В Алисе всегда умудрялись сожительствовать две сущности: сказочная, воздушная, влюбленная девочка и… властная, коварная, манипулирующая интеллектуалка, знающая себе цену и понимающая, что грустить – это как минимум не рационально, Снежная королева, в руках которой даже горячий шоколад стыл и превращался в блюдо, которое подают холодным, а именно в месть.
«Я соскучилась и не могу уснуть… или я не могу уснуть и соскучилась… или я просто соскучилась. И это никак не связано с тем, что я не могу уснуть. Выбирай тот вариант, который больше нравится».
Отправлено. Доставлено. Прочитано.
Телефон показывал, что Игорь пишет ей ответное сообщение. Судя по тому, что сообщение она получила спустя минут пять, после того как на экране высветилось «печатает…», ответ дался Игорю не с первого раза и он неоднократно стирал и перенабирал свое послание, которое в итоге заключалось в двух словах и одном предлоге: «К тебе приехать?»
Алиса крутила телефон в руках. Писала «да» и «нет» попеременно. Быть одной и обнимать подушку? Или с кем-то? А если Костя одумается и приедет к ней посреди ночи??? Пусть увидит, что она не будет ждать его вечно. Пусть знает, что упустил. Пусть локти кусает. Пусть хотя бы… когда станет проезжать мимо… у него будет покалывать где-то между ребер. Даже этого Алисе было бы достаточно. А еще ей очень хотелось чувствовать себя нужной и ценной.
«Что привезти? Ты знаешь, я сто лет не был у женщин в гостях и уже не в курсе, с чем принято ходить в гости, так что дай наводку».
«Арбуз», – привычно ответила Алиса и улыбнулась.
Она всегда просила привезти ей арбуз вне зависимости от времени года.
Помнится, Костя объехал не одну «Азбуку вкуса», чтобы найти ей арбуз в начале марта, когда у них только завязывался роман. Ни один мужчина еще не сказал Алисе: «Ты что, с ума сошла? Арбуз посреди зимы». Нет, все исправно исполняли эту ее прихоть. И Снежная королева внутри нее ликовала.
Успокоившись, Алиса собрала с пола вещи. Те, что были чистыми, аккуратно повесила в шкаф, остальные убрала в корзину для грязного белья. Спонжем спрятала «глаза панды», припудрила верхнюю губу, надела длинный шелковый халат-кимоно в пол…
Игорь – значит Игорь.
Тем более антипатии он у нее не вызывал. Да, вряд ли она поставит звонком на него песню «Близкие люди», что звучала на Костю, минорно-пряными нотками и словами «Плести косы из дождя для тебя… мне ничего не стоит…», доносившимися из сумки. Но было в Игоре то, что вполне симпатизировало Алисе: он был добрым, о чем ни попроси – все сделает, но главное, он смотрел на Алису как на королеву, и не важно, снежную или просто. Собираясь заплести локоны в небрежный пучок, она заметила, что волосы насквозь мокрые, и поспешила в ванную комнату. Но, достав фен из ящика трюмо, вдруг вспомнила историю более чем десятилетней давности, мигом сбегала в прихожую и, чтобы точно хоть несколько дней не возвращаться в состояние избитой собаки, написала гелевой ручкой на запястье «Юпитер».
Наперевес с арбузом Игорь выглядел достаточно нелепо, но трогательно. Он с полчаса упрашивал продавщицу принести со склада «целиковый» арбуз, а не подсовывать ему пластиковый лоток с заветренными кусочками. В итоге та разбудила сонного грузчика и отправила искать арбуз, попросила даже простучать каждый из возможных на зрелость и спелость.
Щеки Игоря были холодными – с мороза. Он никогда не носил шарфов, шапок и перчаток. Мать говорила, что он полысел из-за лени купить нормальную шапку. А для Игоря слова «шапка» и «нормальная» не укладывались в единый смысл. Ну не шли ему головные уборы. В них он похож на колобка.
