Судя по всему, Салли придется изрядно покрутиться, чтобы
придумать, с кем встретить нынешнее Рождество. Он бы пожалел ее… если бы не
ненавидел с такой силой, что у него даже темнело в глазах при одном только
упоминании ее имени.
На следующий день Салли позвонила ему узнать, что он решил
насчет обеда, и снова попыталась уговорить его присоединиться к ним. Но Мэтт
решительно отказался. И тут же, переведя разговор на Ванессу, принялся
восхищаться дочерью.
– Поздравляю, Салли. Тебе немало пришлось потрудиться.
Она просто прелесть. У меня нет слов. – Слова шли у него от чистого
сердца.
– Да, Ванесса славная девочка, – согласилась
Салли. Потом небрежно добавила, что следующие несколько дней будет в городе. У
Мэтта появилось нехорошее предчувствие – он бы предпочел, чтобы Салли вообще убралась
из города на праздники. У него не было ни малейшего желания видеть ее. – А
какие у тебя планы? Как живешь? Как дела?
Но он как раз не хотел обсуждать с ней свои дела.
– Спасибо, неплохо. Мне очень жаль, что Хэмиша больше
нет. Для тебя это большая потеря. А какие у тебя планы? Останешься в
Окленде? – Мэтт твердо намеревался свести их разговор исключительно к ее
собственным делам, заботам о детях, их будущем. Напрасная затея – легче сбить с
курса крылатую ракету, чем заморочить Салли голову.
– Понятия не имею. Я решила продать фирму. Знаешь, я
устала, Мэтт. Видимо, пришло время бросить зарабатывать деньги и просто
наслаждаться жизнью. – Хорошая идея – но только не для Салли.
– Разумно. – Мэтту стоило немалого труда спокойно
согласиться. Фигурально выражаясь, у него не было ни малейшего желания опускать
подъемный мост. Нет уж, пусть карабкается по стенам, раз решила взять крепость
штурмом. А он будет молиться про себя, чтобы она свернула себе шею.
– Держу пари, ты снова взялся за живопись, ведь
когда-то у тебя были такие способности! – льстиво проворковала Салли.
Потом, поколебавшись немного, снова заговорила. Только теперь голос у нее стал
плаксивый, словно у обиженного ребенка. Мэтт мысленно усмехнулся. Надо же, а он
уже успел забыть о ее тактике! Обычно Салли прибегала к ней, когда хотела
добиться чего-то, чего она очень хочет.
– Мэтт… – она снова замялась, – сделай мне
одолжение – пообедай со мной завтра, прошу тебя! Честное слово, мне ничего от
тебя не нужно, просто… Словом, мне бы хотелось помириться… так сказать, «зарыть
топор войны», – жалобно пробормотала она.
Мэтт криво усмехнулся. Когда-то она уже сделала это у него
за спиной. С тех пор прошло немало лет. Все годы он ржавел в земле. И трогать
его сейчас значило бы снова разбередить старые раны.
– Хорошая мысль, – пробормотал Мэтт. На него вдруг
навалилась такая усталость, что он с трудом ворочал языком. После разговора с
Салли он и раньше всегда чувствовал себя словно выжатый лимон. – Только
давай обойдемся без обеда, а? К чему ворошить прошлое? Да и о чем нам с тобой
говорить?
– Ну… говорю же, я хотела извиниться. Я ведь очень
виновата перед тобой.
Он представил себе воочию нежный, лживый голос, искаженное
неподдельным раскаянием лицо и внутренне возмутился до такой степени, что с
трудом удержался от грубости. Если бы она стояла рядом, он встряхнул бы ее за
плечи, крикнул, чтобы она немедленно перестала. Как легко, оказывается,
вернуться в прошлое… и как неимоверно трудно. Ни за что, только не это!
– Не нужно, Салли, – мягко, почти нежно проговорил
он, и Салли вдруг пришел на память образ прежнего Мэтта: человека, которого она
когда-то любила и с которым поступила так жестоко. Что бы ни произошло, думал
между тем Мэтт, они с Салли должны помнить только то хорошее, что когда-то было
между ними. – Забудем об этом.
– Я хочу, чтобы мы с тобой остались друзьями!
– Для чего? – удивленно вскинул брови Мэтт. –
У нас и так есть друзья.
– Но ведь у нас с тобой двое детей. Возможно, для них
очень важно, чтобы между отцом и матерью снова восстановились нормальные
отношения.
Как странно, однако, что ей пришло это в голову только
сейчас! Впрочем, что ж тут странного? Салли всегда думала только о себе. И раз
она сейчас завела об этом разговор, стало быть, нужно держаться начеку, решил он.
Слишком хорошо он знал ее и сейчас готов руку дать на отсечение, что она
готовит ему ловушку. Ну что ж, усмехнулся про себя Мэтт, он сыграет с ней в ее
игру.
– Не знаю даже… – нерешительно промямлил
он. – Как-то не вижу смысла.
– Но ведь мы же с тобой как-никак пятнадцать лет были
мужем и женой! Разве это ничего не значит? – патетически воскликнула
Салли. – Неужели нельзя остаться просто друзьями?
– Должен напомнить тебе, моя дорогая, хоть это, может
быть, и грубо с моей стороны, – фыркнул Мэтт, – что ты бросила меня
ради моего лучшего друга. А потом забрала детей и уехала за тысячи миль отсюда,
вдобавок сделав все возможное, чтобы помешать мне видеть их! Ты не забыла, что
на целых шесть лет вычеркнула меня из их жизни?! Сдается мне, вела ты себя
как-то не по-дружески!
– Знаю… знаю… Ах, Мэтт, я наделала столько
ошибок! – всхлипнула Салли. И тут же, что было особенно противно, перешла
на доверительный тон, который Мэтт терпеть не мог еще с прошлых времен. –
Кстати, может, тебя утешит, что мы с Хэмишем так никогда и не были счастливы.
– Печально, – пробормотал Мэтт. По спине у него
побежали мурашки. – Странно… а у меня всегда складывалось впечатление, что
вы на редкость счастливая пара. Хэмиш обожал тебя и детей. – И вообще был
на редкость славным парнем. «До того как удрал с Салли», – добавил он про
себя.
– Обожал? Да, конечно. Но никогда не понимал – не то
что ты. Нет, ты не подумай… Хэмиш был очень хороший. Жаль только пил, как
верблюд. В конце концов это и прикончило его, – ворчливо бросила Салли. И,
смутившись, добавила: – Знаешь, из-за этого в последние годы между нами даже
ничего не было…
– Салли, ради всего святого, не надо таких
подробностей! – окончательно перепугавшись, взмолился Мэтт.
– Ах, прости… я совсем забыла, какой ты у нас
стеснительный.
Что касается разговоров – да. А вот в спальне Мэтт никогда
не отличался закомплексованностью, и Салли прекрасно это знала. Ей и вправду
его не хватало. Хэмиш классно рассказывал анекдоты и всегда пребывал в
отличнейшем расположении духа. Но при этом гораздо охотнее укладывался в
постель один, чем с женой, предпочитая супружеским ласкам крутую порнушку по
видео и бутылку.
– Давай остановимся на этом, ладно? Честно говоря, не
вижу смысла продолжать разговор. Жизнь все-таки не фильм, который можно
прокрутить заново. Между нами все кончено, Салли. Повторения не будет.
– Глупости, Мэтт! И ты сам это знаешь, – бросила
она. Мэтт угрюмо чертыхнулся про себя – ощущение было такое, словно она ткнула
в него концом обнаженного провода. Проклятие, ей все-таки удалось нащупать его
больное место! Все десять лет Мэтт знал, что бессилен забыть эту женщину. Для
Салли это не составляло тайны. Мэтт готов поклясться, что она моментально это
почувствовала, как акула чует в воде запах свежей крови.
