— Вечер добрый, сэр.
— С каких это пор ты стал называть меня сэром, Васёк? — удивился я.
— А, это ты. Ну, проходи, коль пришёл, — ухмыльнулся старичок.
— Вот по твоей врождённой приветливости я скучал всё это время, — радостно сообщил я ему и, помахав рукой очередной знакомой парочке, отправился вниз.
Внизу помещались более тихие залы. Там обычно проходили поэтические вечера и посиделки поэтов-писателей, которые любили спокойно обсудить свои или не свои произведения за чашечкой кофе или бокалом вина.
Клуб был выполнен в итальянском стиле и изобиловал соответственными текстурами на стенах и соответственным меню. Все столы, естественно, были исключительно круглыми. Сам я не видел, но говорят, что именно за такими столами итальянцы особенно любят есть свои спагетти.
Освещение было довольно скудным, но мне-то это не помеха, и я сразу заметил Чижа. Он сидел в гордом одиночестве за столиком в углу и что-то читал. Меня он, естественно, не заметил из-за мрака, царящего вокруг.
Я тихонько подкрался к нему сзади и, крикнув в ухо «Аллах Акбар!», схватил его за шею и начал трясти, старательно изображая Отелло.
— Хва-а-а-тит меня-а-а трясти-и-и… маньяк ты, понял? Я теперь всем расскажу, что ты маньяк и извращенец.
— А извращенец-то почему? — удивился я, садясь за стол напротив него.
— А вот так. Как же иначе? Маньяк и не извращенец? Так не бывает, — авторитетно заявил Чиж.
— Ну, тогда ладно, — смилостивился я.
— С Хазом виделся?
— Ага. — Я отыскал глазами официанта и крикнул: — Можно мне чипсов, что ли, — за его счёт.
Я нагло ткнул Чижа в его неизменный коричневый пиджак.
— Ну и как он тебя встретил?
— Плохо, недостаточно учтив. Он даже не бросился мне в ножки с просьбой позволить ему облобызать мои священные белые и пушистые тапочки.
— Хм… Когда будешь ему сегодня ломать нос, меня позови.
— Ну да, чтобы ты меня опять уносил с поля боя непобеждённым, но побитым? — саркастически спросил я.
— Вот ещё. Я просто с удовольствием попинаю немного твоё бездыханное тело, — мечтательно прищурился Чиж.
— Тогда не позову. Чтобы всякие неизвестно кто пинали мой бездыханный труп. И вообще, ты чего такой кровожадный сегодня?
— А ты чего сегодня на мою шею сел? — в свою очередь поддел Чиж. — Денег нема?
— Нема, — вздохнул я. — Срочно нужна работа.
— Спроси у Хаза, может, он чего подкинет.
— За тем и пришёл. А ты чего такой отвратительно радостный? — заметил я.
— Ты не поверишь, я сегодня встретил ту самую.
— Кого-кого? — не понял я.
— Девушку моей мечты. Она такая… такая…
— Красивая, — подсказал я.
— Да, а ещё такая…
— Умная, — ещё раз подсказал я.
— Точно, ты её что, знаешь? — подозрительно спросил влюблённый.
— Ну да, я всех красивых девушек нашего района знаю. Ведь она из нашего района? — сказал я, жуя чипсы, только что принесённые официантом.
— Не знаю. Она обещала сегодня сюда подойти. Она, оказывается, тут уже бывала.
— О! Так она писательница? — почему-то обрадовался я.
— Не знаю, — покачал головой Чиж.
Я покосился на него с нескрываемым сочувствием.
— Ты и имя забыл спросить?
— Нет, не забыл… О! Вот она идёт! Здравствуй, милая.
Из-за моей спины послышался мелодичный голос:
— Здравствуй, Эдик. Ты не очень долго ждал?
Эдик… хм-м… знакомое имя. Это она про Чижа, что ли? А я за несколько лет знакомства так и не запомнил его настоящего имени. М-да. Такое спороть мог только я, кстати, голос-то весьма знакомый. Или мне кажется?
— Да что ты, мне тут Руно компанию составил. Знакомься — это Руно. А это…
— Светлана, — упавшим голосом сказал я, повернувшись на столь знакомый мне голос.
Глава 5
— Здравствуй, Виктор, — спокойно приветствовала она меня.
М-да, Москва — это большая деревня, кого только не встретишь. Чей-то как-то тут неуютно стало… и душно.
— Так вы знакомы? — удивился Эдик, видимо вспомнив мои слова о том, что я знаю всех красивых девушек в городе.
— Ну да… как бы, — ответил я, глядя на пролетающие мимо меня клубы дыма, которые переливались в причудливые формы.
Вот коня напоминает, вот со…
— Так что ж ты молчал?! Не мог меня познакомить с такой девушкой? Эгоист! — от души веселился Чиж.
— Да я это… некогда мне.
— Он занят очень в последнее время, — вставила Лана, — то дверь в квартире меняет, то в морги с экскурсиями ходит.
— Кстати, так что там насчёт слухов о твоей смерти? — спохватился Чиж. — Только не говори, что они слегка преувеличены.
Чёрт. Он что, мысли читает?
— Ну так что? — продолжил приставать Чиж.
Под выжидательными взглядами Ланы и Чижа мне стало как-то неуютно. Нужно на что-то их отвлечь. Неожиданно послышались крики наверху. Вот моё спасение!
— Что это там за крики? — поспешнее, чем следовало, воскликнул я. — Пойдёмте, посмотрим.
И пока никто не успел вставить ни одного слова, направился наверх. Лане и Чижу ничего не оставалось, кроме как отправиться за мной следом.
По пути нам пришлось расталкивать спешащих туда же поэтов. Видимо, им тоже захотелось зрелищ. И вправду, на моём веку тут только один раз была такая буча, и это было как раз тогда, когда Хаз получил в нос, а я в самый опасный момент тихо и мирно потерял сознание.
Наверху творилось чёрте что. Весь народ столпился в кучу. Пока мы пробирались через толпу, я успел услышать и крики «бей его», и задумчивые споры на тему «особенности ямба», и даже почему-то всплывшее моё имя. Видимо, опять Хаз развлекается. Вообще-то он доброй души человек, но уж очень быстро заводится и иногда не может совладать с нравом, впитанным ещё с хуками и апперкотами, которые он получал в советской сборной по боксу с раннего детства.
Едва пробившись через толпу, мы увидели Хаза. Он с кем-то горячо спорил на какую-то, судя по всему, спортивную тему. Тему разговора можно было угадать легко, он что-то усиленно объяснял кому-то небольшого роста (даже по сравнению со мной, а уж про Хаза я вообще молчу), дополняя свои речи красивыми и быстрыми движениями профессионального спортсмена: хуками, апперкотами и другими рукомашествами. Народ наслаждался зрелищем и ждал продолжения. Мы втроём пробрались поближе и тоже принялись наблюдать за дальнейшим развитием событий.