– А у тебя уютно, – оценил увиденное Игорь.
– Это все благодаря светильникам. – Алиса была стопроцентно уверена, что именно освещением можно подать себя наиболее выигрышно, и потому тщательно выбирала торшеры с теплым и мягким светом и обязательно режимом полумрака. – Тапочки дать?
– Давай. – Игорь повесил пальто на косолапую кованую вешалку и с нескрываемым любопытством заглянул в гостиную, на кухню и только потом в спальню, где увидел горящий ночник и несколько зажженных свечей. Свечи были крупные, молочно-белые, высотой по колено и стояли прямо на полу без всяких подсвечников и подставок.
– Не боишься пожар устроить?
– Ты же, если что, вынесешь меня на руках?
– Нет, буду тянуть за пятку и задевать твоей головой дверные косяки, – отшутился Игорь.
Полумрак нарисовал силуэт с затушеванными контурами. Алиса проявила инициативу и сама приблизилась к Игорю вплотную. Клин клином вышибают, крутилось у нее в голове, но что такое клин, она никак не могла вспомнить. Перед глазами рисовался клин журавлей, пролетающий над городом Клин, а нужное значение из недр памяти никак не поднималось. Губы Игоря были сухими и холодными, как и ладони.
Когда Игорь целовался, он придерживал голову Алисы двумя руками, как будто боялся, что она выскользнет из его объятий. Испугается или просто решит отомстить ему за не взятый в самом начале номер телефона. Ее голубые глаза были хрустальными, губы горячими, в конце каждого поцелуя она сначала улыбалась и лишь потом открывала глаза.
– Только не забирайся холодными ладошками мне под халат! – Алиса взяла руки Игоря и начала согревать их дыханием.
– Просто-таки сказка про Кая и Герду! – Игоря умиляло, как Алиса это делает. Жест вроде эгоистичный, она попросту не хотела, чтобы он дотрагивался до нее замерзшими пальцами, но то, как она дышала на его руки, выглядело проявлением тотальной заботы. Игорю нравилось в женщинах уважительное и покладистое отношение к мужчине. Когда он, царь и бог, покровительствует, принимает решения, а она, женщина, греет ему руки дыханием, приносит чай в кровать и не докучает лишними вопросами. «Если бы все женщины были такими удобными и услужливыми, а главное, красивыми, как Алиса», – пронеслась стрелой мысль у него в голове.
Когда Алиса убедилась, что руки Игоря согреты, она приложила его большой и указательный пальцы к своим губам, а поцеловав их, стала наклоняться назад таким образом, что его рука соскользнула на ее подбородок, потом на шею и дальше, вниз, на грудь, пока наконец Игорь не распахнул халат, который и не был застегнут, а его полы Алиса аккуратно и незаметно придерживала локтями.
От дыхания в ухо Алисе стало щекотно, и она улыбнулась. Сам Игорь ее не возбуждал, но и противен не был. Ее цепляло, как сильно она возбуждала его.
Игорю нравилось начинать, будучи сверху. Желательно еще, чтобы женщина лежала не двигаясь, с открытыми глазами, закинув руки назад, а он одной рукой вжимал бы ее запястья в кровать. Так случилось и с Алисой, но в самый ответственный момент Игорь приблизил ее руку к лицу, чтобы разобрать надпись гелевой ручкой, и произнес:
– Что значит «Юпитер»?
* * *
Когда Алиса была ребенком, ее мама периодически с кем-то съезжалась, а свою однушку сдавала. Потом с этим же кем-то она разъезжалась (не могли ужиться два интеллигента на одной площади, веровалось ей) и возвращалась обратно. Алиса несколько раз пробовала пожить у отца, но решать задачи по тригонометрии в одной комнате с грудным ребенком, которым очень быстро после развода обзавелся отец, оказалось еще тяжелее, чем слушать вечные споры мамы со своими сожителями о высоком и великом.
