Мадемуазель Констанс провела меня по длинным и хорошо освещенным коридорам в уютную комнату, убранство которой было выдержано в белом и нежно-розовом цветах. Я хмыкнула. Мы с Ви привыкли к более аскетичной обстановке.
– Я пришлю горничную, она поможет вам раздеться и умыться.
– Это тоже наш дом? – немного удивилась я. – А где же моя сестра? Я была уверена, что она будет меня встречать.
Мадемуазель Констанс заметно смутилась.
– Нет, вашей семье принадлежит другой особняк. Но ее светлость распорядилась привезти вас именно сюда. Простите, мадемуазель, но я не знаю, почему. Ее светлость сама вам всё объяснит. Я уже отправила к ней вестового – сообщить, что мы прибыли.
Я ничего не понимала, и эта неизвестность пугала. А будет ли знать отец, что я прибыла в столицу? И знал ли он вообще, что я должна была приехать?
Я успела умыться, переодеться и даже поужинать, прежде чем приехала матушка.
Меня пригласили в гостиную, и я прошла туда вслед за лакеем.
Ее светлость уже ожидала меня, сидя в кресле с высокой спинкой. При моем появлении она торопливо встала и вдруг распахнула объятия:
– Дитя мое, я рада, что ты приехала так быстро!
«Дитя мое»? Мне показалось, что я сплю. Таких слов я не слышала от матушки даже в детстве.
– Прости, что пришлось вызвать тебя в Лиму. Но уверена, ты не будешь сожалеть, что не поехала в пансион.
Она щебетала, как будто мы были лучшими подругами. А я по-прежнему испытывала страх.
– Я бы хотела увидеться с Ви! – твердо сказала я, когда матушка на секунду замолкла.
На сей раз в ее взгляде мелькнуло знакомое мне раздражение. Но улыбка быстро вернулась на ее тонкие губы.
– Да, Лэйни, разумеется. Только это случится завтра. А сегодня мы займемся другими делами.
– Делами? – переспросила я.
Ужасная мысль заставила меня затрепетать. Быть может, матушка нашла жениха не Вивьен, а мне самой? А зная ее отношение ко мне, можно было не сомневаться, что ее выбор мне не понравится.
А ее светлость, между тем, придирчиво оглядела меня.
– Твое платье никуда не годится! Ну, ничего – я уже пригласила мадам Корэлли. Она – лучшая портниха столицы.
Ее слова не сулили ничего хорошего.
– Но это платье почти новое! – пробормотала я.
Она рассмеялась:
– Алэйна, ты приехала в столицу! То, что мы носим в Аранаке, здесь носили лет десять назад. Если ты выйдешь на улицу в этом наряде, тебя засмеют!
Я пожала плечами. А матушка продолжила:
– Завтра ты должна выглядеть великолепно! Мы поедем с тобой…
Я вздрогнула. А если она решила выдать меня замуж, не поставив в известность отца? Я слышала, что браки иногда заключались даже без согласия невесты.
Нет, она бы не решилась. Отец ей этого не простит. Или простит, как всегда прощал до этого?
Я посмотрела ей прямо в глаза.
– Я никуда не поеду, пока не поговорю с его светлостью или с Вивьен.
Я надеялась, что мой голос прозвучал достаточно уверенно.
Матушка бросила на меня удивленный взгляд и усмехнулась:
– Вот как? Не поедешь? Даже если речь идет о твоих настоящих родителях?
24. Отец?
Мне показалось, я ослышалась. И я переспросила:
– Родителях? Моих родителях?
Герцогиня невозмутимо кивнула:
– Да, именно так.
Если это была шутка, то очень жестокая. Я почувствовала слабость и прислонилась к стене.
– Значит, вы знаете, кто они?
С того самого памятного разговора Лисбет и Катрионы, услышанного мною на кухне, я была уверена, что никогда ничего не узнаю о своих родителях. Если моя мать подбросила меня к воротам замка ночью и ушла, не убедившись, что меня заметили, значит, она находилась в отчаянном положении, была бедна и больна. И наверняка мой отец вовсе не знал о моем существовании. Я убедила себя, что он был из тех, кто пользуются наивностью молоденьких девушек, а потом бросают их без зазрения совести.
– Вы знали, кто они, и столько лет молчали об этом? – я пыталась не расплакаться, но у меня не получилось.
Мне не на что было жаловаться – меня вырастили в богатом замке, я никогда не знала голода и холода. Со мной хорошо обращались. Меня любили, пусть и не все. Мне дали хорошее образование и воспитание.
Но в глубине души я всегда хотела знать, кто моя настоящая мать. Не для того, чтобы упрекнуть – уверена, у нее не было другого выхода. А для того, чтобы помочь, если она нуждалась в этой помощи.
– Не смотри на меня с таким упреком, – вздохнула ее светлость. – Я узнала об этом совсем недавно. И как только узнала, сразу же вызвала тебя в столицу.
– А его светлость? – воскликнула я. – Он тоже узнал о моем происхождении только сейчас? Или это и раньше не было для него тайной?
– Это долгий разговор, Алэйна! – герцогиня указала мне на стул. Я присела – не потому, что она велела, а потому, что боялась упасть. – Мой муж до сих пор остается в неведении. Я решила, что ты имеешь право узнать это первой.
По ее лицу трудно было что-то прочесть, но я всё-таки заметила на нём волнение.
– И кто же мои настоящие родители? – шепотом спросила я.
– Ты узнаешь об этом завтра, – герцогиня коснулась моей руки, и я вздрогнула от пронзившего меня холода. – Твой отец хочет сам тебе всё рассказать.
При словах «твой отец» образ герцога возник передо мной. Именно его я всегда считала таковым. И мне неважно было, что мы не родные по крови. Он сделал для меня так много, как не сделал бы настоящий отец. И именно о нём я хотела знать сейчас.
– А его светлость? Он будет присутствовать при этом разговоре? – мне было бы спокойнее, будь он рядом.
Но герцогиня покачала головой:
– Ты увидишься с ним позднее. Послушай, Алэйна! Я вижу – ты сейчас полна недоверия, и я вполне понимаю причину этого. Но поверь – очень серьезные обстоятельства побудили твоего отца пойти на тот шаг, что он сделал шестнадцать лет назад. Ты сама признаешь это, когда всё услышишь. Просто дай ему возможность всё тебе объяснить. И сделать это лучше без посторонних ушей.
– Его светлость не посторонний! – упрямо сказала я.
Герцогиня хмыкнула:
– Да, разумеется. И я обещаю тебе, что после завтрашнего разговора я отвезу тебя к его светлости и Вивьен. Если ты по-прежнему захочешь с ними увидеться. А сейчас у нас с тобой будет много других дел. Думаю, мадам Корэлли уже приехала. Она уже начала шить твое новое платье, а сейчас подгонит его тебе по фигуре. Ты не можешь появиться перед своим отцом в тех нарядах, к которым ты привыкла в Аранаке.
