Шумно, так шумно вокруг, и много людей: вижу несколько телевизионных камер, которые снимают фасад. Илья сворачивает, не доходя до конца очереди, я понимаю — он через задний вход собирается зайти, чтобы не попадаться в объективы.
Мы ныряем внутрь ресторана, проходя мимо охранника, — все серьезно. Женя и Жанна, чьи имена я вечно путаю, обе из пиар-отдела. Возбужденные, накрашенные, с укладкой — еще бы, напрямую разговаривают с солистами известного дуэта. Сначала я их не признаю — слишком просто, на мой взгляд, выглядят ребята. Джинсовые потертые шорты, кеды, футболки с принтом, словом, ничего общего с тем, как они выглядят в клипах.
Илья здоровается с ними за руку, улыбается, а я остаюсь где-то сзади, фоном.
— Видели? — Жанна поправляет короткие волосы, останавливаясь рядом, — они такие классные! Хотите с ними сфоткаться, пока кастинг не начался?
— Я потом как-нибудь, — удивительно, но она не замечает, что я плакала недавно и не горю желанием не то, что фоткаться, просто общаться.
— Потом уже вряд ли протиснитесь, они сегодня до шести, а народу — на три дня как будто.
— Я поняла, — отхожу, намекая, что не настроена продолжать разговор. В туалете ресторана никого, я сажусь на подоконник возле большого, тонированного окна и жалею, что не курю.
Из окна «Палладиума» открывается вид на набережную, на реку, где вдоль камышовых зарослей плавают хохлатые утки, привезенные неизвестно откуда. Место дорогое, и мы часто ужинали на открытой веранде с Кириллом, а теперь я пытаюсь счесать воспоминания с себя заживо, до крови раздирая когтями внутреннюю часть руки.
Нужно выйти, проверить, как все идет. Там и без меня полно помощников, но не сидеть же тут вечность?
Прежде, чем собраться с духом, набираю Катькин номер, выделяя себе пять минут. И все, после надо делать вид, что все в порядке или бежать куда подальше от этой работы и всего, что с ней связано.
— Привет, — в голосе подруги удивление, — все хорошо у тебя?
— Я звоню, только когда плохо? — усмехаюсь, хотя ответ очевиден. По большему счету так и есть.
— Честно, Сашка, да.
— Я узнала, кто любовница Кирилла, — говорю как можно тише, оглядываясь. Вот почему так: муж изменял, а стыдно — мне? И позор я пытаюсь скрыть, точно он мой.
— Господи, Сашка, ты как? Я могу после работы приехать, а сейчас никак, Илья Сергеевич…
— Я с ним сегодня была. Он мне ее и показал.
— Кто она?
— Секретарша Самойлова.
— Сука, — из уст Катьки слышать такое непривычно, — я так и знала. Наташа намекала,а в открытую не говорила.
— Она тоже знает? — только этого не хватало. И сколько людей еще в курсе?
— Они подруги же, — вздыхает Мещерякова, и продолжает дальше говорить, но я словно отключаюсь. — Сашка, ты слышишь, нет?
— Чего?
Лишь бы не заплакать. Я теперь еще больше не хочу на работу возвращаться, если Оксана общается с секретарем Ильи, тогда новость, что я узнала о запретных связях мужа разлетится на раз-два. Если еще не растрепалась она…
И представляя, как на меня будут смотреть все остальные, кто-то жалея, а кто-то со словами «так ей и надо», я мечтаю утопиться прямо сейчас, среди хохлатых уток в речке через двести метров отсюда.
— Выставка в Москве, говорю, послезавтра, билеты от организации оплачивают, должны два представителя лететь. Одно место свободное, Наташка сказала.
— И?
— Чего «и»? Полетишь?
Я уже собираюсь сказать «нет» и отправиться домой зализывать раны, в свою серую квартиру, но в последний момент останавливаю себя.
— Полечу. От меня что надо?
— Только согласие.
— Отлично, — выдыхает она, — ладно, я больше не могу.
— Постой, — спохватываюсь с опозданием, — а кто будет вторым?
Но Катька уже кладет трубку.
Глава 27. Илья
— Это мое место.
Девушка поворачивает голову на мой голос, и на мгновение мне кажется, что это Влади. Моргаю и понимаю — мерещится, пассажирка совсем другая. Ничего общего нет с Сашкой, и я хоть убей, не понимаю, почему она видится мне в каждой девушке.
— Я…
— Илья, ну чего там?
Алина выглядывает из-за моего плеча, недовольным взглядом окидывая соперницу. Для нее все вокруг — соперницы, а эта еще и сидит на моем месте. Практически, на ее территории
Девушка удаляется, и мы, наконец, садимся, предварительно запихивая сумку в отделение над головой.
Спать хочется невыносимо, в глаза как будто песок насыпали. Моргаю, вытягивая ноги вперед, и на несколько секунд отключаюсь. В аэропорт пришлось ехать в три ночи, а до этого — сначала за Алиной, а потом домой, собирать вещи.
Можно было бы и не лететь на выставку, и без меня желающих полно. Но захотелось сменить обстановку, перезагрузить мозг.
А вместо этого Алина долбит меня, заставляя сделать с ней селфи.
— Ну всего два кадра и спи потом до прилета.
— Ага, конечно.
До Москвы — почти два часа, и я не хрена не успею выспаться за это время. На наш рейс билетов в бизнес не нашлось, и пришлось брать в общем салоне. Вот уж никогда не думал, что с этим могут возникнуть проблемы, но сейчас мне по барабану абсолютно все.
Втыкаю наушники, надеясь, что девушка, занятая обработкой фотографий, не будет донимать меня дальше, и смотрю на часы — шесть.
Последние дни прошли в такой суете, что хочется забить на все и уехать куда-нибудь к морю. Но пока жопа с «Палладиумом», падают продажи и не получается выкупить два понравившихся участка, потому что мы не можем договориться о цене взяток на них, рано расслабляться.
Хотя, в такой загрузке тоже есть плюсы: я меньше думаю о Влади. Когда ее нет рядом, проще бороться с влечением. После кастинга она как растворилась, и это к лучшему. Вчера на работе ее тоже не было, зато пришла Оксана — писать заявление на увольнение. Ну и хрен с ней.
В сон проваливаюсь почти сразу, едва успеваю пристегнуть ремень. Как взлетаем, что показывает стюардесса, завтрак — по боку. Только когда садимся, Алина целует меня в ухо, и я дергаюсь.
— Прилетели, — улыбается, глядя на меня. Довольная, от неожиданно образовавшейся поездки. Я обещаю ей сходить в какой-то клуб, чье название она повторила раз пять, но я так и не запомнил ни одно.
На такси через утренние московские пробки добираемся до гостиницы к десяти. Душ, завтрак, и я почти готов к тому, чтобы тащиться на выставку недвижимости и несколько часов провести за общением с девелоперами столицы и регионов.
— Я по магазинам, да?
Алина сидит напротив меня в кафе, довольная просто до одури. Накрашенная еще с ночи, в мягком спортивном костюме, с полными от природы губами — она привлекает к себе внимание. Не дура, фигуристая, красивая, не вдова, без горы проблем. Только, блять, я ее не хочу.
