«Замечательная у меня хозяйка! – Сквозь неплотно закрытые шторы пробивались отблески от языков пламени в камине. Как приятно будет оказаться в тепле после того, что творится сейчас на улице. – О-о-о! К тому же еще и гости!»
А вот этого не хотелось. В целом вечер прошел нескучно, пусть даже покинул его задолго до окончания. В принципе, Антуан свое дело сделал – отвлек меня от всего того, что навалилось в последние дни. Теперь хотелось глотка бренди перед сном и забытья.
– Приветствую вас, Даниэль!
– Рад вас видеть, господин сар Штраузен! – противореча своим же недавним мыслям, сказал я. – Давно ожидаете?
Он не мог прибыть сюда пешком. Но ни одной кареты или даже двуколки поблизости не оказалось. Ну а если бы мне пришло в голову остаться в замке у Антуана? Что вполне могло случиться.
– Не то чтобы давно, что-то около четверти часа.
Решил прогуляться пешком перед сном? В такую-то непогоду?
Даже если бы он не слышал шума дождя за окном, обязательно обратил бы внимание на стекающую влагу с моего плаща. И забрызганные почти до колен сапоги. И еще после его слов становилось понятно – он точно знал, когда именно я покинул сар Дигхтеля.
Сар Штраузен в ожидании меня занимался тем, что раскладывал пасьянс. Единственное, по моему глубокому убеждению, для чего нужны карты. Пасьянс сложный, для него требовалось даже не две – три колоды. Ну да, тайному ли советнику короля развлекаться обычными? Там, где не нужен ни ум, ни расчет, ни более того – наитие?
– Думаете, сойдется?
Пасьянс был мне незнаком. Мало того, он не походил ни на один из тех, о которых знал. Спросил я из вредности. Так хотелось скинуть плащ, стянуть сапоги, чтобы рухнуть, в чем останусь, прямо поверх одеяла. И спать, спать, спать. По дороге назад я даже успел пожалеть о том, что не остался дома. В конце концов, «мудрец менее всего одинок тогда, когда он находится в одиночестве». Пусть даже мудрец, еще полностью не состоявшийся. Но не получится. Наверняка предстоит серьезный разговор, который может затянуться надолго.
Сар Штраузен взглянул на меня с некоторым удивлением. Вероятно, связанным с тем, что я вообще понимаю сложившуюся у него ситуацию. Ему оставалось открыть всего несколько карт, и наверняка от единственной из них зависел результат пасьянса.
– А что ты сам думаешь по этому поводу?
Мне только и оставалось, что выразиться туманно, но многозначительно.
– Речь истины проста.
Самому бы знать, что же я хотел этим сказать. С другой стороны, что там непонятного? Отомстить ему за то, что он лишает меня такого желанного сна. Сар Штраузен задумался лишь на мгновение. Затем решительным движением перевернул крайнюю слева карту, а затем и все остальные. Все, пасьянс сошелся.
– Выпьете чего-нибудь?
– Спасибо, – отказался он. – Знаю, что бренди у тебя всегда превосходный. Или нет никакого вообще. Но мне пора.
У него был такой вид, как будто он что-то решил для себя окончательно.
Глава восьмая
– О чем задумался, Даниэль?
– О том, что та прелестная пейзанка почему-то улыбнулась не мне, а тебе. Клаус, что-то идет не так. Теряюсь в догадках. Может, все дело в коне?
Он под Клаусом сар Штраузеном действительно был великолепен. Под его атласной кожей перекатывались мускулы, и конь то и дело косил по сторонам огненным взором. В нем ясно читался вопрос: «Ну и когда же мы престанем плестись, как перегруженные мулы, а понесемся вскачь? Чтобы стелилась подо мной земля! Чтобы свистел в ушах ветер! Чтобы вон те пасущиеся на лугу кобылы проводили восхищенным взглядом: нет, ну до чего же он хорош! И как жаль, что я не имею возможности встретиться с ним ночной порой!» Мой Рассвет куда более скромен с виду и спокоен в поведении, разве что такой же рослый, что и Красавчик сар Штраузена. Но я знал наверняка: если начнутся гонки на выносливость, поначалу Красавчик вырвется далеко вперед. Через какое-то время мы с ним поравняемся, причем мой конь только и успеет, что хорошенько размяться, после чего и наступит пора продемонстрировать то, для чего нужны лошади в дальних путешествиях.
Я не сказал бы, что бег Рассвета настолько уныл. Разве что в сравнении с Красавчиком. Рассвет – отличная во всех отношениях лошадь. И считаю, в случае с ней мне крупно повезло. Хотя подозрения – тут явно что-то нечисто, во мне все же остались. Во-первых, его предложили мне сами. И во-вторых, запросили за него цену, которая точно не соответствовала товару, настолько была низка. Ни сам я, ни приглашенный мною для консультации человек – признанный в лошадях специалист, не смогли обнаружить в Рассвете ни единственного, пусть даже самого мелкого порока. Словом, мне только и оставалось что ударить по рукам с продавцом. Разве так бывает?
– Да?! Она действительно мне улыбнулась?
Клаус, ради самого Пятиликого, никогда не играй в карты на деньги! Особенно в те игры, где вся тактика игры заключается в блефе. Клянусь тебе, ты вечно будешь в долгах. Я не обманул тебя лишь в том, что девчонка действительно симпатична. Но остальное…
Ей, копающейся на грядках огорода, нет никакого дела до проезжающих мимо нее по тракту господ. Грядки кажутся бесконечными. Солнце, несмотря на раннюю весну, припекает по-настоящему. А до вечера так далеко! Хотя что его особенно ждать? Весь он будет заполнен хлопотами по хозяйству. И только ночь, которая пролетит как один миг, даст какое-то облегчение. Чтобы с завтрашнего утра все началось сначала. И так день за днем, год за годом, до самой ее смерти. Ну разве что она позволила себе минутную передышку, провожая взглядом отряд. Заодно пожалев о том, что судьба заставила родиться в семье крестьянина. Ведь все могло быть иначе, и тогда сейчас она только проснулась бы. Завтракая в постели и перебирая приглашения – где провести сегодняшний вечер? Ей же только и остается молить Пятиликого, чтобы ее будущий муж оказался человеком хорошим, а сама она хоть что-то к нему испытывала.
И еще, Клаус, постарайся до нашего прибытия в Клаундстон научиться держать лицо невозмутимым в любой ситуации. Поверь мне, тебе пригодится: обстановка там самая неспокойная.
В моем багаже лежит анализ того, что творится в Клаундстоне. Подробный анализ, и занимает он с полсотни листов. Некоторые из них исписаны мелким убористым почерком. Другие представляют собой таблицы. Третьи исчерчены диаграммами. Словом, хватает всяких. Товарооборот порта, городских рынков, количество заходящих туда кораблей, численность жителей, армии, наиболее значительные горожане, их отношения между собой, и так далее, и тому подобное. И пусть даже я просмотрел его бегло, теперь у меня достаточно информации, чтобы смело судить обо всем.
По сути, власть в анклаве принадлежит не наместнику, которого, по замыслу отца, ты и должен сменить, а трем фракциям. Гильдии торговцев, конгломерату Домов Пятиликого. И еще кругу лиц из местной аристократии. Они и держат ее в руках. Ты же не хочешь стать чьей-то игрушкой, которую вертят, как только захотят? Папа ведь туда тебя не для того посылал? Тогда пойми – знание любых твоих слабостей и предпочтений – а их так легко прочитать на твоем лице – будет им только на руку. Все начинается с мелочей, ну а затем уже поздно пытаться что-то изменить.
