Впрочем, поцелуй был кратким, но рука алдара еще крепче прижала меня к его телу. А напротив нас замер Налык. Он был мрачен и задумчив. Поглядывая на него, я понимала, что сейчас в нем борются сомнения. С одной стороны — знать, что враг сидит в горах, и тебя с ним разделяют другие таганы, а другое — он близко, и ты стал его целью. К тому же в дело оказался замешан муж его дочери, а еще женщина с глазами давнего неприятеля, которую почему-то слушает Танияр, у кого зять каана забрал челык. Как Налык относился к Селек, я не знала, но она была матерью Архама, и сын оставался ей верен.
— Ты можешь нам не верить, Налык, — сказал мой воин. — Можешь считать мою Ашити пагчи и врагом, хоть уже и увидел, что она не похожа на пагчи, и услышал слова, произнесенные на языке, какого нет даже в горах илгизитов. Но ты волен думать так, как тебе удобно. Только сбереги последнего сына, каан. Если меня ждет поражение, однажды твой челык окажется на голове Архама, а земли под властью отродья. Но если все-таки поймешь, что мы честны с тобой, в чем я могу принести тебе ответную клятву, то буду рад раскрыть тебе объятья и принять помощь. Если мы проиграем, твой таган будет следующим. Хочешь защитить его, прими мой призыв и приходи драться вместе.
— Ты ко мне не спешишь, — отведя взор, ответил Налык.
— Я тебя понял, каан. Оставайся и продолжай ненавидеть маленькое племя, а нас ждет настоящий враг. Но если передумаешь, я буду рад видеть тебя и твоих ягиров рядом с нами, — ответил Танияр и повторил: — Мы едем домой.
Нам не мешали. Мы сели на саулов, и направили их к воротам, но прежде, чем выехать, я обернулась и посмотрела на каана. Он уже входил в дверь своего дома, и только ягиры, негромко переговаривались, глядя нам вслед. Один тоже бросил взгляд вслед Налыку, поджал губы и покачал головой. Похоже, воины были мудрей своего повелителя, но они оставались его воинами, а потому сделают, как он скажет. Ну, хотя бы выслушал…
И Арангулы мы тоже покинули беспрепятственно. Никто из нас не произнес ни слова за всё это время. Я поглядывала на лицо Танияра, но так и не смогла угадать, о чем он думает, маска спокойного равнодушия была ему привычна, и снимать ее алдар не спешил. Он лишь улыбнулся мне, почувствовав взгляд, и вновь стал невозмутимым.
Уже за воротами воины вернули себе оружие, и наш отряд отправился туда, где ждал десятый ягир. И когда мы отдалились от Арангулы, из-за деревьев вышли пагчи. Танияр не просил у них поддержки, но воины племени всё равно пришли и ждали нашего появления, готовые прийти на помощь, если это потребуется. Танияр поднял руку, приветствуя их, но вдруг развернул саула и направился к пагчи. Нам ничего не оставалось, как последовать за ним.
— Если позову вас на помощь, придете? — спросил алдар.
— Позови, и мы придем, — ответили ему воины, по своей привычке не став ничего уточнять. Им хватало слова — друг, чтобы протянуть руку.
— Позову, — кивнул Танияр. — Когда придет время, я брошу клич. Нас ждет большая битва.
Пагчи потрясли клинками, так ответив алдару, и мы вернулись на дорогу, уводившую к Зеленым землям. И как только мы въехали в лес, скрывшись от чужих глаз, Танияр рявкнул:
— Трус! Всегда трус! — и теперь мне окончательно стала понятна уверенность моего воина в его смелых и даже наглых действиях на подворье Налыка. Алдар и вправду знал этого каана и был уверен в том, что тот не пойдет дальше угроз, если увидит опасность. — Он будет сидеть и ждать, что с нами станет.
— Если нас перебьют, только тогда он сговорится с тем же Елганом и назовет себя избавителем, — мрачно ответил Юглус.
— Если раньше ни примет поганую веру илгизитов, — усмехнулся Берик.
— Ему понравилась мысль об объединении двух таганов, — произнес Танияр. — Я видел его взгляд, когда рассказал о желании Селек прибрать к рукам его таган и таган Елгана. Думаю, Налык отправит ему послание с предложением породниться. И если нас раздавят илгизиты, эти двое поделят Зеленые земли, а потом все земли достанутся их внуку. Если, конечно, останется, кому делить.
— И что ты намереваешься делать? — спросила я.
— Искать новых друзей, — ответил алдар. — Мы помиримся с кийрамами. У нас общий враг, и в союзе мы станем сильней, чем кусая друг друга за зад. А еще у нас есть пагчи.
— Но их мало, — возразила я.
— Пагчи дружат с унграми. Это племя живет на другом берегу Большой реки, с которой граничит земля пагчи. Если унгры тоже откликнутся на зов, то войско двух племен будет уже больше. С Елганом связываться не хочу. Он бы мог отозваться, но каан потребует жениться на его дочери, а я этого делать не собираюсь. Двух врагов сразу мы не выдержим. Пусть роднятся с Налыком, потом поговорим. Сейчас у нас есть мы сами и племена, а это уже немало. Но прежде, — он усмехнулся: — Поговорим с Селек. Я хочу знать больше о ее тайных друзьях.
Мы возобновили путь в воцарившемся молчании, но меня продолжала терзать одна мысль, и я опять заговорила:
— Одного не пойму, — Танияр посмотрел на меня. — Ты сказал, что они никак не могла связаться с кем-то, чтобы договориться об убийстве твоего отца. Как же она тогда держала связь с илгизитами? Если бы хоть одна живая душа знала эту тайну, то он держал бы Селек за горло.
Алдар коротко вздохнул, устремил взгляд вперед, а после ответил:
— Илгизит живет в доме каана. И живет он там еще с тех пор, как отец был жив.
— Иргус, — произнес один из ягиров. — Он единственный, кто не родился в Зеленых землях.
— Верно, — откликнулся Юглус. — На подворье его взяли после смерти каана.
— А до этого помогал кузнецу, — добавил Берик. — И пришел после того, как Селек вернулась из каменного леса.
— Что кузнец делает в доме каана? — изумилась я.
— Смотрит за утварью, — ответил Танияр. — Что сломалось, чинит.
— И потому может уходить за необходимыми материалами, — поняла я.
— Даже уезжает из Иртэгена, — усмехнулся ягир, заговоривший первым. — Говорит, что прослышал про толкового мастера. А еще, что дочка у этого мастера хороша. И правда привозит разное, но не лучше, чем мастера в Иртэгене делают.
— Со своими встречается, — недобро усмехнулся алдар. — Значит, должен рассказать, что Ашити вернулась. Нужно будет за ним посмотреть.
— Сделаем, Танияр, — отозвались ягиры.
— И за всеми чужаками тоже надо приглядеть, — сказала я. — Те, кто меня похитил, сначала жили в Иртэгене.
— Верно, — кивнул Танияр. — Пришло время очистить таган от гнили.
И мы пустили саулов в галоп, время платить по счетам неумолимо приближалось.
Глава 22
Кажется, никогда еще я не спала так сладко, и никогда мое пробуждение не было столь приятным, как в это утро после очередной ночевки в лесу. И пусть под моей спиной не было мягкой перины, и голова покоилась не на подушке, да и укрыта я была всего лишь плащом, но я чувствовала себя восхитительно! И, открыв глаза, я тут же их снова закрыла, чтобы еще хоть на короткое мгновение продлить ощущение упоительной неги, владевшее мной.
