Сказав это и со звуком положив ободок золота на столешницу, он встал и, не оборачиваясь, удалился из кухни, не обращая внимания на окрики вышедшей из ступора Елены.
Собрав быстро самое необходимое и прихватив ноутбук, немедля покинул квартиру. Ночевать он поехал в гостиницу.
13. Свекровь (10 фев)
К моменту когда Люба вернулась домой, два дня назад, при последнем скандале, Сергей уже порядком остыл. Прощения не просил, — впрочем, это уже было не ново, — но разговаривал заметно мягче. И на следующий день стала ясна причина такого поведения: в воскресенье должна была приехать свекровь.
В связи с таким «событием», Любови прошлось подсуетиться сегодня с утра. И в то время как муж был на работе, в автосервисе, она, как угорелая, оббегала все магазины и супермаркеты города, закупая необходимые для ужина продукты. А потом еще несколько часов крутилась на кухне, как белка в колесе, кухаря и кашеваря. И пусть Люба, пользуясь случаем, собиралась возобновить разговор о разводе, но не хотела ударить перед пока еще свекровью лицом в грязь.
Когда все было готово, Любовь оглядела заставленную едой плиту и выдохнула, с долей облегчения. Только сердце предательски дрогнуло, сжалось в предчувствии чего-то. Люба метнула взгляд на часы: муж, конечно же, сегодня освободится пораньше, и совсем скоро заявится со свекровью, но уж полчаса у нее точно есть…
Не вполне осознавая, что именно ее гложет, женщина спешно собрала дорожную сумку, в которую закинула только самое необходимое, включая документы и флешку, на которую скопировала с домашнего ноутбука все, что касалось ее работы.
Вскоре явились Сергей с Тамарой Петровной. Ужин прошел в видимости спокойной обстановки. О чем свекровь, казалось, даже не догадывалась. Во время же самого ужина Люба молчала — не хотела портить напускную обстановку прежде времени. Заговорила только после, когда, разлив чай по чашкам, сама принялась мыть посуду. Причем катализатором послужил вопрос свекрови:
— Ну что Сереж, накормили, напоили, а теперь давайте, рассказывайте, когда уже наконец деток заведете.
— Мы пока не торопимся с этим вопросом, мам, ты же знаешь, — раздраженно отрезал Сергей.
Свекровь недовольно поджала губы. Долго буравила взглядом сына, но, так и не дождавшись ответной реакции, переключилась на невестку:
— Любк, а Любк? Ну хоть ты Сережку надоумь, что ли, а то помру, так и не увидевши внучков!.. Или не любишь мужа своего? — свекровь лукаво сощурилась. — Вон, вся в работе, в последнее время вообще внимания мужику не уделяешь, — с укоризной отчитывала Тамара Петровна, — смотри, какой злой стал! Как бы не сбежал в один прекрасный день.
Обратный отсчет от трех, и… Люба решилась:
— Тамара Петровна, на самом деле вы очень удачно приехали. Мы… — она сжала в руке обмакнутую в горчицу губку. Выключила воду, чтоб шум не мешал собраться с мыслями, и поправилась: — Я и Сергей хотим сообщить вам кое-что важное…
— Не начинай, — в голосе мужчины прозвенел металл. И холод, от которого по телу Любови пробежали волны неприятных мурашек.
— Та-ак, — свекровь перевела взгляд с невестки на сына и обратно. — Я вся внимание!
— Мы разводимся.
— Че-его?!
В тот же миг за спиной что-то грохотнуло, — вероятно, перевернутый стол, — следом раздался звон бьющихся чашек и еще какой-то непонятный шум, от которых сердце оборвалось, упало куда-то в пятки. Но не успела Любовь и вздрогнуть, как на запястье сомкнулись в стальной хватке пальцы Сергея. Настолько крепкой, что ее кисть разжалась сама, роняя тарелку в раковину.
Резкий рывок, вспыхивающий ослепляющим пятном перед глазами, отдающий дикой болью во всей руке, и вот уже Любовь приперта к стене. Спина и локоть больно ударяются о твердую поверхность, а сжимавшие руку пальцы перемещаются, ложатся удавкой на горло.
— Ненавижу тебя… — пророкотал не своим голосом Сергей, занося широкую, привычную к тяжелой работе ладонь для удара.
А в следующую секунду произошло то, чего не ожидал ни он, ни, тем более, Любовь: свекровь встала перед сыном, протискиваясь между ними и загораживая собой невестку.
— Начали за здравие, а кончили за упокой, — взволнованно выдохнула она, внимательно глядя на сына. — Когда ты успел так поменяться, сынок? Откуда в тебе столько злости, как будто бес в тебя вселился… Ты становишься похож на покойного отца, царство ему небесное.
— Мама, отойди, — проговорил он уже менее уверенно.
— Только через мой труп! — Они помолчали, упорно глядя друг на друга и не желая отступать. А потом Тамара Петровна сказала такое, от чего Любовь не могла определиться: то ли ей в ножки поклониться, то ли плюнуть обоим в лицо и уйти: — Зачем тебе марать об нее руки? Ну сыночек, подумай сам, хорошо подумай: надо ли оно тебе? Было б еще из-за кого сидеть…
При слове «сидеть» вздрогнул даже Сергей. Повисел над ними каменной глыбой, тяжело и шумно дыша и, видимо переваривая слова матери. А потом просто развернулся и молча покинул кухню. И, судя по щелкнувшей в прихожей двери — не только ее.
— Куда это он, на ночь глядя? — спохватилась мать.
Люба шмыгнула носом, оглядывая творящийся в кухне беспорядок и пожала плечами:
— Не знаю, — присев, она принялась собирать осколки дорогого сервиза. — Скорее всего, пошел ночевать в автосервисе. Ему вроде как хозяин разрешает…
«Боже, какого хрена?!» — горло сдавил невидимый ком, а взгляд затуманила пелена слез, мешая разглядеть мелкие осколки.
— И часто с ним такое? — свекровь заставила ее подняться и ощупала предплечье Любы. Вытащив из морозилки фарш, приложила через кухонное полотенце и усадила невестку на диван. — Ты не хнычь, ничего особенного, до свадьбы заживет… Ой! — тут же спохватилась она. — совсем уже одурела от ваших разборок, что всякую чепуху несу…
— Часто… — усмехнулась Любовь, отстраненно.
— Ууу… Надо тебе за него браться основательно, перевоспитывать с помощью наших женских хитростей… Мужикам ведь что нужно? Чтоб их слово в доме главнее было. А женщинам на то природа и дала хитрость, чтобы и мужчин не расстраивать, и в свою выгоду дела крутить… Но ты не переживай сильно, вот увидишь: ребеночка родите, так и Сережка исправится, выкинет эту свою дурь из головы… И вообще, радуйся: если мужик бьет — значит, любит! — с гордостью и, явно со знанием дела просветила свекровь.
Рука еще побаливала, и даже припухла слегка в области запястья, только Люба не могла сидеть, сложа руки и ждать, что же будет дальше. В любом случае, прибраться в кухне так уж точно не помешало бы…
— Что делать-то теперь собираешься? — полюбопытствовала Тамара Петровна, помогая Любе прибираться.
— Закончу с уборкой и свалю в туман, — зло отчеканила та.
— Даже и не думай! Ты на время глядела? Куда в такой час пойдешь? Не нужно решать вот так сгоряча, жалеть потом будешь.
