— Преподаю язык и литературу в школе неподалеку.
— Так мы с вами коллеги, в какой-то степени, — мужчина тихо засмеялся. — Люба… Любовь, вы только не пугайтесь — у меня к вам немного неожиданное предложение: не хотите после работы погулять в парке или, быть может, на каток сходить? Я знаю, где здесь школа неподалеку, мог бы за вами заехать.
Валя замер в ожидании ответа, потихоньку начиная сомневаться в правильности своих действий и такой поспешности.
Любовь несколько мгновений моргала, глядя на нового знакомого с подозрением, напополам с тоской, — ей и самой хотелось развеяться, — а потом с долей сожаления опустила глаза и мазнула взглядом по их рукам.
— Извините… Не думаю, что в свете нашего положения это будет…
«Правильным?» — додумал Валентин.
— …справедливым, по отношению к тем, кто ждет нас дома, — она снова посмотрела в его глаза. — Не так ли?
«Было б еще, кому ждать…» — с сожалением подумали оба.
Нет — Любовь не пылала слепым чувством к мужу-изменнику, и отказалась далеко не по той причине, что была озвучена. Валентин казался мужчиной умным и добрым, создавал впечатление человека интеллигентного, даже несмотря на то, что вот так нагловато подсел к ней за столик. Но все же, знакомы они были меньше часа…
6. *** (6 фев)
— Давайте подвезу? — спохватился Валентин, едва они вышли из кофейни и в лицо ударил слабый порыв холодного ветерка.
— Спасибо, тут недалеко, я лучше пешком, — Люба накинула капюшон, скрывая роскошные темные волосы. В обрамлении меха черты ее казались еще нежнее.
Сердце мужчины сжалось на миг. До мучительной судороги, до необъяснимой одержимости желанием притянуть к себе это хрупкое тельце, прижать к груди, закрыть собой от всего мира…
— Любовь?.. — чуть хрипло произнес он.
Хлопьями валил мокрый снег, суетящийся с утра город жил своей жизнью… А они продолжали стоять друг против друга, словно никуда не торопились, ждали чего-то.
— Спасибо, — он наконец прервал затянувшееся молчание.
— За что? — от удивления ее брови взметнулись вверх.
— За то, что не послали. И… знаете, я редко кому это говорю, но с вами действительно приятно общаться. Спасибо за уютное утро — как показала жизнь, это дорогого стоит…
Любовь смущенно улыбнулась и отвела взгляд на месящие грязь автомобили:
— Мы говорили ни о чем.
— А разве много нужно для простого человеческого счастья?
«Туше» — признала она мысленно, но вслух вылетело иное:
— Вы всегда столь откровенны со случайными знакомыми?
— Мы знакомы целый год. Разве этого мало?
— Вы уходите от ответа…
— Дадите ваш телефон?
— Даже не мечтайте.
— Я в вас не сомневался ни секунды, — добродушно хмыкнул Валентин. — Что ж, удачного дня… Любовь. Еще свидимся, если велит судьба.
«Судьба… На судьбу надейся», — улыбаясь, решил он мысленно.
Женщина кивнула и пробубнила что-то неразличимое в ответ, сквозь натянутый на лицо шарф. И едва она отдалилась на достаточное расстояние, Валентин спешно вошел обратно. Подскочил в несколько широких шагов к бариста и заговорил скороговоркой, словно от быстроты ответа зависела вся его жизнь.
— Антоха, выручай, друг.
— К твоим услугам, — широко улыбнулся бариста, однако стоило выслушать просьбу Валентина, улыбка его померкла. Он пожал плечами: — Извини, но ничем тебе помочь не могу. Она тут уже довольно давно, но какая-то…
— Скрытная?
— Не то что бы, — Антон слегка нахмурился. — Скорее просто держится неприметным посетителем. Признаться, я даже удивлен был, когда ты подсел к ней.
— Значит, не поможешь, — со вздохом постановил Валентин.
— Увы, — Антон снова пожал плечами.
Валентин побарабанил пальцами по стойке, думая о чем-то своем, а потом спешно вышел в морозный февраль, различая сквозь звон дверных колокольчиков:
«…Снег кружится, летает, летает,
И поземкою клубя,
Заметает зима, заметает
Все, что было до тебя…»
Любовь неспешно шагала по нарядному в преддверии праздника проспекту.
Редкий в это время морозец уже покрыл кое-где слякоть настом, щипал за щеки и нос, норовил залезть вместе с холодным воздухом за шарф и воротник. Но не это занимало мысли женщины. Из головы все не шла неожиданная в своей внезапности и приятной легкости беседа в кофейне.
Валентин…
«Ва-лен-тин… Валентин… Валентин!..» — повторяла она мысленно, словно пытаясь распробовать имя на вкус; шагая мимо пестрых бутиков и сувенирных лавок, любуясь их заваленными сувенирами и глядя на заставленные живыми — пусть и парниковыми — цветами витрины.
Слишком много ощущений было пережито за те… Сколько? Полчаса? Двадцать минут? А в крови бушует адреналин, колотится запоздало в груди сердце. В голове настоящий сумбур из мыслей…
«Валентин — шепчут едва заметно обветренные губы, и только густой пар изо рта выдает с головой. — Валя? Нет. Только Валентин…»
Не то, что Сергей, нет…
И почему она не согласилась? В одну реку не входят дважды — так ведь? Хотя… Возможно, это и к лучшему. Ни к чему создавать себе еще одни неудачные отношения… Да и с имеющимися разобраться бы…
Но одно «но» все-таки есть: теперь, когда она намеренно упустила единственный, подсунутый самой судьбой шанс — не узнает наверняка никогда…
Решительно дернув на себя входную дверь и зайдя в здание школы, Любовь попыталась выбросить ненужные мысли из головы.
7. *** (6 фев)
«Аппарат вызываемого абонента выключен, или находится вне зоны действия сети…»
— Да сколько ж можно! — Люба тихо чертыхнулась, закидывая мобильник в сумку и выходя из школы.
За те несколько часов, что прошли в привычной, хотя и далеко не спокойной обстановке, работа успела поглотить все внимание, и на посторонние мысли просто не осталось времени.
— У-ух! — женщина едва успела схватиться рукой за перила и замерла в нелепой позе, но не упала-таки пятой точкой на заледенелые ступеньки, на потеху прохожим, камере напротив и охранникам.
Когда же ей удалось восстановить равновесие, — что в толстой зимней куртке являлось задачей довольно сложной — отойдя в сторонку, она принялась рассматривать «повреждения». Взгляд сразу же зацепился за держащийся на соплях и честном слове каблук.
— Твою мать… Вот и отжили свое, — она с тоской покосилась на старенькие сапоги.
Каблук был небольшим, но его отсутствие вполне могло обеспечить походку неудачно подстреленной дикой утки. Да и простудиться можно — в молнию успел забился мокрый, грязный снег, и нога стремительно намокала.
