— Ваш отец, Элизабет, был крайне заносчив. Престол никогда не был его уделом. Только я понимал это, потому что знал, что трон предназначен мне и лишь какая-то глупость, как наследование, стояло на моем пути к власти. А я всегда был расчетливым. Я знал, что я тот человек, что нужен этой стране.
Мне стало тошно. Я смотрела на этого мужчину, что стоял передо мной, и испытывала ненависть, смешанную с жалостью. Он убил своего единственного родственника ради трона, на котором теперь не может удержаться. Как смешно! И после этого, осмеливается говорить, что трон предназначался ему! А за прошедшие пять с лишним лет так и не сделал ничего хорошего для своего народа, более того, он виноват в нищете подданных, не тех, кто жирует на пирах, а тех, кто в деревнях и маленьких городишках едва сводит концы с концами и не может толком прокормить свою семью, выплачивая налоги. Я помнила те разговоры, что подслушала, находясь в столице. Так о каком благе он сейчас говорит?
Но я молчала и слушала, не решаясь возразить. А король продолжал дальше.
— Каждый раз приезжая в замок Каррингтонов, я убеждался в том, что был прав в своих суждениях. Король купался в золоте и богатстве. Замок был наполнен дорогими вещами, предметами искусства. У вас было много слуг, конюшни... Да что там говорить. Весь мир у ног рода Каррингтон. Это не могло не злить. В то время как я выживал, вы процветали. Ваша семья, мать и отец, мой двоюродный брат, относились к моей семье так, словно мы были попрошайками без имени и средств к существованию. А я всего лишь хотел попросить себе должность при дворе, а Чарльз отказал. И знаете почему?
Я покачала головой.
— Ваша мать убедила его сделать это. Она видела во мне соперника и претендента на трон, а леди Кэролайн была из тех женщин, кто вырвет свое из любого горла. Она заставила Чарльза отказать мне.
— Моя мать видела вас насквозь, — вырвалось у меня, — вы говорите о нищете, что же изменилось для вашего народа, с тех пор как вы пришли к власти?
Август улыбнулся. Он казался мне сумасшедшим, надевшим маску обычного человека, но блеск в его глазах выдавал таящееся в глубине безумие, и оно пугало меня.
— Вы не понимаете, принцесса, — вздохнул король.
— Может быть, и не понимаю, — ответила спокойно. Одни боги видят, как тяжело мне давалось не поддаться панике. Стоять вот так, держа себя в руках, перед этими негодяями. А внутри копилась злость. Капля за каплей порождающая ненависть и боль. — Я знаю только то, что вы убили мою семью и заняли трон отца, который по праву не может принадлежать вам, только потому, что вы — убийца!
— Следи за своим языком, — Маргарет зло толкнула меня в спину, — ты забываешься, с кем разговариваешь!
Август покосился на дочь и покачал головой.
— Не надо, Марго, — сказал он девушке, — пусть выскажется. У нас еще есть время до прихода мессира.
— Я не понимаю одного, — продолжила, вдохновленная призрачной защитой.
Пока убивать меня не собирались. Все произойдет после свадьбы. Короткое венчание и ведьма выпьет из меня жизнь… если я позволю ей сделать это. А я уже твердо решила, что нет. Не позволю, особенно теперь, когда узнала кто истинный виновник гибели моей семьи. Пусть лучше умру, но не дам ей отнять у меня единственное, что у меня осталось.
— Так вот, я не понимаю, чем вам мешаю я! — продолжила тихо. — Власть у вас, трон у вас, — перевела взгляд на Артура. — У вас есть наследник, так зачем вам я? Почему не оставить мне жизнь? На власть я не претендую по той одной причине, что являюсь женщиной и не могу наследовать престол по закону. Значит, это деньги? И это правда, что казна пуста?
— Это не деньги, — ответил король, — хотя, от них мы отказываться не станем.
— Тогда что?
— Вам стоило согласиться на мое предложение тогда на балу, — шепнул мне на ухо Артур, — скольких проблем мы все избежали бы, а так.
— Идите к черту! — выругалась я и тут же прикусила язык. А король рассмеялся.
— Как неприлично благородной леди, принцессе крови, выражаться подобным образом! — заметил он язвительно, — но даже несмотря на вашу дерзость, я расскажу вам, что послужило истинной причиной, по которой мы решили избавиться от вас.
Я ждала следующих слов короля. Видимо, Августу не терпелось поделиться своими планами даже со мной, или просто решил рассказать мне о том, что ждет впереди? Впрочем, теперь скрывать королю было нечего. Скоро я должна была умереть, а мертвые не выдают тайн.
— Признаюсь, сначала мы надеялись, что Артуру удастся обольстить вас, Элиза, и влюбить в себя, — сказал Август и посмотрел на сына, — парень он у меня красивый и я не думал, что возникнут проблемы. Мы знали, что Генри Финч возлагал на вас какие-то свои планы, но как позже он признался, вы ему не подошли. В чем именно я уточнять не стал, хотя это не было бы помехой в любом случае, — король сел на стул, вытянул вперед длинные ноги, и посмотрел на меня. — Вы правы, Элизабет. Моя власть в королевстве немного пошатнулась. Люди помнят вашего отца и, к моему сожалению, глупо полагают, что он был лучшим правителем, чем я. Впрочем, что взять с этих дураков? Что они вообще могут понимать в правлении и власти? Но иногда приходится подстраиваться даже под толпу крестьян и простого люда. Союз моего наследника с последней из рода Каррингтон должен понравиться народу и на время заставит недовольных замолчать. Я же времени терять не буду, но это другая история и вам вряд ли будут интересны мои далеко идущие планы. А потому возвращаюсь к тому, что касается лично вас!
Я заметила, как Марго нервно вышагивает за моей спиной. Август перевел взгляд на дочь.
— Где мессир? — спросила она. — Нам стоит поскорее обвенчать Артура и Элизу! Какая глупость, что мы не можем провести обряд без церковника! — ожидание сделало принцессу нервной.
— Скоро будет, дорогая, — ответил ей отец, — видимо, где-то задерживается. Не переживай так, нам ничто не сможет помешать.
— А как же Финч? — произнесла принцесса. — Я беспокоюсь из-за него.
— Он не сможет нас найти, — быстро сказал Артур, — ты же сама говорила, что это невозможно.
Маргарет покачала головой.
— Я думала, что поменяю братьев местами навсегда и, как видишь, ошиблась! Как-то мне неспокойно.
Я вздохнула. Король словно забыл о том, что хотел мне рассказать, и я прокашлялась, привлекая к себе внимание.
— Я бы хотела узнать перед смертью о том, чем помешала Вашему Величеству! — напомнила я.
— Не говори ей, — зачем-то крикнула Марго, — пусть сдохнет в неведении!
— Но почему? — усмехнулся король. — Она имеет право узнать правду. К тому же у каждого приговоренного к смерти есть последнее желание, разве я могу отказать нашей милой родственнице в этом? Все равно ее участь уже предрешена. Все, что Элиза узнает, она унесет с собой в могилу.
Я внутренне возликовала. «Говори, говори!» — хотелось выкрикнуть в лицо убийце моей семьи. И словно услышав мои мысли, Август продолжил:
