— Еще немного, лучик, имей терпение.
Терпение? Какое ужасное слово! Обернувшись к королю, я широко улыбнулась и пустила Аметиста в галоп. Сегодня мой скакун решил меня побаловать, потому сорвался с места без долгих уговоров. Вскоре Буран нагнал нас, и монарх ответил такой же широкой улыбкой. Гвардейцам оставалось лишь последовать нашему примеру. И к парадным воротам мы примчались в считанные минуты.
— Государь Камерата! — гаркнул один из телохранителей. — И с ним графиня Тибад!
Привратник, выглянувший из своей сторожки, округлил глаза и кинулся к воротам. Взгляд его был устремлен на меня, мужчину явно мучило любопытство и хотелось посмотреть на новую хозяйку. И как только ворота раскрылись, он согнулся пополам, приветствуя короля, ну и меня тоже.
— Доброго дня, любезный, — произнесла я, поравнявшись с привратником. — Как ваше имя?
— Гайт Киппер, госпожа, — ответил тот и вновь низко поклонился.
Я бросила ему серебрушку. Гайт ловко поймал ее и склонился в третий раз, не забыв произнести:
— Пусть хранят вас Боги, госпожа.
Улыбнувшись ему, я направила Аметиста к дворцу, чьи белые стены виднелись среди ровно высаженных деревьев. Мы проехались по ухоженной аллее парка, и он привел меня в восторг.
— Ив, какая прелесть, поместье вовсе не заброшено, — отметила я, любуясь открывшимся видом парадной лестницы.
— Еще бы, все-таки королевское владение, и жалование соответственное, — усмехнулся государь.
— Боги, какой он красивый!
Это уже относилось к дворцу. Он был и вправду великолепен, с богатой и изящной отделкой, с большими чисто намытыми окнами. И мне подумалось, если в темноте зажечь все огни, наверное, дворец будет казаться хрустальным. Широкая парадная лестница венчалась высокими стеклянными дверями, за которыми скрывалась роскошное убранство. Я даже не нашла, что можно было бы переделать, до того мне здесь понравилось, а еще была полностью согласна с моей подругой – графиней Энкетт. Архитектура и вправду оказалась выше всяких похвал.
Прислуга, не ожидавшая нашего появления, не успела собраться, чтобы быть представленными новой хозяйке, но с этим можно было подождать. Сперва мне хотелось обойти всё-всё-всё! Прихватив дворецкого, мы переходили из помещения в помещение. Я осматривалась, иногда задерживаясь у какой-нибудь заинтересовавшей меня картины или скульптуры. Король шествовал со мной рядом, но чем больше проходило времени, тем сильней он начинал скучать.
— Ваше сиятельство, мы проведем здесь несколько дней, — наконец, не выдержал он. — Вы еще успеете познакомиться с дворцом.
— Прошу великодушно простить, Ваше Величество, — ответила я, разглядывая чудесный подсвечник, сделанный в виде женщины, поднимавшей над головой прозрачную сферу, в которую помещалась свеча. — Она держит в руках солнце, — улыбнулась я.
— Подсвечник, как подсвечник, — фыркнул государь, и я вспомнила, что так и не досказала то, что хотела. Обернувшись, я поглядела на него и узрела поджатые губы – верный признак зарождающегося раздражения. — Государь, вы устали с дороги, быть может приказать принести вам что-нибудь?
— А и прикажите, ваше сиятельство, — вредничая, ответил он.
— Что же вы желаете?
— Пусть подадут лучшего вина, какое есть в вашем погребе, — с иронией ответил король.
— Лучшего вина Его Величеству, — приказала я.
Дворецкий поклонился и поспешил передать мое повеление. Воспользовавшись тем, что мы остались одни, монарх притянул меня к себе, потерся носом о висок и вопросил:
— Долго ты еще собираешься изучать дворец?
— Пока не изучу, — ответила я.
— Я устал таскаться по этажам, — пожаловался государь.
— Если ты устал, то к чему ходить за мной? — изумилась я. — Уж здесь-то за мной приглядывать излишне. Ни моей чести, ни безопасности, ни сердцу тут никто не угрожает.
— Мы с дороги…
— Ив! — возмутилась я. — Мне и так не бывать здесь чаще раза-двух за лето, так уж позволь мне насладиться твоим подарком сейчас. Или же ты и в этом мне откажешь?
— В чем я тебе отказывал? — изумился государь.
— Хотя бы в осмотре моего дома, — ответила я.
— Наслаждайтесь, ваше сиятельство, — несколько резко ответил король и отошел к креслу, уселся, закинул ногу на ногу и объявил: — А я буду сидеть здесь… нет, я найду местечко получше, и буду там пить вино и отдыхать душой. А ты ползай по пыльным чердакам и охай на каждую завитушку.
— Благодарю, — деловито кивнула я, довольная тем, что никто не будет сопеть мне в ухо, жалить укусами и надоедать жалобами. Король умел становиться сущим ребенком, если приходилось ждать, когда я закончу то, что ему не нравилось, капризным и вредным.
Услышав мое согласие, он фыркнул и отвернулся. Так нас и застал вернувшийся дворецкий.
— Вино скоро подадут, Ваше Величество, — поклонился он.
После приблизился ко мне и застыл, ожидая новых приказаний. Улыбнувшись ему, я отошла к окну. Бросать короля было бы дурно, и потому я решила дождаться, когда ему принесут вино, а после продолжить осмотр дворца. Вскоре послышались шаги, и в дверях появился лакей с подносом, на котором стоял графин с рубиновым содержимым, бокал и тарелка с легкой снедью.
Обернувшись к государю, я вопросительно приподняла брови. Он поднялся с кресла и прошествовал мимо меня.
— Неси, голубчик на круглую террасу, — велел монарх. А затем объявил, не глядя на меня: — Я буду ждать вас там, ваше сиятельство. Надеюсь, вы не станете вызывать моего недовольства долгим отсутствием.
— Разумеется, Ваше Величество, — я присела в реверансе.
Государь ушел, а я потерла руки и обратилась к дворецкому:
— Идемте, Тенар. — Он поклонился и прошел вперед, сделав приглашающий жест. Я последовала за ним. — На чем мы там остановились?
— На истории с пропавшими сокровищами, ваше сиятельство, — с готовностью откликнулся дворецкий. — Тогда на месте дворца еще стоял замок.
— Я готова вам внимать, — ответила я, и мы продолжили путешествие по моим владениям.
У моего дворца оказалась богатая и насыщенная история. В нынешнем виде он существовал около ста семидесяти лет, последнее изменение внесли шестьдесят лет назад. Оно было незначительным, так что Тибад был уже далеко не юн. А построен дворец был на фундаменте старого замка, который до первого графа Тибада принадлежал совсем другому роду и знал немало побед и поражений.
Когда-то, еще до становления Камерата, это была пограничная цитадель, которая со временем утеряла свое значение и лишилась за ненадобностью множества фортификационных сооружений. Чуть позже исчез и ров вокруг замка. Теперь это было жилище, хранившее свою мрачноватую, но безумно интересную историю. Уж не знаю, сколько было правды, а сколько вымысла в том, что рассказал мне дворецкий, но слушала я его, едва ли не с открытым ртом.
