Слово «обрадуется» оказалось слабоватым для выражения того, что произошло дальше. Воспоследовали радостные вопли, слезы облегчения, вздохи, охи и ахи, объятия и поцелуи. Все животные с восхищением взирали на эти свидетельства счастливого воссоединения семейства, и было видно, что сердца присутствующих переполняет восторг. И все в один голос признали, что лучшего завершения этого чудесного вечера просто невозможно себе представить.
Затем, естественно, были предоставлены и необходимые разъяснения. Для взрослых открыли третий кувшин бузинного вина, а юного барсучонка освободили от ботинок и курточки и усадили у огня со стаканом теплого молока и тарелкой приготовленного Петрушкой рисового пудинга с корицей и мускатным орехом. Подкрепившись, он рассказал свою историю.
Колючке удалось убежать от ловца барсуков, который самым беспощадным образом разорил их дом в каменоломне у Фермы-На-Холме и похитил Примулу и Ромашку, однако при побеге он поранил ногу. Его нашел Джереми Кросфилд («Замечательный юноша, — пробормотал Босуорт, — превосходный во всех отношениях…») и отнес сначала к ветеринару, а потом домой, где жил со своей тетушкой. Там Колючка отдохнул и окончательно поправился. А этим вечером Джереми положил барсучонка в мешок и отнес в конюшню позади сорейской гостиницы, где они и спрятались на чердаке. По всей видимости, у Джереми, подрабатывающего на конюшне, был некий план, согласно которому он собирался сорвать барсучий бой и спасти мать и сестру Колючки. План этот мальчику не удалось привести в исполнение, поскольку в дело вмешался констебль — он засвистел в свой свисток, и в конюшне поднялась страшная суматоха. Потом туда ворвались животные, и неразбериха еще больше усилилась. Колючка и Джереми наблюдали за происходящим с чердака и подбадривали животных. Когда же атака закончилась и все мужчины покинули конюшню, Джереми снова положил Колючку в мешок и спустился с чердака.
Поскольку барсучонок находился в темном мешке, который мальчик нес на спине, то события с этого момента воспринимались им не в полном объеме. Впрочем, он чувствовал, как Джереми идет, все выше поднимаясь на холм, и путь этот оказался не близок. Наконец, они остановились, Джереми опустил мешок на землю, развязал его и сказал Колючке, что тот может смело вылезать. Колючка осмотрелся: он находился у самого порога Большого Барсучника. И вот…
— И вот ты в безопасности, — сказала барсучонку мама. — И мы снова вместе, все трое, а мистер Босуорт нас приютил. Какое счастье! — И она залилась слезами.
Босуорт, который представления не имел, какими средствами можно успокоить плачущую женщину, деликатно кашлянул.
— По-моему, — сказал он хрипловато, — нам всем пора отправляться спать.
И вот теперь, за завтраком, он мог видеть за этим столом не только соратников по Великому Походу и жертв, спасенных от неслыханной жестокости, но и четырех барсуков — пятерых, если считать и его самого, — один из которых, пока еще юнец, возможно, по прошествии времени, снимет с плеч Босуорта и возложит на себя ответственность за «Историю Большого Барсучника с родословной его обитателей».
35
Мисс Поттер находит своих овец
Поездка мисс Поттер в Кендал оказалась весьма успешной. Вернулась она ближе к закату, с радостным чувством, что ей наконец удалось найти подрядчика, работать с которым удобно и приятно. К тому же он преуспеет в том, в чем мистер Бидл потерпел фиаско, — избавит дом от мерзких крыс. Поднявшись в свою комнату в Зеленой Красавице, она переоделась, убедилась, что с Грошиком все в порядке, и спустилась на кухню выпить чашку чая в обществе миссис Крук Затем она надела шляпу, взяла трость и свистнула Плуту, предлагая следовать за ней.
Плут всегда с радостью принимал предложение Беатрикс сопровождать ее на прогулке, но особое удовольствие он испытывал, когда она, поднимаясь по Каменке, заводила с ним беседу. Пес заметил, что мисс Поттер со всеми своими животными разговаривала так, будто они были Большой Родней. Этот обычай вызывал в нем восхищение и заставлял относиться к ней с еще большей приязнью.
— Да, неделя оказалась богатой событиями, — заметила мисс Поттер, когда они стали подниматься на холм. — Но, похоже, все заканчивается вполне благополучно. Леди Лонгфорд вне опасности — эта жуткая мисс Мартин ей больше не угрожает, а Кэролайн вернулась в Тидмарш-Мэнор. Джек Огден предстанет перед судом, барсучьи бои удалось предотвратить, а мистер Хилис нашел Грошика — все идет как нельзя лучше. К тому же я наняла подрядчика на замену мистеру Бидлу, а значит, работа на ферме скоро подойдет к концу. — Она помолчала. — Насколько я понимаю, осталась всего лишь одна нерешенная проблема.
— Овцы, — пролаял Плут.
Беатрикс улыбнулась ему.
— Я теперь чувствую себя, как Мэри-бедняжка, что потеряла барашка. Уж не вставить ли мне эти стишки Матушки Гусыни в одну из своих книжек? — Улыбка исчезла с лица Беатрикс. — Правда, я вовсе не уверена, что эта потеря вернется ко мне вместе с хвостиком за спиной
[12].
— А может быть, они и найдутся, — сказал Плут. — Они же местные, приважены к Остролистному холму, дом свой знают. Если их только отвязать, они из любого места домой вернутся, на холм этот самый. Не пойти ли нам еще разок глянуть…
— Пойдем-ка к Старой ферме, Плут. Что-то мне говорит, что овцы там и что мистер Чанс полагает, будто я захочу их у него купить. — Мисс Поттер ударила тростью о землю. — Но если это мои овцы, я их узнаю по меткам — у них уши зубчатые.
О таких метках Плут знал все: на ушах овцы делали зарубки, вырезали разные фигуры, чтобы можно было всегда установить ее владельца. «Зубчатое» ухо означало, что его кончик имел несколько треугольных вырезов. Фермеры, которые арендовали землю у местных лордов — таким и был Бен Хорнби, — имели право помечать оба уха своих овец. Похитители овец иногда удаляли метку, отрезая уши украденной овцы, но ни один знающий фермер не купит безухую овцу — ведь отсутствие ушей ясно свидетельствует о преступлении. Однако мисс Поттер была новичком в этом деле, и Чанс мог подумать, что сумеет обвести ее вокруг пальца. Уж не лишились ли овцы с Остролистного холма своих ушей, озабоченно подумал Плут.
Солнце клонилось к западу, теплый воздух был напоен ароматами трав, в живой изгороди, окаймлявшей дорогу, пели птицы. Плут и мисс Поттер миновали Тидмарш-Мэнор, а затем и поворот к ферме на Остролистном холме. Они прошли еще с четверть мили, когда увидели, что навстречу им идут пять хердуиков — две овцы и три ягненка — в сопровождении крупного темно-рыжего пса, который, прихрамывая, шел следом.
— Изабелла! — завопил Плут. — Принцесса! Куда это вы?
