уничтожит меня.
А в тот момент жизнь заиграла новыми красками. Долго я считала то лето самым счастливым в жизни. Тепло, никаких уроков и самый приятный человек на свете рядом. Мы гуляли за руку и, обнявшись, целовались до покалывания в губах. В хорошую погоду не вылезали с пляжа. И очень много разговаривали.
Мне так нравились амбициозные мечты Антона! Сейчас я понимаю, чтоб получить домик у моря, большой автомобиль и деньги на кругосветные путешествия, нужно много работать. А для начала учиться, искать выгодное русло для своих способностей. Не жить на деньги предков и прогуливать пары, нет. Так это не работает, если твои родители не миллионеры. Хотя и последние могут перекрыть чадушке денежный поток.
Тоша был из семьи с достатком, но только по местным меркам. У родителей была и квартира, и машина. Но кроме Антона было еще две дочки. В итоге парня смогли устроить учиться хоть и в столице, но только в физкультурный институт. Старались хорошо одевать, но поселили в общаге. И деньгами на развлечения не баловали. Он постоянно воевал с ними за карманные деньги, а мне это казалось таким независимым поведением. Какой стыд!
Впрочем, трудолюбие и финансы Антона меня тогда мало волновали. Хватало любовных дел. И в частности — интимных. Тетя, никогда не вмешивающаяся в мои дела, тут снова посадила меня перед собой.
— Он парень взрослый насупротив тебя, — сказала она, — но, по сути, мальчишка. Залетишь, разгребать нам вдвоем. Я, конечно, на аборт тебя не потяну, но сама подумай, зачем тебе это надо. Вспомни мать.
Последняя фраза пробрала меня до дрожи. И хоть Тоша волновал меня тогда до жара внутри, обнажать себя я ему не позволяла.
— Мне тетя запретила, — соврала я, чтоб парень не обижался.
И он вроде бы воспринял табу без обид. Но как я понимаю сейчас, просто испугался крутого нрава моей тетушки и начал спускать нашу связь на тормоза. Встречи стали реже, он объяснял это подготовкой к новому учебному году, помощью родителям. Я тосковала, но ультиматум ставить боялась. А потом наступила осень.
Тогда у всех уже были мобильные, но мой возлюбленный не спешил звонить мне из столицы. Отговорки были прежними — учеба, дела. Антон говорил в свои короткие приезды — терпи, детка, я стараюсь для нашего будущего, а ты подрастай. Я не были идиоткой и поняла, нет ничего нашего. И уже сама погрузилась с головой в учебу, подготовку к вступительным. Вот только в дальнем уголке души навсегда поселились счастливые деньки с Антоном. Никто, никто до этого так нежно и тепло со мной не обращался.
Поэтому спустя пять лет я вновь впустила его в свою жизнь. Не смогла отказаться от встреч. Села к нему в злосчастный автомобиль. Антон, впрочем, тоже не изменил себе. Он почти сразу после аварии уехал за границу, боялся, что я начну оспаривать решение суда. Как будто мне теперь есть дело до его трусливой задницы.
Ох, лучше бы я тогда повела себя как истеричка, и наши пути навсегда разошлись!
◊ ◊ ◊
Я отогнала воспоминания, которые нет-нет да посещали меня. Нужно браться за утренние процедуры, которые теперь отнимают больше времени. Через несколько часов за мной заедет Кирилл. Мысль о моем настойчивом помощнике сама собой вызвала улыбку. Он так спорил и набивался мне в компаньоны, смешно. Даже хочется сделать ставку, насколько его хватит. Дам ему встречи три, пожалуй. Ну, максимум, неделю. А потом тоже начну слушать про дела и болезни близких. Мне не привыкать.
Лелея циничные мысли, я почистила зубы, приняла душ. Выпила чай, наощупь уложила феном буйную гриву. Надела штаны, вроде бы рыжевато-коричневые. Какую-то кофточку, они все были светлыми. Их стирала и гладила еще тетя. Как я теперь буду существовать? Так не хочется чужого человека в доме. Хватает этого самоуверенного Рауса. Фамилию мне сказала Катя, а внешность описывать не стала. Но я отчего-то уверена, он красавчик. И отчего-то мое сердце подпрыгнуло вверх, едва раздалась трель звонка.
— Анжелика, это Кирилл! — молодой человек предупредил мой вопрос.
Услышал шаги что ли?.. Я отперла замок.
— Привет!
Его голос лучился напускным позитивом. Я немного разбираюсь в людской психологии, профессия рекламщика требует. Не понимаю, чего он изображает из себя? Явно ведь напряжен.
— Здравствуйте, — ответ прозвучал сухо.
Вообще я бы тоже могла вести себя попроще. В конце концов, я сейчас реально беспомощная, а чувак тратит на меня свое время. Наверное, меня немного злят неоправданные надежды. Я думала, Катя пришлет мне паренька, которому надо подработать. Я бы просто платила и была спокойна. А теперь ситуация вновь подвешенная. Вот даже сейчас я не могу быть уверена, что благополучно посещу клинику и вернусь домой. Кирилл же чему-то «радуется».
— Лика, может, на ты?
«Это еще зачем?» — хотелось спросить мне, но я вовремя прикусила язык. Нужно хоть немного оправдать свое имя и не злить парня.
— Да без проблем, — пожала я плечами.
В конце концов, мне действительно без разницы. Да.
— Как ты ночевала? Позавтракала?
Мои щеки потеплели. Почему? Если бы знать. Вопросы прозвучали слишком мягко и лично. И с чего-то я решила взять, что ему реально не все равно. Наверно, в своей ситуации я начинаю принимать дежурную вежливость за доброту к себе. Непорядок.
— Нормально, — я снова не полезла в бутылку, — мы можем идти?
Кирилл молчал. Это, кстати, было его особенностью — зависать на паузе. В такие моменты мне даже хотелось его позвать. Он там живой вообще? Хотя дыхание я слышу, уже неплохо.
— Да, если ты готова, — отмер собеседник.
— Сейчас обуюсь и возьму пальто.
